Мой пушистый фамильяр - Наталья Корепанова Страница 55

В зале охнули, раздался визг какой-то истеричной барышни и снова все затихло.

— Всех, кто не хочет стать добычей моих крошек, прошу в течение пяти минут покинуть зал. Кто не успеет, станет ужином монстроидов.

Придворные кинулись к дверям, началась давка. Я с горечью смотрел на перепуганных людей. Вот, значит, какова их верность и преданность. Ни один не решился вступиться за короля.

Нет, я несправедлив. Несколько человек бросились к нам на помощь, но Верховный маг поставил прозрачную, но крепкую преграду между нами и дверью. И пытавшиеся прорваться к нам маги не смогли ее пробить.

— Глупцы, — не оборачиваясь, усмехнулся Верховный. — Ни один колдун не сможет разрушить эту стену. Я десять лет собирал свою силу в накопитель, и теперь я — самый мощный в мире маг. И никто из вас не сможет мне противостоять.

Накопитель? Наверное, вот этот большой сияющий камень у него на груди, испускающий потоки яркого света? Что ж, тогда мы пропали.

— Уходите, — скомандовал отец стремящимся на помощь магам. — Вы не сможете нам помочь.

— Пять минут заканчиваются, — с издевкой произнес Верховный, и маги, виновато посмотрев на нас, тоже кинулись к дверям.

Предатель торжествующе усмехнулся:

— Вот так и проходит мирская слава, ваше величество. Совсем скоро, буквально через несколько минут, я стану правителем этой страны. И никто не сможет мне противостоять. Потому что, во-первых, сил не хватит, а во-вторых, у меня будет отличная охрана в виде четырех верных фамильяров. Антрон, тебе понравилось быть монстроидом? У тебя было время оценить их силу и выносливость. Ты ведь поможешь освоиться в телах этих зверей твоим родителям и дворцовому магу?

Что? Он решил провести ритуал призыва? Тогда никакой щит нам не поможет. Это заклинание ломает все преграды.

Я с отчаянием оглянулся на отца.

Он был спокоен и собран. И у меня появилась слабая надежда, что он знает способ спасти нас.

— Зачем тебе все это? — невозмутимо спросил он Верховного мага. — Управлять страной — не самое приятное дело. Ты — второе лицо в государстве после меня. Тебе все подчиняются. Чего тебе не хватало?

— Ты сам ответил на свой вопрос, — скривил губы маг. — Я всегда хотел быть первым. Но постоянно был вторым. Ты имел право отменять мои приказы, ты сделал запретными многие ритуалы, в том числе — ритуал призыва. Ты считал себя непогрешимым. Только твои слова считались истиной. А ведь магически я сильнее тебя. Но ты стал королем только лишь потому, что родился в королевской семье, а я всего добился сам.

Он говорил и говорил, выплескивая на нас весь скопившийся в душе за долгие годы зависти яд. Отец не перебивал его. Вместо этого он сквозь зубы, почти не шевеля губами, скомандовал:

— Антрон, Мерлинд, подойдите ближе.

Мы встали вплотную к тронам.

— Антрон, уменьши свой щит, сделай из него купол над нами.

Я быстро сделал так, как он велел.

— Как только он начнет, всю свою силу пускайте в щит. Милая, ты тоже помогай нам, сколько сможешь.

Мама едва заметно кивнула, показывая, что услышала. Я с восхищением посмотрел на нее. Она не плакала, не паниковала. Сидела с выпрямленной спиной и невозмутимым лицом, а на губах застыла вежливая полуулыбка, с какой она перед этим принимала поздравления придворных. Удивительные у меня родители. Мне есть с кого брать пример.

Я выдохнул и тоже соорудил на лице нечто похожее на брезгливое презрение, хотя в действительности мне хотелось кричать от отчаяния. Снова оказаться в теле монстроида, стать фамильяром жестокого мага, который заставит убивать всех, кто ему не по нраву — что может быть хуже?

Нет, лучше смерть.

Верховный, закончив свою речь, взмахнул кистями, и по полу побежали огоньки, образуя пентаграмму.

А он хорошо подготовился! Даже пентаграмму заранее нанес, а сейчас только ее активировал. Как же мы просмотрели? Как не разглядели монстра в человеческом теле?

Маг вскинул руки и начал произносить слова заклинания призыва.

— Начали! — скомандовал отец, и мы, все вчетвером, пустили силу, укрепляя стоящий над нами щит. Силу не берегли. Лучше перегореть и погибнуть от магического истощения, чем стать рабом злого колдуна.

Я чувствовал, как пытается пробить нашу защиту заклинание, как злится маг, что у него не получается завершить начатое. Что ж, первую атаку мы отбили. Но отобьем ли следующую?

— Ничего, — зло произнес Верховный. — Ваша сила не бесконечна. А у меня времени много. И силы — полный накопитель.

Он взглянул на чуть потускневший кристалл на своей груди и поправился:

— Почти полный. На то, чтобы сломить ваше сопротивление, его хватит.

А я и не сомневался. Сил почти не осталось. Возможно, еще одну атаку мы и отобьем. А вот что будет дальше? Об этом даже думать не хотелось.

Побледневший отец слабо мне улыбнулся, а мне захотелось плакать от страха за него. У него больное сердце, ему нельзя перенапрягаться. Но он бьется за наши жизни так, как даже у меня не получается.

Короткая передышка закончилась. Маг вскинул руки и снова начал читать заклинание.

Прощай, Василинка. Не успел я тебя найти. Прости за все, за все обиды, которые я тебе нанес, за то, что не всегда успевал защитить, за то, что ухожу, так и не сказав тебе о своей любви.

Напрягся из последних сил, укрепляя щит…

…и вдруг Верховный замолчал, замер на мгновение и как стоял с поднятыми руками, так и рухнул на пол лицом вниз.

А за ним вдруг начала проявляться хрупкая фигурка незнакомой девушки.

Незнакомой?

Сердце внезапно ухнуло вниз, потом подскочило к горлу и, вернувшись на место, забилось в бешеной скачке.

Рыжая девчонка, одетая в обтягивающие ноги черные штаны и в рубаху до колена, почему-то виновато посмотрела на меня и произнесла дрожащими губами:

— Против лома нет приема. Так у нас говорят.

И рухнула в обморок.

А я, с трудом сдержав истерический смешок, кинулся в очередной раз спасать от магического истощения мою любимую рыжую ведьму.