Гамбит Айвенго - Саймон Хоук Страница 55

– А если он все-таки объявится? – сказал Лукас.

– Ну, это возможно, сказал Баннермен, – но чертовски маловероятно. Он не появится, я в этом уверен. Но если он это сделает, то на троне Англии уже будет один король Ричард, и он будет членом корпуса рефери. Если появится кто-нибудь еще, кто претендует на этот титул, нам придется от него избавиться.

– Значит, рефу предстоит умереть в Шалю, – сказал Финн.

Баннермен на мгновение замолчал.

– Боюсь, что так. Может, нам удастся что-нибудь инсценировать. Но, если не выйдет, то что значит одна жизнь, когда на кону сохранение хода истории?

– Это уже не одна жизнь, – сказал Лукас.

– Я знаю, – произнес Баннермен. – Если мы сможем справиться с этим, не убивая его, поверь мне, мы попытаемся. Но он знал, что повлечет за собой миссия, когда взялся за эту работу. Быть рефери не так уж весело и просто, как может показаться на первый взгляд.

– По мне, так лучше быть простым псом-воином, – произнес Финн. – Наши дальнейшие действия?

– Ты и Прист просто исчезнете, – сказал Баннермен. Он улыбнулся. – Маленький Джон будет оплакивать Робин Гуда. Ему предстоит капитальный загул где-то не в этих краях. По возвращении он превратится в настоящую МакКой, с внедренными воспоминаниями о событиях, в которых он не участвовал. Айвенго тоже вернется, когда придет время. Осталось проработать кое-какие детали.

– Значит, легенда о Робин Гуде заканчивается прямо здесь, – сказал Лукас. – Любопытно будет узнать, какое объяснение ей найдет история.

– А вот тут ты ошибаешься, – заметил Баннермен. – И Поньяр, и Робин Гуд вернутся. Как известно, Поньяр не играет здесь особой роли. Что касается Робина, то легенда о нем всегда была легендой. Мы не имеем сведений о том, как он умер. Настоящий Локсли вернется, и те, кто думал, что видел его смерть, помогут легенде расцвести. Между нами, я не удивлюсь, если финальную точку в его судьбе поставит Мэриан.

– Это завершает работу команды корректировки, – сказал Лукас.

– Ну, не совсем. Есть еще несколько незаконченных моментов, не последними из которых являются Андре де ла Круа и твой друг Хантер.

– Он давно уже смотался, – сказал Финн. – Вы его никогда не достанете.

Баннермен улыбнулся.

– Возможно. Если не достанем, я не огорчусь. В конце концов, без его помощи ничего бы у нас не вышло. Нам реально нужны люди вроде Хантера.

– Что ты сказал? – спросил Лукас.

– Ну ты же не думаешь, что он такой единственный, – сказал Баннермен. – У нас было довольно много дезертиров из временного корпуса. Об этом не болтают, думаю, вы понимаете. Мы не можем обнародовать информацию о том, что временные ренегаты расселись по всем эпохам. Дезертировать нелегко, а те, кто пытается, подвергаются довольно суровому наказанию, что все вы, надеюсь, будете иметь в виду. И все же довольно многие в этом преуспели, как наш Хантер. Мы даже не знали о его существовании, пока он не всплыл по ходу операции.

– Что ты собираешься сделать? – сказал Финн.

– Задержать его, если получится. Правда, вряд ли мы сможем это провернуть. По любому, люди вроде твоего друга Хантера, очень полезны. Чтобы их существование оставалось относительно безопасным, им приходится постоянно напрягаться в плане сохранения течения времени. Подполье…

– Подполье? – спросил Финн.

– О, да. У них есть своего рода организация. Вообще-то, все это весьма увлекательно. Мы установили, что есть моменты времени, которые они назначили для встреч. Это довольно сложная сеть. Для того, чтобы обезопасить себя и поток времени, у них даже есть внутренняя полиция. Что реально иронично. Они думают, что обманули систему и стоят вне ее, но на самом деле они продолжают работать на нас. Мы считаем их чрезвычайно полезными.

– Хотел бы я узнать, что Хантер думает по этому поводу, – заметил Лукас.

– Сомневаюсь, что его это волнует, – сказал Финн.

– Итак, лейтенант Дилейни и лейтенант Прист, – сказал Баннермен, улыбаясь, – вы готовы?

– Ты имеешь в виду, что мы убываем сейчас? – спросил Лукас.

– Как вам будет угодно. Тут недалеко припрятана моя плата. Естественно, без возможности отслеживания, но если у вас возникнут какие-нибудь идеи, то вы у меня будете под прицелом на каждом дюйме пути.

– Могу поспорить, что так и будет, – сказал Финн.

– Боже, это действительно оно, – сказал Лукас. – После этого мы станем обычными старыми гражданами.

– Только не я, – сказал Финн. – Я так и не успел привыкнуть быть офицером, но кто знает? Меня уже понижали. Думаю, я просто останусь солдатом. Это все, что я знаю. И, если разобрать все по косточкам, то это то, чего я действительно хочу. После всего этого обычная жизнь покажется мне чертовски скучной.

– Возможно, он прав, мистер Прист, – сказал Баннермен. – Ты, конечно, можешь уйти в отставку с полной пенсией старшего лейтенанта корпуса времени. Но задай себе вопрос – чем ты собираешься заниматься, вернувшись к обычной жизни? Думаю, ты сумеешь хорошо устроиться со своей пенсией, но не будет ли жизнь казаться немного… заурядной?

– Меня устроит заурядная, – сказал Лукас.

– Тогда я не буду пытаться тебя отговорить, – сказал Баннермен. – Хотя корпус нуждается в таких людях, как вы, которые хорошо показали себя в деле. С каждым выполненным в прошлом заданием, с каждой успешной корректировкой возникает все больше аномалий, которые необходимо исправлять. Я был бы очень удивлен, если бы то, что вы здесь сотворили, не повлияло на что-нибудь в будущем. После выполнения такого задания, если вы решите остаться на службе, мы не сможем вернуть вас в обычный корпус.

– Это как? – сказал Финн.

– Так как ты собираешься вернуться, капитан, тебя припишут к временным коммандос. С этого момента ты будешь назначаться исключительно в корректировочные задания. Большее жалование, больше привилегий, больше риска. Это весьма необычное подразделение, но исходя из того, что я о тебе узнал, я уверен, что оно тебе понравится. У коммандос всегда найдется место авантюристу вроде тебя.

– Будем поглядеть, – сказал Финн.

– Что ж, если ты хочешь провести остаток своей жизни, подставляя свою задницу, как сказал бы Хантер, то я не против, – сказал Лукас. – На меня не рассчитывайте. Я возвращаюсь в 2613 и начинаю беззаботную жизнь.

– И у тебе есть полное право это сделать, – сказал Баннермен. – Но если ты когда-нибудь изменишь свое мнение…

– Не изменю.

– … то для тебя всегда найдется место. Ты в любое время сможешь записаться в коммандос в чине капитана.

– Только не говори об этом с придыханием.

Баннермен улыбнулся.

– Не буду. Во всяком случае, вам, парни, положен отпуск для восстановления, любезно предоставленный временным корпусом. Шесть оплаченных месяцев, в любом времени и в любом месте.