Pulp - Борис Сапожников Страница 53

— Вперёд, — махнул я в сторону деревни, — зачищаем обдирателей. Пленных не брать. Если попадётся интересная особь, сообщить мне, я решу его судьбу.

Бойцы покивали в ответ, слова были лишними, и рысцой устремились к деревне.

Я же не спешил. Я не из тех командиров, что ведут своих людей в атаку, личным примером демонстрируя отвагу и вдохновляя солдат на подвиг. Я — диверсант. Одиночка. И моя работа сейчас заключается в том, чтобы проникнуть в деревню и найти там кого-нибудь из тех самых интересных особей, которых стоит-таки взять в плен.

К деревне я подошёл со стороны берега, когда на улочках её уже шёл бой. «Солдаты без границ» сцепились с обдирателями, которых оказалось достаточно много, чтобы дать более чем серьёзный отпор. Я наблюдал за схваткой через прицел автоматической винтовки и пока не спешил входить в деревню.

«Солдаты без границ» под командованием Зелёного Медведя — именно таким был позывной орка-альбийца — показывали себя в лучшей стороны. Обдиратели кидались на них отовсюду, потрясая уродливым оружием — тесаками, топорами, баграми на длинных древках. Облачённые в несусветные лохмотья, сшитые из кусков кожи и ткани, кое-где укреплённые металлом, заросшие щетиной, с длинными патлами, сбившимися в колтуны, обдиратели были уродливы и страшны. Они казались неким воплощением разрушительной силы, которой чуждо всё нормальное. Их тела покрывали кровоточащие раны и старые шрамы, явно нанесённые намеренно. Они издавали громкие, нечленораздельные вопли и без страха кидались на пули и клинки «солдат без границ». Жизни их ничего не стоили, им важно было дотянуться до врага. Об инстинкте самосохранения обдиратели, похоже, даже не слышали.

Моим людям приходилось туго, но они продвигались вперёд, оставляя после себя только трупы. Приказ пленных не брать был лишним — просить пощады обдиратели явно не собирались.

Я не спешил лезть в деревню, видя, что Зелёный Медведь и его штурмовики справляются. Меня интересовало, что за воля движет обдирателями. Такая толпа в состоянии вырезать деревню и плясать вокруг костров, на которых жарятся её обитатели. Подобные существа вполне могут запасаться мясом только что убитых рыбаков, вполне профессионально свежуя их и складывая куски в ящики с солью. Много ума для этого не нужно. А вот управлять кораблём, прокладывать курс, читать карты, — ни один из наседающих сейчас на «солдат без границ» обдирателей на подобное не способен. Ими должен кто-то руководить — некто более разумный, нежели эти примитивы. И я должен знать, кто это. Ведь именно он ключ ко всей этой истории.

Именно поэтому я сидел в полусотне метров от края деревни, не отрывая глаза от линзы прицела. Я должен найти того, кто руководит всем этим безумием. А в том, что обдирателей направляет чья-то воля, я ничуть не сомневался. Даже здесь их действия выглядели слишком слаженными для такой безумной орды.

— Попался, — прошептал я себе под нос, поймав в прицел фигуру человека, одетого в тропическую форму Экуменической империи.

Именно благодаря светлому мундиру цвета хаки и пробковому шлему я и опознал его — слишком уж сильно он выделялся среди залитых кровью, перемазанных святые знают в чём обдирателей. Конечно, его форма оставляла желать лучшего, но всё же это не те несусветные лохмотья, что носили остальные экошёры.

Подкрутив подстройку, я сфокусировался на лице офицера. Оно было спокойным и каким-то отрешённым, словно человек пребывал больше в мире собственных грёз, нежели в реальности. Вот только стоило мне посмотреть на него, как он обернулся ко мне, словно знал, где я нахожусь. Наши взгляды встретились — и я провалился в преисподнюю.

Спасли меня рефлексы — палец сам собой, без участия головного мозга нажал спусковой крючок. Винтовка трижды сухо щёлкнула, выплюнув в офицера обдирателей три пули подряд. И снова без участия головного мозга я убрал палец со спускового крючка, чтобы не выпустить в него все патроны из магазина.

Пришёл в себя я стоящим на коленях. Винтовка лежала рядом. Не помню ни падения, ни как выронил оружие. Даже от преисподней, куда вверг меня взгляд офицера обдирателей, ничего в памяти не осталось. И только одну странность я никак не мог выкинуть из головы. Отчего-то поверх породистого лица офицера обдирателей мне привиделось другое — скрытое маской противогаза. Именно глаза, глядящие с той стороны мутных линз, и обрушили на меня преисподнюю.

Я сел, откинувшись на стенку рыбацкой хижины. Медленно, но верно я приходил в себя. Вскоре сумел подобрать оружие и снова высунуться из укрытия, чтобы оценить обстановку.

Самое неприятное, что офицер обдирателей остался жив и сейчас вертел головой, пытаясь снова увидеть меня. Одна линза аккуратных очков, что он носил, сейчас треснула, и по лицу его лилась тонкая струйка крови. Словно алая слеза.

Я быстро спрятался обратно, пока он не увидел меня. Второй раз из преисподней мне уже не вырваться.

Забросив винтовку на плечо, я быстро переместился в заранее выбранное укрытие. К вонючей коптильной яме даже обдиратели предпочитали не приближаться без особой нужды. Я же нырнул в неё, надёжно укрытый облаком смрада. Отсюда я отлично видел, как развивается штурм деревни.

Зелёный Медведь справлялся отлично. Обдирателей теснили ближе к общинному дому, с высокого крыльца которого руководил битвой их офицер. Экошёры сопротивлялись яростно, не жалели себя, их действия становились всё более скоординированными, как будто управлять ими становилось всё легче. Офицер, который так и стоял на крыльце, не отдавал никаких приказов, он просто замер, вытянувшись в струнку, словно все мышцы в его теле напряжены до предела. Я не сразу обратил внимание на его ноги, а когда заметил, даже глаза протёр, не поверив самому себе с первого раза. Офицер парил в паре дюймов над деревом крыльца, став похожим на марионетку, которую тянул за ниточки невидимый кукловод.

В этот раз я прицелился тщательно, взяв все поправки, хотя расстояние до цели было смешным. Дважды нажал на спусковой крючок. Первые три пули в живот, и ещё три в грудь. Офицер обдирателей перекувыркнулся через голову — движения его потеряли естественность, сейчас он как нельзя больше напоминал куклу. Ни одна пуля не причинила ему вреда. Он приземлился на носки в считанных долях дюйма от края крыльца и снова повис в воздухе.

Однако если самому офицеру мои попадания не повредили, то на руководстве обдирателями они сказались очень серьёзно. Они словно лишились направляющей их воли. Продолжали кидаться на «солдат без границ», но превратились в толпу, мешали друг другу, даже затевали свары. Теперь штурмовики Зелёного Медведя шли через них, как нож сквозь масло.

Офицер быстро опомнился, взяв обдирателей под контроль, снова превратив их в некое подобие небольшой армии. Для меня же самым неприятным стало то, что он снова заметил меня. Отвлекаться от руководства сражением он уже не стал, просто в сторону коптильной ямы сорвались десяток обдирателей с явным намерением покончить со мной. Скрываться дальше в смердящей яме не было смысла — из винтовки мне офицера не прикончить, он явно защищён каким-то магическим полем. Есть у меня и против такой защиты патроны, вот только пистолетного калибра, особый магазин к «Мастерсон-Нольту». Офицер слишком далеко, чтобы стрелять в него из пистолета, придётся подобраться поближе. И для начала расправиться с обдирателями.