Кремль 2222. Бутово - Андрей Посняков Страница 52

Разговор этот случился сразу после того, как воины кио проделали неблизкий путь от своей усадьбы по южным окраинам Москвы вплоть до бывшей Миргородской улицы, ныне окруженной развалинами и поросшей осиновым редколесьем.

У торговых шатров и балаганов уже ошивался самый разнообразный люд. Плотненькие коренастые нео (их было немного), какие-то мутанты с осьминожьми щупальцами, вороватые оборванцы с длинными, до самых плеч, мочками ушей и узловатыми пальцами. Их называли вормами, а еще – трупоедами. Как понял Альд, народец это был лихой, и следовало держать ухо востро. К приведенному Джапедом товару – молодым девушкам – плотоядно присматривались многие. Правда, слишком уж близко не подходили, мало кому была охота связываться с киборгами. Потому – присматривались издалека, гладили девок глазами, но не приценивались. Верно, понимали – не по их рылам товар!

Оставив за себя Три-Пятую, «полковник» сразу же поднялся на платформу и, пошептавшись о чем-то с часовым, скрылся в вагоне… Откуда показался лишь минут через двадцать. Не один, а в компании жизнерадостного кудрявого толстяка в пятнистой униформе. Толстяк по пути не умолкал, что-то рассказывал и почти все время смеялся. Вожак кио лишь кивал и вежливо улыбался, как видно, действуя по древнему принципу – «мели, Емеля – твоя неделя».

– А вот это твой товарец, уважаемый? Так, нет? – подойдя к пленникам, толстяк шмыгнул носом и тряхнул кудрями. – Однако, не кондиция!

– Что, уважаемый Николай?

– Ассортимент, говорю, бедноват, так, нет? – подойдя ближе, торговец уставился на девушек. – Ну… этих двух замарашек, я, пожалуй, возьму. А ну-ка, разденьте их. Ну, пусть разденутся, говорю, так, нет? Осмотреть надо.

– Да, да. Сейчас разденем.

Девчонки – в том числе и та, что потеряла младенца – разделись сами. Быстро сбросили лохмотья, не дожидаясь ударов и понуканий.

Черные глаза маркитанта радостно вспыхнули… И тут же погасли – как всякий прожженный негоциант, Николай быстро взял себя в руки.

– Тощие больно. Может, они больные?

– Ты сам у них спроси, уважаемый, – прищурился Джапед. – Больные – так расстреляем. Не хватало нам еще эпидемии.

– Это ты верно заметил, полковник, так, нет?! Эпидемии нам только и не хватало для полного счастья! Ух ты, какая попастенькая! А ну-ка, дева, ротик открой… Ага! Зубки вроде все… ровные… В сексе опытна? Что глазами хлопаешь? Я ж тебя спрашиваю, так, нет? Что делать умеешь? Ничего особенного… Ты слышал, полковник? Не умеют они ничего. Придется обучать – а это затраты. Так, нет?

– Зато меня не надо обучать, господин, – встряла в разговор старуха.

Опешивший от такой наглости Николай только рукой махнул да расхохотался, колыхаясь всем телом:

– Говоришь, тебя обучать не надо, старая? Так, нет? Тебе сколько годков-то? Сорок пять? Оно и видно. Столько и не живут уже, ххэ. Вот если б лет этак на двадцать пораньше… Интересно, чего умеешь-то? Ну, говори, говори, не стесняйся. Кругом все свои, так, нет?

Торговец явно издевался, однако старуха не повела и глазом. Даже наоборот, нагло вышла вперед да откашлялась:

– Я, знаете ли, владею машинописью. Умею печатать, проще говоря.

– Печатать?! – Николай хлопнул в ладоши… но тут же вновь напустил на себя самый разочарованный вид. – И кому сейчас нужно твое умение? Где такого человека найти?

– В НИИТЬМы, например, – ничуть не растерялась женщина.

Теперь она почему-то уже не казалась Альду такой уж старой. Как-то помолодела вся, уверенности в себе прибавилось. Видно, знала, что предлагала.

