Орион в эпоху гибели - Бен Бова Страница 53

Мимолетный взгляд в разумы множества шайтаниан, которым я был обязан подземному толчку, принес мне ужасающий ответ на этот вопрос. Сетх и его приятели патриархи выиграли опустошительную войну, едва не уничтожившую весь Шайтан за тысячи лет до того, как стало известно о скорой гибели Шеола. И не кто иной, как лично Сетх открыл способ клонировать клетки, создавая собственные копии, таким образом устранив необходимость в размножении, в откладывании яиц, дабы совершенно избавиться от самок собственного племени.

Хуже того, он научился формировать свои клонированные репродукции согласно собственным нуждам – ограничивать их интеллект, чтобы они не могли бросить ему вызов; ограничивать время их жизни, чтобы они никогда не дожили до его возраста, набравшись опыта.

Далее Сетх с холодным бессердечием сплотил вокруг себя ядро жестокосердных ровесников-самцов, предложив им безраздельное господство над миром на бессчетные тысячелетия. Они развязали беспощадную истребительную войну против собственных соплеменников – в первую очередь против самок, клонируя орды воинов по мере необходимости, искореняя всех противников без разбора. Два столетия бушевала по всему Шайтану непримиримая война. Когда же она подошла к концу, Сетх и горстка патриархов уже правили миром покорных клонов. Только самцов. Все самки были методично вырезаны. Все сохранившиеся яйца до последнего были найдены и разбиты.

Целые века ушли на то, чтобы возместить экологический урон, нанесенный ими собственному миру. Но время для них ничего не значило – они знали, что их ждут многие тысячелетия господства. Когда же придет смертный час, можно будет вручить бразды правления своим точным копиям. А телепатия даст возможность переслать в клон точную копию собственной личности, тем самым добившись бессмертия.

Разумеется, подобное общество и должно функционировать со слаженностью муравейника. Разумеется, мысль о войне даже не приходила им в голову. Сетх и равные ему патриархи правили миром клонов, способных лишь к послушанию. Но он желал большего – он жаждал поклонения.

И тогда, словно воздаяние за грехи, пришло знание, что Шеол неминуемо взорвется и уничтожит всю планету.

Космическая справедливость. Во всяком случае, космическая ирония. Я даже мысленно усмехнулся, узнав, что Сетх, вопреки своим выспренним разглагольствованиям о приспособленности рептилий и их заботливом отношении к окружающей среде, в душе остался безжалостным убийцей миллионов, маниакальным истребителем собственного народа, поставившим власть и смерть превыше природы и жизни.

"Ты считаешь меня ханжой, безволосый примат?" – поинтересовался он в один сумрачный день, ничем не отличавшийся от прочих. Вокруг нас бушевала песчаная буря, ветер болезненно хлестал меня по коже. Сетх, как обычно, ехал впереди, повернув ко мне свою широкую спину.

– Я считаю тебя безжалостным убийцей, никак не менее, – откликнулся я. Совершенно не важно, слышал ли он мои слова – ему достаточно было уловить оформившуюся у меня в сознании мысль.

"Я спас Шайтан от той крайности, до которой довели бы Землю млекопитающие. Без жесткого контроля мой народ постепенно уничтожил бы свой мир".

– И потому ты уничтожил народ.

"Если бы я не вмешался, они уничтожили бы и себя, и всю среду обитания".

– Это лишь измышления для самооправдания. Ты захватил власть для себя и своих собратьев патриархов. Ты правишь без любви.

"Какой еще любви? – неподдельно удивился Сетх. – Ты подразумеваешь половое влечение?"

– Я подразумеваю любовь, заботу о себе подобных. Дружбу, настолько глубокую, что ты готов отдать жизнь ради защиты… – Слова застряли у меня в горле. Я вдруг вспомнил об Ане, и память о ее предательстве опалила меня горькой желчью. Меня едва не вырвало.

"Верность и самопожертвование. – От разума Сетха исходило насмешливое презрение. – Идеи млекопитающих. Признак вашей слабости. Равно как и концепция так называемой любви. Любовь – изобретение приматов, способ оправдания вашей одержимости размножением. Половое влечение никогда не играло для моего племени столь важной роли, как для вашего, теплокровная обезьяна!"

Я нашел в себе силы для ответа:

– Зато вы одержимы властью, не так ли?

"Я очистил мир, дабы принести в него новую жизнь – лучших из лучших".

– Выведенных искусственно. Ущербных и телесно, и духовно, вынужденных повиноваться тебе, хотят они этого или нет.

"Как и ты, Орион! – раскатился у меня в рассудке его шипящий смех. – Ты – способная приспосабливаться к неординарным условиям обезьяна, однако ущербная и умственно, и телесно, созданная более совершенными существами, дабы служить им, хочешь ты того или нет".

Жаркая ярость вспыхнула в моей груди, потому что он был прав.

"Естественно, тебе ненавистен и я, и содеянное мной. – Холодная насмешка Сетха облила меня, как талые ледниковые воды. – Ты понимаешь, что именно так поступили с тобой творцы, и ненавидишь их за это".