Лишь одна Звезда. Том 2 - Роман Суржиков Страница 53

Мира чихнула и утерла нос платочком.

– Простите.

– Миледи, мы пришли сообщить вам новость.

– Так и поняла. Я вся внимание.

Мужчины замялись. Видимо, не решили, кто будет говорить. Стесняетесь сказать, что меня ждет суд? Я знаю решение проблемы.

– Господа, предлагаю тянуть спички. Кто вытянет короткую, тому слово.

Шаттерхенд усмехнулся:

– Короткую вытянул Итан, а говорить мне. Но это такая новость, что нужно по-особому…

Мира снова утерла нос, прокашлялась, села ровно.

– Я готова.

– Миледи, когда скажу новость, вы сразу выздоровеете.

Сомневаюсь, – подумала Мира, но промолчала. Внимательно смотрела в лицо гвардейцу, ждала. Тянулась пауза. Мужчины переглянулись с каким-то неясным выражением.

– Говорите, прошу!

Лейтенант сказал.

Мир поменял цвет. Был серым, как несвежие простыни и старая побелка на потолке, как облака в небе и пыльное оконное стекло. Стал – желтым с отливом в золото: осеннее солнце, рукоять Вечного Эфеса на монете, императорская корона. И слабость исчезла, и мокрота в горле, и гул в висках. Мира вовсе не чувствовала тела – будто выскочила из него, невесомая взмыла в воздух.

Теперь Мира понимала, почему они медлили. Сказать это быстро – обесценить слова. А эти слова – такие, что их хочется прочувствовать, прожить, вдохнуть полной грудью, как воздух.

– Прошу вас, повторите!

Лейтенант улыбнулся и произнес:

– Генерал Алексис разбил мятежника.

Добрую минуту Мира молчала, разглядывая этот новый, золотистый, светлый мир. Потом спросила:

– Как он это сделал?

– Владыка обхитрил Ориджина. Вся Империя знала, что император пошел с войском на юг, в Литленд. Вот только войска с ним было всего три полка! Он вывел из Фаунтерры десять полков и провел через Землю Короны и часть Надежды, на виду у всех. Но на берегу залива Мейсона, в крохотной пиратской бухте он погрузил семь полков на корабли и отправил на север, сам же двинулся дальше только с тремя. Эрвин не знал этого, но, видно, чувствовал подвох: долго медлил, не решался идти на Фаунтерру. В итоге все же соблазнился тем, что столица осталась беззащитна, и двинулся из Лабелина на юг. Тем временем семь искровых полков высадились в Южном Пути, во владениях Грейсендов, и присоединились к войскам генерала Алексиса. Серебряный Лис собрал неслыханную силищу: двенадцать искровых полков, четыре тысячи тяжелой конницы, восемь тысяч морской пехоты, один полк алой гвардии, да еще вся кавалерия Южного Пути, которую увел из-под Лабелина барон Деррил. Со всей этой мощью он внезапно обрушился на Эрвина. У мятежника просто не было шансов!

Если бы Инжи Прайс увидел сейчас свою хмурую «деточку», то не узнал бы ее: Мира сияла в улыбке.

– У вас есть время, лейтенант? Я не хочу кратко. Расскажите о битве подробно, со всеми деталями. Расскажите так, будто я разбираюсь в тактике!

– Т… так и знал, что это понадобится, – подмигнул Итан и расстелил на одеяле карту Южного Пути.

* * *

Ханай со многими своими притоками на карте напоминает дерево: вот могучий ствол, уходящий корнями в залив Мейсона, а вот тонкие гибкие ветви, торчащие кверху, на север. Меж этих ветвей вниз, вдоль ствола, наступало войско Ориджина. Одна ветвь, в отличии от прочих, изогнулась вниз, будто под тяжестью плодов. Это речушка Мила, мелкая летом, но набравшая силу по осени. Есть, таким образом, кусок земли, ограниченный водою с трех сторон: на западе – руслом Ханая, на севере и востоке – изгибами Милы, лишь на юге имеется открытый выход. Этот карман мятежнику следовало пройти по пути к столице.