– Две монеты, – подумав, торговец предложил цену. – Хорошие, серебряные. Бери, полковник, не прогадаешь!

На широкой ладони сверкнули два маленьких кружочка. Джапед покачал головой:

– Четыре. Печатать сейчас мало кто умеет.

Торговались недолго. Сошлись на трех серебряшках, что вполне устраивало и «полковника», и маркитанта. Так же, по три монеты, пошли и молодые девки, и парни. Лишь вторую старушку – ту, что умела вязать и шить – вожак нео отдал подешевке, так сказать, бонусом.

Ударив по рукам, продавец с покупателем разошлись, вполне довольные друг другом. Джапед положил в карманы куртки монеты, Николай увел с собой рабов.

– Ну, вот, – проводив маркитанта взглядом, «полковник» с ухмылкой оглядел своих бойцов и потер руки. – Осталось лишь патроны купить. Ну, это я знаю, где.

Да, похоже, все знали. По крайней мере – многие. Воины кио, поднявшись на платформу следом за своим вожаком, по приятельски здоровались с охранниками. Те тоже кивали в ответ вполне дружески. Все, как на подбор, дюжие, плечистые, только вот одеты по-разному. Одни – в знакомом пятнистом камуфляже, иные же – кто в чем. Какие-то древние мундиры и френчи перемежались спортивными костюмами и куртками из желтоватой кожи. У многих парней на шеях болтались металлические цепочки, не обязательно из серебра или золота, но красивые, сверкающие на осеннем солнышке, словно старинные новогодние елки. Был ведь в древности такой праздник – Новый год! Говорят, весело проходил.

Джапед с Три-Пятой прошли в конец второго вагон, точнее говоря – в прицепленную к нему платформу с пулеметом и какими-то ящиками, выкрашенными в немаркий темно-зеленый цвет. Рядом с ящиками был разбит шатер защитного цвета, туда вожаки кио и зашли, велев воинам ждать.

Вот и ждали. Кто-то из парней-кио принялся бесцельно слоняться по платформе, кто-то уселся на ее край, свесив ноги, Альд же разговорился с тощим парнем в длинном сером мундире с серебряными погонами и узких штанах цвета блеклого весеннего неба. Звали парня Агапий и был он – из маркитантов. Правда, не из самого савеловского клана, а так, наемник. Он и рассказал новому знакомому про электрические вагоны, да и вообще, всласть потрепался «за жизнь».

– Я ведь из хомо, мы недавно наверх, на землю выбрались. Да попали сразу, как кур в ощип! Или во щи, не знаю, как правильно.

– Да какая разница! – улыбнулся Альд.

Агапий махнул рукой:

– И правда. Выбрались, попались… я один, пожалуй, и остался, уцелел. Кого нео сожрали, кого – вормы.

– Это которые трупоеды? – продемонстрировал информированность молодой человек.

Наемник тряхнул шевелюрой:

– Они. Я вот – к савеловским прибился. Потому до сих пор и жив. Мало того! По сравнению со многими прочими – благоденствую.

– А с какими прочими? – полюбопытничал фаланстерский беглец. – Люди по всей Москве живут? А за ее пределами – что?

– В Москве люди, в основном, кремлевской крепости держатся. Есть там такой Данила… но я о нем мало что знаю. Так, слухи. Еще на севере люди. В Кронштадте, в Ладоге. В Коломне, говорят, уцелели тоже – наши маркитанты рассказывали… О! О! Смотри – покупатели!

Агапий указал рукой на колоритную группу нео во главе со знакомым Альду предводителем в золоченой пожарной каске! Не лично, конечно, знакомым, а так… со стороны. «Новые люди» явились не налегке – с носилками… и даже не явились, а похоже, что уходили, купив какие-то мешки. Именно эти мешки и несли на носилках дюжие коренастые парни. Несли тяжело, согнувшись. Время от времени дикари останавливались и опускали носилки на землю, отдыхали. Впрочем, вожак долго лентяйничать не давал, подгонял. Чаще – руганью, но иногда – пинками.