Егерь Императрицы. Граница! - Андрей Булычев Страница 53

— Ладно, вы чуть ниже по течению отходите, — приказал Гусеву Алексей, — а мы ближе к берегу возьмем, — и рыбаки выбрали удерживающие на месте лодки якоря.

Вторая пара ныряльщиков ушла под воду, и тоже безрезультатно. Опять сменили место, и снова ничего, кроме всякого хлама на дне.

— Ой, страсти! — прошептал молодой солдатик Филлимон. — У нас на Волге истории рассказывают про сомов-людоедов. Есть такие, которые сначала гусей и уток ели, потом за детишками начали охотиться, а опосля и мужиков в пучину утаскивали. Вот появится такой сом возле деревни, кого-нибудь слопает, так потом забредать рыбу народ в воду не загонишь. А тут-то они вообще, вон, на человечине да на конях орудийных все, небось, давно вскормлены. Сколько при переправе здесь наших солдатиков потонуло!

Бах! Тяжелая ладонь Трифона ударила его по затылку.

— Чего пустое под руку мелешь, Филлимоха! В наряды по кухне у меня теперяча устанешь бегать! Болтун! Пустобрех! Какие там сомы-людоеды у тебя еще, дурень?! Ребята грудь рвут, на самое дно ныряя, а ты их тута страшилками пугаешь!

— Виноват, господин подпрапорщик! — захлопал глазами рядовой. — Я это, я ведь не подумал!

— Ну вот теперяча будет у тебя время думать! Целую пару недель мозговать у котлов и у ведер кухонных! — пригрозил ему кулаком командир первого плутонга. — На всю жизнь тебе эта наука запомнится!

— Вашвысокоблагородие, там телега какая-то, похоже, на боку лежит! — наконец-то доложился Быков. — Колеса я у нее нащупал, они такие широкие. Лафета орудийного рядом нет, только как будто бы ящик какой-то с оглоблями рядом лежит.

— Похоже на зарядный передок, уже хоть что-то! — обрадовался Алексей. — Давайте, братцы, рядом с этим местом ныряйте! Может, еще на чего-нибудь там наткнетесь.

Очередная пара нырнула и доложилась:

— Есть пушка! Ствол массивный лежит на лафете, а рядом еще один зарядный передок!

Следующие полчаса ушли на то, чтобы завести и завязать толстые тросы вокруг находок. Быков нырнул в последний раз, чтобы проверить выход этих трофеев на берег, и, откашлявшись, доложился:

— Вашбродь! Я еще там на один лафет натолкнулся, только он поменьше того, что мы до этого нашли, и ствол с него слетел. Совсем рядом с этой найденной лафетой он лежит!

— Однако! — пробормотал майор. — Похоже, как раз именно про это и говорили местные, что как минимум два наших орудия при прошлогодней переправе в реку слетели.

Целый день до вечера занял процесс поднятия находок со дна. Несколько раз рвались канаты на упряжках. Но наконец-то пара здоровенных быков, упершись, выволокла сначала зарядный передок, а потом и приличных размеров орудие.

— Вот это да-а-а! — Лешка с удивлением ощупывал забитое илом и водорослями жерло. — Братцы, да это же полупудовый единорог! Вот это находка так находка! Это как же только вытянуть удалось нам такую громаду!

Меньших размеров орудие вытащили уже гораздо легче. Первым вышел лафет, а потом, подцепив за скобы-«дельфины», быками выволокли на берег и грязный ствол.

— Десяти- или двенадцатифунтовый, — довольный Егоров оттирал бронзу на боку ствола. — Точно, это десятифунтовый! Самое, по-моему, удачное из всех орудий. И по весу оно намного легче своих собратьев, и не уступит им в баллистике и в силе заряда. Подходите, дядьки, идите сюда, хлопцы. Все, кто участие в этом деле принимал, айда ко мне за премиальными!