Ориджин навел шесть мостов через Милу и по ним переправил свое пятидесятитысячное войско. Кроме семнадцати тысяч кайров и греев, с Эрвином были двенадцать тысяч воинов Нортвуда, шесть тысяч наемных стрелков и тринадцать тысяч пехотинцев Южного Пути, перешедших на сторону мятежников. Вся эта сила вошла в водный карман и двинулась на юг вдоль Торгового тракта.

У городишки Пикси армия остановилась на ночь. Генерал Алексис находился меньше, чем в дюжине миль. Укрыв свою армию в лесу, он выдвинул на опушку лишь несколько мелких отрядов под флагами Южного Пути. Разведка северян приняла их за ополчения местных лордов и не обнаружила искровых войск.

Серебряный Лис, не в пример северянам, имел точные сведения. В полночь он узнал, что мятежник сделал привал в окрестностях Пикси, на расстоянии одного пешего марша от имперских войск. Генерал поднял полки и под покровом тьмы двинул к северянам. На рассвете дозорные Эрвина забили тревогу: искровики подошли на расстояние видимости.

Ориджин построил свои батальоны. Армия Лиса приблизилась, и мятежник оценил ее численность. Имперских войск было вдвое больше, чем он мог ожидать. Возможно, северяне имели шанс на победу: все-таки кайры есть кайры. Но Эрвин своими руками отнял этот шанс: еще до начала схватки он бежал с поля боя. Каким бы хитрым ни был лорд-неженка, он не выдержал испытания на прочность и струсил в критический момент. Армия лишилась головы.

Командование принял на себя генерал-полковник Стэтхем – прим-вассал Ориджина. Но по факту барону Стэтхему подчинилась не вся армия. Клыкастый Рыцарь с полками Нортвуда игнорировал его приказы, а граф Майн Молот выполнял их выборочно. На поле боя вышло не единое войско, а три отдельных куска.

Серебряный Лис двинул в центр свои лучшие полки – искровые. На один фланг послал путевскую кавалерию Деррила, усиленную алой гвардией, на другой фланг – имперскую конницу вместе с морской пехотой. На обоих флангах северяне отбили атаку кавалерии: на правом фланге Нортвуд, на левом – граф Лиллидей. Перегруппировавшись, конница ударила снова, и вновь откатилась. Крейг Нортвуд, окрыленный успехом, начал контратаку. Стэтхем не давал такого приказа. Нортвуд просто увидел спины врагов – и не устоял на месте, ринулся вперед.

Тем временем искровые полки Лиса схватились с центральными корпусами северян – Стэтхемом, Молотом и Робертом Ориджином. Искровики показали себя с лучшей стороны. Несколько тысяч мятежников сразу же легли под разрядами копий. Вскоре, однако, выяснилось, что большинство солдат, оглушенных искрами, – не северяне, а переодетые путевцы. Кайры, выставив путевцев во фронт, сберегли свои силы. Первые шеренги искровиков разрядили очи и отступили, войско должно было перегруппироваться. В этот момент Стэтхем двинул свои полки вперед.

То был самый опасный момент для имперской армии. Клыкастый атаковал на фланге, Стэтхем – по центру, а полки Алексиса были заняты перегруппировкой. Если бы кайры сумели врубиться в строй искровиков, разрушить шеренги, то исход был бы страшен. Но атаку северян сгубила несогласованность. Ведь Крейг Нортвуд рванул вперед раньше времени, не дождавшись приказа. Стэтхему пришлось подстроиться под него и нагонять медведей. Обилие раненых, разрушенные передние шеренги, неповоротливая путевская пехота – все это замедлило атаку Стэтхема. Он отстал от Нортвуда. Между фланговым корпусом мятежников и центром появилась дыра. Генерал Алексис не преминул этим воспользоваться.