Я стираю свою тень - Сергей Панченко Страница 55

Когда я вернулся назад, Айрис сразу же попросила у меня извинения.

— У нас на станции так не пошутишь, сразу баллы спишут. Несмотря на то, что у нас по большей части люди привлекательные, мы живем в каком-то асексуальном обществе, пока не наступит время подбирать пару. А иногда так хочется побыть развратной стервой. Но иногда, нечасто, а то примешь меня за легкомысленную девицу, прилетевшую на Землю за новыми ощущениями.

— Я тебя давно знаю. Если бы ты была стервой, это уже проявилось бы многократно. Ты любишь открывать для себя новое, но блуд — это не твое. Ты чувствуешь черту, которую не стоит переступать, за которой ты потеряешь себя. Так что для твоих фантазий есть я, смущающийся ловелас.

Мы просидели на крыльце еще целый час, болтая о всяких пустяках, пока окончательно не продрогли. Лужи перед домом затянуло тонким полосатым ледком. Изо рта клубился пар. Мы зашли в дом. Поднялись на второй этаж, в спальню. От электрического обогревателя в ней было очень тепло и уютно. Я первым нырнул под одеяло. Айрис завесила окно покрывалом, оставила из всего освещения только ночник, разделась донага и забралась ко мне. Мир скукожился до размеров кровати.

Нас разбудили птицы, рассевшиеся под окном в ветках яблони. Они стыдили нас за то, что мы спим, когда день уже давно начался. Я выбрался из-под одеяла и спустился в стылую кухню. По голым ногам гуляли сквозняки. Поставил чайник и со скоростью метеора взлетел по лестнице вверх. Айрис сидела на кровати и собирала волосы в хвост, глядя в окно. Я не удержался, чтобы не запечатлеть на камеру телефона ее тонкий профиль с крепкой грудью и изящной спиной.

— Я смотрю, ты бодрячком носишься, как будто не утомился после трудового дня и бессонной ночи, — поддела она меня.

— Время-то почти десять. Мы уже половину дня проспали. И там, на первом этаже, очень зябко. Предлагаю принести сюда чашку, воду и умыться здесь.

Все мои инициативы были приняты Айрис, как призыв к действию, которое я сам и должен был совершить. Она ждала, когда я организую ей все необходимое для утреннего моциона. Когда все было сделано, она прогнала меня со словами:

— Уйди, я тебя стесняюсь.

И это после всего, что между нами было. Я оделся и спустился на кухню, чтобы приготовить завтрак. Айрис спустилась минут через двадцать с мокрой головой. Нагнулась над чайником и принялась ворошить волосы, чтобы они скорее просохли над поднимающимся от плитки теплом. Ей нужен был фен для сушки волос. Я взял карандаш и записал его первым пунктом в новом списке необходимых вещей, которые надо было купить в следующую поездку в город.

— Ты говорил, что мы можем подключить газ? — Айрис поняла, что сушка над чайником займет у нее слишком много времени.

— Сейчас позвоню и договорюсь, чтобы нам привезли заправленные баллоны, — пообещал я.

Позвонил я после завтрака. Человек, принявший заказ, пообещал подъехать к дому после обеда. Мы с Айрис оделись и вышли на улицу. Надо было немного покопаться в грязи, чтобы вывести с огорода воду. Резиновые сапоги очень пригодились. Мы залезали в них в самую грязь, выкапывая рвы для воды, забирались в лужи, разгоняя лопатами потоки в нужную сторону. К трем часам дня, когда у нашей калитки остановился грузовик, мы опутали ирригационной сетью весь огород.

Водитель посигналил.

— Айрис, ты не светись, не хочу, чтобы люди знали, что тут такая красавица живет, — предупредил я ее.

Она цыкнула, воздела глаза к небу, но послушалась. Я отволок оба баллона к машине.

— А здесь бабка жила, — вспомнил водитель. — Я за лето ей раза по три баллоны менял. Кто она вам?

— Она умерла. Мы купили у ее родственников дачу.

— М-м-м, понятно, — протянул мужик. — Царствие ей небесное. Хорошая была, обязательно мне банку всучит с чем-нибудь.

— Да, очень хорошая. Дачу содержала в идеальном состоянии.

— Вижу, конфетка. А вы давно тут живете?

— А что? — мне не очень нравились его наводящие вопросы.

— Да тут в округе кто-то повадился дачи вскрывать. Говорят, не бомжи, слишком профессионально.

— А что могут украсть профессионалы в пустых дачах?

— Да я без понятия. Я бы баллоны украл, и продавал заправленные. Мало ли что можно украсть и пропить, всё интереснее, чем на работе работать.

— Сколько с меня? — поинтересовался я.

— Как договаривались.

Я отсчитал водителю необходимую сумму и пожелал хорошего дня. Взвалил один баллон на плечо и понес его к будке, пристроенной к дому, в которой находился редуктор, прикручиваемый к вентилю газового баллона. Прикрутил его и проверил спичками, не травит ли где газ. Ничего не выявил, зашел в дом и включил газовую плиту. Конфорка загорелась чистым синим пламенем. Второй баллон я отнес в сарай.

Айрис встретила меня на выходе. В ее глазах застыло трогательное нежное чувство. Я опустил глаза и увидел в ее ладонях полуживую замерзшую жабу.

— Сестра? — подколол я ее.

— Я нашла ее во льду. Думала, что она мертвая, а она ожила у меня в руках.

— Она хладнокровная, может замерзнуть, а потом оттаять и ожить.

— Как в гибернации?

— Наверное.

— Можно, я возьму ее с собой?

— Зачем? Выброси ее скорее, а то цыпки на руках появятся.

— Правда? — Айрис резко бросила жабу в грязь. — А что такое цыпки?