Каждый из рыбаков получил за свою помощь по полтине. Мыкола, как с ним оговаривалось заранее, и владелец быков, староста из Баловней Гончар Опанас заработали по полтора рубля. Очень хорошие деньги для селян!

— Ну а теперь уже дело за тобой, Курт, — показал другу «на богатый улов» Егоров. — Сумеешь справиться здесь за неделю?

Бывший оружейник роты внимательно все осмотрел и, как видно, остался находками доволен.

— Грязи очень много, но серьезный повреждений не видать. За неделю мы справиться, гер майор. Все как новенький будет. Только прошу освободить всех пионер и оружейник от другой служба и отдать их мне.

— Забирай, Курт, и денег, сколько только надобно будет, тоже спрашивай, лишь бы все здесь в идеальный порядок привезти. Ты, главное, говори, не стесняйся, а то даже смотреть на них страшно, — кивнул Алексей на орудия. — Только поставь ты мне эти единороги к десятому июля возле нашей ротной избы в целости и сохранности!

— К десятый, к десятый, — покачал тот головой и отколупнул целый пласт подсыхающей на солнце тины. — Хорошо, мы будем очень стараться, — наконец проговорил он. — Где господин каптенармус?! Эй, Степан, это все нужно тащить к мастерской и к нашей кузня, и быстро, очень, очень быстро нужно!

— Что, Сом, болит загривок? — потешались над Филлимоном егеря. — Это тебе еще Трифон Игнатьевич ласково приложился. А мог бы так дать, что ты бы шею повернуть даже не смог.

— Эй, Сом, а ну давай сюда бегом, грязь пока с лафета оббивай, — позвал его Усков. — Тебе-то, самарскому, к этому не привыкать в такой вот речной и вонючей тине ковыряться!

Похоже, с этого момента кличка намертво приклеилась за молодым егерем.

— Рота! В четыре шеренги становись! Рота, равняйсь! Сми-ирно! Равнение на середину! Ваше высокоблагородие! Отдельная особая рота егерей по вашему приказанию построена. В строю сто тридцать два человека. Двадцать три егеря находятся в дозорах и караулах. Доложился заместитель командира роты, капитан-поручик Милорадович! — Живан сделал три шага и встал рядом с командиром.

Алексей пристально оглядел весь большой выстроенный на ротном плацу прямоугольник. Солдаты, замерев в шеренгах, внимательно вглядывались в командира.

— Здравствуйте, егеря-волкодавы, здравствуйте, лучшие стрелки русской императорской армии!

— Здравжелаемвашвысокблагородие! — рявкнула единым хором приветствие рота.

— Вы все, здесь стоящие в шеренгах, покрыли славой себя и свое оружие в недавней войне. Все вы теперь ветераны и прошли через ее битвы, вырвав у неприятеля победу. Придет время, у кого его пока еще нет, каждый нашьет на свой картуз волчий хвост, заслужив его в особом порядке. Но даже уже сейчас вы все победители, и среди вас нет рекрутов-новичков. Кто-то в нашей роте, а кто-то в пехотных полках и в егерских батальонах понюхали в боях пороха. Всемилостивая матушка наша императрица по достоинству оценила ваши заслуги и повелела всех нижних чинов русской армии наградить особой медалью «Победителя над Портой» на особой Георгиевской орденской ленте и, плюс к тому, жалует каждому по сто рублей! И самыми первыми эти медали выдали нашей особой роте егерей! Старший сержант Дубков, ко мне!

Из строя вышел ветеран, единственный оставшийся из всех солдат, бивших когда-то пруссаков.

— Иван Макарович! По заслугам тебе такая награда! Носи, дорогой, на загляденье всем молодым! — Алексей самолично приколол ему четвертую в ряду медаль.

— Благодарю покорно, ваше высокоблагородие! — гаркнул по-уставному старший унтер-офицер. — Служу России и матушке императрице!