Смерть может танцевать 5 - Макс Вальтер Страница 53

Я прислушался к себе и вдруг перед глазами чётко встали записанные аккуратным почерком цифры. На всякий случай я тут же переписал их на один из снимков периметра, что лежали в папке на краю складного стола.

– Похоже, это был ментальный вызов, – сделал заключение Мыш.

– Тогда почему его видел не только я, ну и, следовательно, не видел ты?

– Хрен его знает, – пожал плечами Мыш. – Полагаю, всё дело в сыворотке. У Лемы она производства Шаманов.

– Так, но ведь у меня она ваша.

– Не совсем, – усмехнулся тот. – Надеюсь, о венерических заболеваниях ты слышал?

– Хочешь сказать?..

– Ну, мы наблюдали нечто подобное, – согласно кивнул тот. – Основные клетки встраиваются в цепочку ДНК, но часть так и продолжает курсировать по крови.

– То есть, если я трахну кого-нибудь, то этот человек тоже станет бессмертным?

– Я тебе трахну сейчас, – тут же упёрла руки в бока Лема.

– Да я гипотетически, – тут же оправдался я.

– А я физически, – прищурила глаза она. – Только попробуй, я тебя во сне прирежу, понял?! Буду плакать и резать!

– А плакать-то зачем? – удивился Мыш.

– Ну как, я же его люблю.

– Так, успокоились оба, – остановил бесполезную беседу я. – Мыш, объясни толком.

– В общем, для этого должно совпасть несколько факторов. Или сексуальный партнёр должен иметь в организме старую клановую инъекцию, ну или современную сыворотку. Только в этом случае возможен обмен стволовыми клетками. В обычном, человеческом организме они не приживутся. Для них обязательно должна быть создана специальная среда, это зашито в изначальном коде. Блин, я не учёный, всех нюансов не знаю, но это что-то типа защиты. Не знаю как сейчас, но раньше была возможна передача программируемых клеток обычному человеку. Сейчас такое если работает, то только на этих условиях.

– И ими является наличие старой инъекции, – закончил за Мыша я.

– В общем, да.

– Но в моём теле её нет, и никогда не было.

– Её содержал твой раствор. Боль ты испытывал только из-за старой сыворотки. Новичкам мы её вводим именно так, чтобы экономить время. Там, конечно, над ней сильно поработали, но полностью убрать негативный эффект так и не удалось.

– Понятно, – задумчиво пробормотал я. – Выходит, Шаманы могут делать со мной и Лемой всё, что им заблагорассудится, в любое удобное для них время?!

– Не совсем, то есть, не уверен, – поморщился Мыш. – Максимум, это навязать какую-то идею, выйти вот так на связь или как в случае с Лемой, заставить уснуть. Но в её организме только их сыворотка, твой же защищён с нашей стороны, так что эффект, скорее всего, непостоянный.

– Лема, ты мне вот что скажи, когда ты пытала того бухгалтера, эта идея возникла в твоей голове внезапно? Или ты изначально всё это планировала?

– Кажется, в тот самый момент, когда я его увидела, – прислушалась к себе та. – Да, точно, я уже собиралась убить его, как вдруг в голове возникла идея… Думаешь, это они?

– Допускаю такой вариант, – кивнул я. – Мыш, эту хрень можно как-нибудь отключить?

– Это нужно к нам, в лабораторию, – ожидаемо ответил он, – Вообще, такие феномены – редкость, почти вся сыворотка сейчас приведена к единому знаменателю, но никто не мешает добавить к ней пару собственных маркеров. Но опять же, у тебя в организме наш коктейль доминирует. Так что повторюсь, скорее всего, в твоём случае эффект временный.

– Нет, даже не думай об этом, – покачала головой Лямка. – Я никуда без тебя не поеду.

– Да я не об этом, – усмехнулся я. – Хотел немного ограничить нашу близость, но в том уже нет никакого смысла. Так, ладно, действуем по плану, а ты, – я вновь обернулся к Леме, – от меня больше ни на шаг. Самостоятельных заданий у тебя не будет, пока мы окончательно не разберёмся со всем этим дерьмом.