Герой - Наталья Бутырская Страница 55

Госпожа Роу говорила, что Мастер переехал по воле Джин Фу в столицу, но там остались другие люди, которых я также был бы рад увидеть. Интересно посмотреть, как изменился город после прихода «Золотого неба». Мастер бы не ушел, не выбив из Джин Фу привилегий для Черного района. К тому же там теперь жила семья Ао. Как изменилась Ао Минь за эти два года? Наверное, выросла, похорошела, вышла замуж…

Да, я обязательно схожу в Черный район.

А потом можно отправиться в страну Божественной черепахи, посмотреть на их хваленые безопасные дороги, поговорить с начертателями, которые не цеплялись за знания, как нищие за последнюю монету. Мастер Печатей часто рассказывал про выдающихся ученых своей страны, я помнил их имена и мог бы, наверное, встретиться с ними. Да и не в начертании было дело! Посмотреть на саму страну, как живут крестьяне, насколько легче стало торговцам, изучить защиту столицы, сравнить законы.

Вот только еще немного похожу по лесу…

Странно. Сейчас я чувствовал себя в большей безопасности, чем тогда с караваном. И крупные животные не нападали на меня. Возможно, потому что я был скрыт от их магического зрения скрывающим Ки массивом, а возможно, их отпугивал белый лжец. Я пару раз замечал стаи красных древолазов на деревьях, но они быстро разбегались от пхейнцзы.

А потом я увидел его… Мускусного огнеплюя. Этот розовый пушистый зверек замер среди тёмно-зелёной травы и умильно наклонил голову, изучая меня темными умными глазами. Как и при прошлой встрече, мне казалось, что с ним можно подружиться, впрочем, огнестойкий массив я всё же поставил. Как правило, я окружал себя защитой лишь против ударов и магии, а огонь у этого зверька хоть и имел магическое происхождение, но обжигал по-настоящему.

Я присел на корточки, чтобы не пугать огнеплюя, протянул руку и негромко сказал:

— Ты меня не знаешь, Но я видел одного такого же симпатичного зверька, и он спалил мне руку. Ты ведь так делать не станешь?

Огнеплюй неуверенно шагнул вперед, принюхиваясь, и вдруг подпрыгнул. Я сразу же отдернул руку. Зверек плюнул огнем, но не в меня, а куда-то вбок, зашипел по-змеиному, поднатужился, швырнул еще один сгусток… И тут сверху свалился белый лжец, одним ударом лапы распахал огнеплюя пополам, схватил безжизненное тельце, зыркнул на меня и умчался на дерево.

— Нет, всё-таки ты полнейшая сволочь! Ты снова мне должен, понял?! Ясно, почему ты топчешься рядом! Твои иллюзии не работали. А сейчас ты выучил трюк с обезьяной и думаешь, что все можешь? Аж две иллюзии научился ставить: деревья и обожравшуюся смолкой макаку. Всё! Ты меня достал! Пошел вон! Охоться сам!

Я замолчал, когда увидел фигуру человека, идущего в мою сторону. У него были лохматые, кое-как завязанные в узел волосы, на подбородке росло несколько длинных одиночных волос, из которых никак не складывалось подобие бороды, мешок за спиной, в руке длинное копье. Он напоминал кого-то из второй ветви секты. Неужели кто-то всё это время шел за мной? Я уже хотел было окликнуть этого парня, но вместо этого перешел на магическое зрение. Так и есть. Это была всего лишь иллюзия. Подарок от белого лжеца. И судя по всему, в этот раз он решил изобразить меня самого. Подлая скотина.

Подхватив первую попавшуюся шишку, я швырнул ее в сторону засевшего в ветвях лжеца. Не докинул. Схватил еще одну, подкрепил мышцы Ки и кинул снова. Недовольный рык стал мне небольшим утешением.

