Ад. Том 4 - Алексей Губарев Страница 55

— Мы перекусим дома. Ты тоже приходи, с Самиэлем.

— Эм, хорошо. Только прослежу, чтобы бойцы нормально поели.

Убедившись, что все готово, я пошёл обратно, будить ушастую. Настроение было отличное, боевое, планы на сегодняшний день известны, а еще у меня впервые за долгое время появилась уверенность в завтрашнем дне.

Так я думал, пока перед глазами не вспыхнули ярко-зелёные строки:

«Seraphim, первая метаморфоза полностью адаптирована. Все улучшения тела закреплены и переведены в разряд естественных. Обнаружены следующие ветви мутаций:

1. Глаза ночного хищника. Внешнее проявление: зелёное свечение.

2. Металлизированный скелет. Внешнее проявление: увеличение массы тела.

3. Усиленный мышечный каркас. Внешнее проявление: увеличение массы тела.

4. Каменная кожа. Внешнее проявление: серый оттенок кожного покрова.

Запущен процесс мутации. Оставайтесь на месте.»

— А-а-а! — я даже не пытался сдерживаться. Терпеть это было выше моих сил. Выше любых сил. Мне одновременно вкручивали в глаза два раскалённых сверла, плавили кости, сдирали крючьями кожу, и всё это проделывали, бросив моё тело в кипящий котёл. Острые камни, на которых я бился, обезумев от боли, казались мне ядовитыми шипами, легко пробившими одежду и вонзившиеся в оголённую плоть.

В какой-то момент я самым краем сознания почувствовал, что меня оторвали от земли, переложили на что-то твёрдое и понесли. Сопротивление агонии отбирало все силы, из-за этого я ничего не слышал и не видел.

В какой-то момент мне показалось, это продолжается целую вечность. К счастью, постепенно боль стала отступать. Первым из костей ушло жидкое пламя. Затем исчезли крючья, терзавшие плоть, а кипяток постепенно остыл. Последними исчезли раскалённые свёрла, выжигающие мои глаза.

Ещё пару минут меня мелко потряхивало, а зрение и слух отказывались подчиняться. А затем я начал проваливаться в беспамятство.

— Очнись, муж мой! Очнись! Тебе нельзя умирать! Ты же говорил, что тебе нельзя умирать! Самиэль, гле аптечка? Живо неси её сюда! — далёкие голоса. Что они говорят? Зачем кого-то торопят? Кто их хозяева?

В рот потекла жидкость, и я непроизвольно сглотнул. Тут же по телу начала разливаться прохлада. Что вообще происходит? Где я? Стоило мне задать эти вопросы, как навалились воспоминания последних минут, показавшихся мне годами. Открыл веки, и сразу же упёрся взглядом в яркую, изумрудную надпись:

«Seraphim, мутация полностью завершена.

Получена награда от Ludum Mundi (Миры игры): Возможность привязать кровью дополнительный предмет.

Получена награда от родной стихии: 50 000 сил Воли.»

— Муж мой, что с твоими глазами? — до меня только дошло, что ко мне, по очереди, обращаются сразу несколько разумных.

— Повелитель, вижу, что тебе полегчало. — пробасил Карл. — Вот только ушастая права. У тебя, чтоб меня утащили подземные черви, глаза светятся!

Отступление тринадцатое.

На высоком, обрывистом берегу сидел человек. Свесив босые ноги вниз, он смотрел на оранжевый диск солнца, уже коснувшийся линии горизонта. В синем небе зависли редкие облака, налившиеся багровым светом. Внизу бесшумно катились воды большой реки. Человек любовался окружающей его красотой, наслаждался звуками природы. И улыбался.

Он научился жить один. Научился охотится на местных животных, соорудив оружие из подручных материалов. Он смог занять вершину пищевой цепочки в этом красивом, но хищном мире. Он почти забыл, как сюда попал. Он был почти счастлив.

Внезапно, в один миг, небосвод треснул. Его, от горизонта до горизонта, расчертила изломанная черная линия. Раздался страшный грохот, подобный тысяче раскатов грома. Рыжий пёс, лежавший в паре метров от человека, вжался от страха в землю и заскулил, боясь оторвать голову в земли.

Человек лишь вздрогнул. Продолжая смотреть на горизонт, он дождался, когда гром утихнет, и лишь после начал действовать. Подобрал под себя ноги, отодвинулся от обрыва и рывком поднялся в полный рост. Глаза его, до этого карие, налились непроглядной чернотой, а на лицо наползла улыбка.

— Кто-то убил Творца, Пёс. Вторая печать сорвана. Слышишь, Пёс, осталась одна печать. Всего одна печать отделяет меня от мести. Кто бы ты ни был, разумный, убивший Творца, я благодарен тебе.