Танос: Смертный приговор - Стюарт Мур Страница 52

Никто не посмотрел на него, никто не ответил.

На этих небесах не было бога.

Как и всегда, ночь наступила внезапно. Пластина полностью прикрыла солнце. Раниум опустился во тьму. Танос остался один среди сухой травы и искореженного металла.

Он был один, и он невероятно устал.

Отыскав здание с более-менее целой крышей, Танос с трудом вытащил из рюкзака спальный мешок и, забравшись в него, уснул в уголке.

Наступившее утро не дало ответов на загадки Вельта. Напротив, мир выглядел еще более странным, вся его парадоксальность заиграла новыми красками.

Танос обследовал остальные здания. Внутри одного он обнаружил широкую погрузочную платформу с балконом над ней. Другое было завалено сломанными, разбитыми компьютерами. В третьем располагались крошечные кабинеты с такими же крошечными, пахнущими гнилью, столами.

Четвертое здание выглядело неповрежденным, но внутри не оказалось ничего – даже стен. Потолок поддерживало лишь несколько опорных балок. Пол издавал непонятный, атональный звук. Когда Танос опустился на колени и прислонился ухом к полу, звук будто резонировал в его костях.

Он не нашел в Раниуме ничего похожего на космический корабль – будь то шаттл, военный крейсер, истребитель, или даже древняя орбитальная ракета. Если строители Вельта когда-то и правда умели летать в космос, то произошло одно из двух: либо их технологии со временем оказались утеряны, либо они забрали их с собой, когда улетели отсюда.

Везде – на дверях, столах, знаках – встречались надписи на английском языке. «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА». «ПАНДУС ДЛЯ ИНВАЛИДОВ-КОЛЯСОЧНИКОВ». «ПИЩЕВОЙ БЛОК». «КОМНАТА ОЖИДАНИЯ – СПРАВКИ В РЕГИСТРАТУРЕ».

«Это наверняка какой-то заповедник, – решил Танос. – Или колония». Но люди Земли совсем недавно открыли для себя полеты в космос, а до колонизации других планет им оставалось еще лет сто. Что если со дня, когда он едва не умер на Хале, прошло куда больше времени, чем он считал, и Шкаф Бесконечности забросил его в будущее?

Если это действительно колония землян, то откуда взялось слово «Вельт»? В английском языке такого не было. Может, это искаженное «вельд» – засушливое плато? Или же имелось в виду немецкое «вельт», означающее «мир»?

В любом случае, ясно было одно: кто-то искусственно создал это место и населил земными растениями и животными. Устройства и технологии, которые Танос встретил здесь, принадлежали людям или какой-то иной развитой расе. Город колонистов постигла катастрофа, в результате которой они вернулись к почти первобытному строю.

Народ не помнил историю своего мира. Возможно, Апага знали больше.

Собрав свои нехитрые пожитки, Танос отхлебнул воды и еще раз окинул взглядом Раниум. Ни одно из зданий не было заметно выше него. Максимум – в три раза. Как же ему могло показаться, что город стоит на возвышенности, когда титан разглядывал его издалека?

Под солнцем трава казалась ярче, желтее. Танос прищурился, высматривая на горизонте потенциальные ориентиры, но горизонт сливался с подернутым облаками небосводом. Он и раньше замечал эту особенность, но не уделял ей должного внимания. Был ли этот эффект следствием рассеивания тепла или миражом? А может, чем-то иным?

Загадок было много. Надев рюкзак, Танос продолжил путь. К полудню у него закончилась еда, и он с жадностью начал присматриваться к кроликам. Те, будто издеваясь, скакали вокруг. Достав лезвие косы, Танос пару раз взмахнул им, примеряясь, и застыл, как вкопанный. Как только неосторожный кролик оказался рядом, Танос молниеносно пронзил его своим импровизированным клинком. Уроки, полученные на Сакросанкте, не прошли даром. Он содрал с кролика шкуру и обглодал его сырым.

К тому времени, как он достиг Каньона Теней, закончилась и вода. Солнце казалось еще более жарким. Облизнув пересохшие губы, Танос подумал: «Здесь хоть когда-нибудь бывает дождь?»

Впервые земля пошла под уклон. Травы стало меньше, мягкая почва сменилась каменистой. Кругом высились непонятные каменные формации выше человеческого роста, отбрасывавшие на землю причудливые тени. Воздух струился от жары, но Танос не снижал темп.

Он вновь почувствовал знакомый запах железа, в этот раз еще сильнее, чем прежде. Оглядевшись, он заметил в скале стальную решетку с выемками. Опустившись на колени, Танос очистил ее от земли и понял, что это вентиляционная решетка.

Вблизи запах едва не сбивал его с ног. В уголке решетки была выгравирована знакомая буква «В».

На Таноса упала тень – стройная, с плавными изгибами. Женская? Одновременно испытав гнев, ярость и страх, Танос развернулся, махнув лезвием косы. Никакой женщины не было – только скалистые фигуры.

Он еще долго оставался посреди Каньона Теней, неспособный подняться с колен. Тяжело дыша, он чувствовал, как вместе с потом из него струится ярость, окропляя камни, проникая в сухую почву и питая скрытые под ней механизмы. Ему казалось, что древние духи, призраки загадочных строителей Вельта, наблюдают за ним, оценивая его прогресс.

Ночь наступила так же стремительно, как занавес опускается на сцену. За ночью пришел день, затем еще одна ночь.

Призраков становилось все больше. Они пытались залезть в него сквозь поры кожи, добраться до его главных секретов. Уходили они столь же быстро, как и появлялись, исчезая среди бурых скал и унося с собой частички Таноса.

Выйдя из каньона, он уже не знал толком, кем был. Его прошлое, его странствия, даже его имя – все осталось лишь смутным воспоминанием. Вспомнить это было столь же непросто, как найти оброненные ключи. Он еще понимал, что был не отсюда, но уже перестал быть прежним.

Осознал он и другое – то, чего никогда не мог понять. Его замешательство не было чем-то необычным. Напротив, неспособность самоопределиться была, по иронии судьбы, важной чертой его личности.

«Я никогда не знал, кто я на самом деле», – понял он.

Сначала озеро показалось ему иллюзией, миражом, рожденным жаждой. Ноги уже с трудом держали его, глаза затуманились и высохли. Он уже готов был упасть и умереть в горячей траве.

Но он побежал к воде. Упал на колени, зачерпнул горсть – вода была прохладной и свежей. Он плеснул водой в лицо, окатил грудь. Скинув рюкзак, он неуклюже, будто краб, забывший как передвигаться по суше, бросился в озеро.

Позднее он заметил, что озеро имело форму правильного овала. Слишком правильного, чтобы быть естественного происхождения.

С новыми силами он продолжил путь. Вскоре ему начали попадаться следы человеческой деятельности. Заросли травы сменились аккуратными полями с четкими границами. Кругом ровными рядами росла кукуруза. Следующее поле было усажено небольшими растениями с красными цветками на зеленых стеблях. Сорго? Уверенности не было.

За полями приютилась низенькая хижина-времянка, а вдали виднелись домики, за которыми начиналось еще одно поле. Совсем далеко, на горизонте, можно было различить еще одну деревню. Все было как будто размещено по координатной сетке, чем разительно отличалось от беспорядочных построек и огородов Народа.