Красные карлики - Александр Белаш Страница 53

– Угу. И я бы записал, если б голосовал.

Албан перебрал в уме достижения Гастона Кирле, «непреклонного поборника порядка и стабильности». Но только про себя, не выпуская на радар. Нельзя и на миг забывать о поборниках, круглосуточно следящих за крамольными обмолвками.

«Победитель манхла, тоже мне. Зарплаты срезал, налоги поднял, пол-Конституции вычеркнул, а чтоб не возмущались, натравил на людей сэйсидов. Даром таких спасителей не надо. Самого бы его под военно-полевой суд подвести. Скольких лучевали, посадили, потом охота на ведьм – с работы за слово вышвыривали. Кусок Города разбомбили, а вместо жилья – добро пожаловать на развивающиеся планеты, или селись в бидонвиле. Потрудился, пот утёр – и выбирайте меня снова! Нет уж, хватит».

– Осталось двое – Норман, либерал, и Эбер, консерватор. Лидирует Эбер, с небольшим отрывом.

– Что обещает?

– Порядок, стабильность…

– А точнее? – Приоритеты консерватора не приглянулись Албану.

– Мощь державы наращивать будет. Продолжать Экспансию, очищать Город…

– Как, ещё не очистили?!

– Нет, планирует отправить пару-тройку миллионов на освоение и укрепление позиций где-то там, куда мы с тобой летаем.

– На Хамру, должно быть. Самое то место. Тишь и гладь, жирные земли, безоблачные небеса. Милитаризм проповедует или как?

– В полном объёме. – Альф помрачнел. – Корабли должны быть больше, пушки – дальнобойней, а солдат заменят бессмертные роботы

– Это обнадёживает. – У Албана тоже стемнело на душе. – Особенно актуально для нас. Глядишь, и до звёздной войны доживём. Шеф меня порадовал – дома сошла с конвейера партия новых Дагласов, три штуки.

– Да ну?! – От неожиданности Альф вскинул брови. – Кто они? Почему их сразу столько?

– Он не распространялся о них. По его ужимкам трудно понять, с чего так уверенно решили восстановить производство. Или шеф с конструкторами уломали Норра, и тот подписал резюме, что мы покладистые и лояльные на сто процентов, или… Не представляю, как им удалось разблокировать «Сефард», но факт, что удалось. Кстати, Джо хочет отправить меня в Даглас-центр, не дожидаясь, пока вы откатаете серию.

– Зачем? – привстал Альф. Ему тотчас представилось, что выпуск Дагласов возобновлён неспроста – не иначе, Джо научился вводить функцию рабства уже на этапе транскрипции разума. Что из этого следует? их, пятерых, вывезут обратно врозь, чтобы по одному перенастроить на режим, который Норр именует «оптимальным». Оптимизация – термин нет-нет да мелькал в скупых речах Наблюдателя. В глазах Норра это означало те же «порядок и стабильность», которые внедрял Президент Кирле: никаких возражений, никакого своеволия, следование генеральной линии правительства и прочие государственные добродетели.

– А вот догадайся с трёх раз.

– Если ты уже знаешь, то перестань со мной играть!

– Ладно, угадайка отменяется, – сжалился Албан. – За время до начала следующей серии надо натаскать свежаков по основам квантового пилотажа. Парни Джо, будь они хоть семи пядей во лбу – всего лишь кибертехники, настройщики роялей. Кроме нас, ни у кого нет опыта пилотирования «флэшей». Значит, мы становимся инструкторами молодых. Должно быть, Джо собрался козырнуть перед командованием, показать кадровый рост проекта. Других версий не имею.

– Зато имею я. – Альф сделал вид, будто масштабно подкручивает что-то в своей голове.

– О, пусть это тебя не колышет. Конечно, Джо – изверг и фараон, но за нашу наработку будет стоять стеной. Все инстанции обойдёт, но докажет, что мы нужны в неизменённом виде. Полезет он в субстраты второй раз, как же!.. Если в наших мозгах хоть что-то попортится, его Мягкий с Желтком первыми съедят.

– Новые… – Даже воображаемое зрелище Даглас-центра, где мельтешит кто-то, кроме пятёрки изначальных существ, было Альфу донельзя противно. Близился момент, когда первые перестанут быть уникальными – это предчувствие в Альфе было сродни страху, из-за которого мужчины, засидевшиеся в холостяках, разрывают помолвки и сбегают из-под венца. Нестерпимо нарушить что-либо в привычном мире, впустить в свой дом незнакомку.

– В некотором смысле даже лучше, если нас станет больше. – Похоже, Албан размышлял, сомневаясь в каждом слове. – Если кого бросят в пекло, то не старую гвардию…

– Я хочу летать, – насупился Альф. – Я люблю летать, но воевать… Почему нас не задействуют в разведке? Могли бы вместо оружия ставить на «флэш» толковую телеметрию, системы для изучения звёзд, планет… Мы обскакали бы туанцев, проникли бы в неизвестные районы! Вот и Экспансия, о которой нам жужжат!..

– Норр скажет: «Надо оборонять завоевания».

– У него всё через военные термины! «Оборонять»! – передразнил Альф Наблюдателя, точно воспроизводя его интонацию. – А почему именно я?! Почему они планируют, а я обязан выполнять? Нас не агитировали вступать в армию, контрактов с нами не подписывали, самых мизерных уступок пришлось добиваться забастовкой! И чем кончится? Они затеют войну, а воевать отправят нас! Я этого НЕ ЖЕ-ЛА-Ю!

Албан не нашёл, что ему возразить. Тревожное ожидание войны исподволь терзало и его, как ни старался он убедить себя, что в обозримом будущем вооружённых конфликтов не предвидится. Зато изнутри, словно голос лягушки, послышалась речь Джомара, записанная с полгода назад и теперь возникшая из памяти в ответ на стремительно сложившуюся цепь ассоциаций:

«Ты ещё не знаешь всего, что можешь… Несравненно больше, чем простой человек. Мгновенный переход между пространствами. Сверхзрение, сверхслух… и то, чего я даже представить не в силах. Не боюсь преувеличить, говоря, что Дагласы – первая ступень восхождения людей к абсолютному величию…»

Поди, на научных заседаниях он такими лозунгами не бросался. Это что-то внутреннее, сокровенное, выношенное в молчаливой работе мысли, подгоняемой мечтами. Он хотел заразить пилота своей увлечённостью, внушить понятие о небывалой важности, даже предопределённости смерти скромного наладчика Албана Хассе и рождения суперпилота Албана Дагласа.

Учёным должна руководить безумная, недостижимая мечта – только тогда он добивается реальных результатов. Редко бывает так, что исповедь учёного слушает его изделие, само его открытие.

«…даже к бессмертию. Субстрат, где записано твоё „Я", очень стоек. Никакого сравнения с артонами – их мозг деградирует через пятнадцать лет. А субстрат может хранить интеллект лет двести, триста. Полная совместимость с любой техникой. Энергия, ремонт и замена тела – вот всё, что требуется для вечности. Клан людей, чьи личности вложены в субстрат, однажды может занять ведущее положение в обществе. Представь – ни фаворитов, ни любовниц, никаких плотских вожделений; чистый разум, власть без корысти и коррупции…»

Вот до чего может измучить человека неразбериха в семье и дурная чехарда в Городе!.. Уйти в субстрат, очиститься от лунных приливов секса, дрязг быта, повседневной суеты – и думать, думать, мыслить, наслаждаясь необъятностью рассудка.