После этого бай пхейнцзы не было видно два дня, и я вынужден был пересмотреть наши отношения. В его отсутствие на меня напали раз десять. Сначала стая лаоху загнала меня в овражек и пару часов ковыряла массив, пока мне не надоело, и я не шуганул их огнем. Потом я наткнулся на семейство кабанов с двумя десятками поросят, и кабаниха с такой яростью набросилась на меня, что я решил не испытывать массив на прочность и дал деру. Затем пришлось обходить двух ветвисто-рогатых оленей, которые решили устроить драку на берегу.

Неприятнее всего было, когда с деревьев посыпались красные древолазы. Вид распростертого тела Шрама, покрытого их мерзкими телами, еще не стерся из моей памяти. Я расшвыривал обезьян копьем, бил параличом и огнем, вливал Ки в массив. Лишь потеряв четверть стаи, древолазы отступили.

А вечером я узнал, что за розовенький огонек появлялся после наступления темноты. Усиленный защитный купол накрыл место стоянки, я спокойно поел и уже укладывался спать, как рядом со мной загорелся светлячок. Приблизив к нему камнесвет, я с удивлением обнаружил в траве темно-землистую жабу с разинутым ртом. Днем она закапывалась под опавшую листву или пряталась в нору, а ночью, как стемнеет, выползала наружу и начинала охоту. Для этого жаба открывала рот, который изнутри светился розовым цветом, и ждала добычу. Комары, мошки, мотыльки слетались на этот свет, попадая к ней прямо в пасть, жаба закрывала рот, проглатывая насекомых, и так до тех пор, пока не насыщалась.

За пару минут она вычистила мне всё пространство под куполом, а потом долго сидела с открытым ртом, не понимая, почему добыча больше не летит к ней. Я пожалел жабу и выпихнул её за пределы купола, уж там-то проблем с едой не было.

В дальнейшем я всегда раскидывал купол рядом с такими жабами, так как спалось в ту ночь замечательно, никто не жужжал под ухом, не щекотал кожу и не кусался.

Второй день без лжеца был столь же насыщенным, как и первый. Я не столько наблюдал за зверями, сколько убегал от них. Жаль, что огнеплюев больше не встречалось.

Ночью я проснулся от странного чувства, что сейчас произойдет что-то нехорошее. Не успел я сообразить, что случилось, как вдруг купол исчез, и вокруг меня обвилась огромная змея. Точнее, не вокруг меня, а вокруг защитного массива вокруг меня, потому я сумел вытащить нож и истыкать змею прежде, чем та сломала второй щит.

Потом я долго сидел при туманном свете амулета и не мог заснуть. Мне всё слышался еле слышный шорох травы под чешуйчатым змеиным телом, а перед глазами сплетались тугие кольца, и массив вот-вот рассыпется под их натиском. Я несколько раз подходил к туше и проверял, живая она или нет. Лишь утром, когда забрезжил неясный рассвет, я все же успокоился, отрезал змее голову, снял с нее кожу, нарезал на куски, часть отложил на утро, часть заморозил магией, завернул в листья и уложил в мешок.

Когда запекалась первая порция змеиного мяса, я вдруг заметил поодаль фигуру человека, огляделся и обнаружил, что белый лжец как ни в чём не бывало лежит на ветках неподалеку. И я обрадовался его возвращению. Конечно, он снова будет испытывать на мне свою магию и убивать не тех, кого следует. Но я был счастлив.

— Пришел? Теперь напустишь отряд из меня самого, чтобы достать мясо? Ладно, я больше не злюсь.

Я достал замороженный кусок змеиного мяса, снял с него заклинание и бросил к дереву, на котором прятался лжец.

— Ешь. Это твоё. И даже иллюзии не придется напускать.

Зверь не поверил мне, поэтому всё же сделал несколько попыток отвлечь меня обезьянами, огнеплюями и парой моих фигур, но я не сводил с него глаз. Он немного поколебался, а потом соскользнул с дерева, крадучись, добрался до подарка, схватил его, прыгнул к веткам, остановился и, поглядывая в мою сторону, начал грызть холодное мясо.