Колониальная служба - Мюррей Лейнстер Страница 55

Загорелся экран визора, но Бордман не обращал внимания на беседу Сэндрингхема с кем-то, говорившим крайне официальным тоном. Он отдыхал, поглаживая по голове пса.

— Все правильно! — произнес Сэндрингхем. Очень официальный голос заговорил снова.

— Правильно! — повторил Сэндрингхем. — Вы можете связаться с кораблями на орбите и сообщить, что они могут приземлиться, если не боятся немного промокнуть. — Он отвернулся от визора. — Вы слышали, Бордман? Они сделали новые пробы. Есть еще несколько мелких подвижек, но основание острова совершенно сухое. Так было, когда Надзор впервые здесь появился. Отличная работа, Бордман! Просто отличная работа!

Бордман слегка покраснел.

Дог положил голову ему на колени и громко застучал хвостом. Было в его взгляде что-то от преданного взгляда юного Барнса.

— Поглядите-ка! — сказал Глава Сектора. — Моя собака окончательно влюбилась в вас. Примете его в качестве подарка?

Бордман смущенно улыбнулся.

Барнс был готов подняться на корабль. Он снова держался сугубо по-уставному и был странно скован. Бордман пожал ему руку.

— Было очень приятно работать с вами, лейтенант, — искренне сказал он. — Вы многообещающий юный офицер. Сэндрингхем понял это и вряд ли забудет вас. И, как я подозреваю, это принесет вам много хлопот. Он постарается выцарапать такого замечательного офицера из Межзвездной Разведки в кадры Надзора и будет подыскивать для него самую дьявольскую работенку, не сомневаясь, что вы справитесь с ней.

— Я польщен, сэр, — сказал Барнс так сухо, что Бордман удивленно покачал головой. — Но…

— Но — что?

— Но… — с неким усилием повторил Барнс. — Но если мне действительно предложат место в службе Колониального Надзора, я отклоню это предложение, сэр!

— Считаете, что наша работа и в подметки не годится работе межзвездных разведчиков, да? — понимающе улыбнулся Бордман.

— Нет, сэр! И, если позволите мне сказать, сэр…

— Черт возьми, Барнс, вы хоть сейчас можете оставить это свое постоянное «сэр»? Перестаньте мямлить и скажите наконец, в чем дело! Вы могли бы иметь более довольный вид после всего того, что мы с вами тут провернули! Не каждый день спасаешь от гибели целый мир, а?

— Да, сэр… Да, мистер Бордман, — торопливо поправился Барнс. — И в этом-то как раз все и дело! — его наконец прорвало, и он заговорил быстро, сбивчиво и горячо. — Я очень горд, что мне довелось работать вместе с вами, я никогда бы не подумал, что человек может совершить что-то, подобное тому, что совершили вы! Но, черт побери, мне кажется, что вы заслужили гораздо нечто большее, чем простое «спасибо»! Вместо того чтобы сухо поблагодарить вас и презентовать вам свою собаку, Глава Сектора мог бы…

Бордман рассмеялся.

— Когда я был в вашем возрасте, — сказал он, — я думал точно так же. Но потом я понял, что есть нечто, способное доставить куда большее удовольствие, чем новые чины, высокие награды и торжественные официальные речи. Это сознание того, что работа сделана — и сделана на совесть. Вот это и есть самая высшая награда… Думаю, что со временем вы разделите мою точку зрения.

— Да, сэр… Да, мистер Бордман, — Барнс по-прежнему выглядел недовольным. — А Офицеру Вернеру здешнее население устроило настоящую овацию! — с горькой обидой в голосе добавил юноша. — Как будто это он, а не вы…

— Что ж, Вернер тоже отлично проделал работу — свою работу, разве не так?

По лицу Барнса было ясно видно, что он думает о работе, проделанной Старшим Офицером Вернером.

— Ладно, дружище, удачи вам, — послав к черту все требования устава и субординации, сказал Бордман. — И если межзвездная служба заставит вас когда-нибудь заглянуть в систему, где находится мой дом, планетка Лани, я буду очень рад принять такого гостя. Приятно будет вспомнить, как мы с вами укрощали болото вверх тормашками, и приятно будет узнать, как идут дела у матерого межзвездного волка! Уверен, что моя жена Рики тоже очень обрадуется знакомству с вами.

С этими словами Бордман направился к Штаб-Квартире, где наверняка его ждали новые указания Сэндрингхема, а Барнс — к посадочной ловушке. Судя по его широкой улыбке, свою высшую награду он только что получил.

После выполнения очередного задания Бордмана ждало новое задание, а потом еще одно, и еще.

Решение самых невозможных задач, с которыми никто больше не мог справиться, приносило Бордману глубокое удовлетворение, и он даже пожалел, что стал менее легок на подъем, когда получил нашивки Главы Сектора.

Но его жене очень нравилась новая должность мужа. Теперь она всегда была рядом с ним, и наконец-то — хотя и с некоторым запозданием — могла заняться устройством настоящего дома.

ПЛАНЕТА ГИГАНТОВ

Глава 1

Уже далеко за полночь старый космический челнок «Растущий» был готов к полету…

Вдали, довольно жужжа, стремительно приближался к асфальтовому плато со множеством полос, разделенных бело-зелеными светящимися линиями, межконтинентальный лайнер. Аэродром с примыкающей к нему частью ракетодрома сиял множеством огней. Сверхзвуковые самолеты и аэробусы проводили посадку пассажиров. Багажные вагончики сновали словно муравьи, подвозя чемоданы. В недрах сверхзвукового двигателя раздался пронзительный скрежет… Что это, неужели гигантская ложка выскребает из гигантской банки варенье? Нет, всего лишь проверка мотора — он взревел на полной мощности и стих. Рядом заправлялась миниатюрная спортивная ракета. А красавец лайнер уже приземлился с яростным шумом и теперь весело подкатывал к зданию аэропорта.

Луч прожектора суетливо выпорхнул из контрольной вышки и зашнырял по горизонту. Всеведущие радары угрюмо и непрестанно вращались, отслеживая малейший всплеск в воздушном океане. Повсюду царило лихорадочное оживление. Повсюду, кроме площадки, с которой предстояло взлететь «Растущему».

Это должен был быть беспосадочный рейс 703 Лос-Анджелес — Лондон на высоте сто тысяч футов и протяженностью сорок одна минута с момента взлета до посадки.

Если вы собираетесь добраться из Лос-Анджелеса в Лондон за какие-то сорок и одну минуту, причем добраться с комфортом, то вам не следует проявлять излишнюю торопливость. Потому-то Стив Бертон, пилот челнока, неторопливо вышел из служебной двери кафетерия, послав воздушный поцелуй кудрявой буфетчице, и вразвалку зашагал к закругленному корпусу «Растущего».

По дороге он закурил было, но что-то вспомнил и с невнятным междометием, которое можем перевести, впрочем, как «Эх, черт бы меня побрал!» затушил сигарету и сунул в рот зубочистку.