Я спас СССР. Том IV - Алексей Вязовский Страница 52

– Мужчины, мы вас оставляем, девочки, попрощайтесь с Алексеем.

Стоит им уйти, как в гостиной появляется домработница и начинает убирать со стола посуду. Я завожу разговор на нейтральную тему:

– Слушай, сегодня разговаривал с зиловцами, они просили передать, что ваши две доски для серфинга готовы. Можете в любой момент подъехать за ними и забрать.

Гагарин загорается, но тут же печально вздыхает:

– Алексей, ну какой теперь серфинг… Боюсь, мне и Федерацию водного спорта придется оставить.

– А на отдыхе? Летом же у тебя будет законный отпуск. Махнете с семьей на море и доску с собой прихватишь. Обещаю вырваться из Москвы и провести для тебя персональную тренировку. Через неделю будешь рассекать по волнам не хуже нас. А зиловцы к лету еще и парус на мою доску поставят, так что будем с тобой первыми в Союзе, кто освоит виндсерфинг.

– Твои бы слова да Богу в уши! А что у вас там с доской для снега? – вспоминает Юра про сноуборд.

– Завтра забираю. Потом дождемся нормального снежного покрова и начнем ее осваивать.

– Может, прямо здесь, на склонах Ленинских гор? – снова загорается он.

– Не вопрос. Обязательно опробуем местные склоны.

Домработница тактично дожидается паузы в разговоре, спрашивает, можно ли накрывать стол к чаю. Потом она уходит, и мы наконец остаемся вдвоем.

– Юр, наверное, тебе уже тысячу раз задавали этот вопрос, но я себя не прощу, если тоже не спрошу. Вот каково это – управлять огромной ракетой?

– Тебе официально ответить? – усмехается Гагарин. – Или по правде?

Я пожимаю плечами – по правде.

– Представь себе десятиэтажный дом. И всё это – горючее. А наверху сидишь ты в маленьком железном шарике. Внизу поджигают горючее со словами: «Юра, ты обязательно вернешься, мы все хорошо посчитали!»

Мы молчим какое-то время, думая каждый о своем. И как никогда я понимаю: все эти отважные ребята – смертники. Они действительно изначально готовы к любому повороту событий. И тот, кто их отправляет в космос, к сожалению, тоже.

– Леш, я тоже хотел спросить тебя… – поколебавшись, произносит Гагарин. – Это ведь была твоя идея – выдвинуть меня в первые секретари?

– Моя.

– Ну, ты и удружил мне!

– Юра, пойми – в тот момент не было другого выхода. – Я тяжело вздыхаю. – Этот пост должен был занять человек, не входящий ни в одну из группировок внутри ЦК. Иначе они бы там еще неделю торговались и неизвестно кого бы выбрали. А так ты всех их устроил как компромиссная фигура, за которой никто не стоит. Поверь, быть над схваткой тяжеловесов, когда ты никому из них ничем не обязан – не самая плохая позиция для начинающего политика.

– Только они меня всерьез не воспринимают.

– И что? Это вполне нормально, пока ты авторитет как генеральный не заработаешь, они и не должны каждое твое слово ловить. Начнешь с малого, а потом втянешься постепенно и привыкнешь вникать в каждую ситуацию.

– И с чего бы ты сам начал?

– Я? Наладил бы личные контакты с каждым из членов Политбюро, поискал к каждому подход. Вот сегодня у тебя хорошо получилось с министром обороны Крыловым. Теперь попробуй так же с Микояном. С чего начинают новое дело разумные люди? С работы над ошибками. Я бы поговорил с Анастасом Ивановичем о возможности отмены некоторых законов, принятых за последние 10 лет. Этот вопрос все равно ведь неизбежно встанет, так почему бы тебе не сыграть на опережение? Микоян у нас кто? Глава законодательной власти в стране! Вот пусть теперь и разбирается с наследием Хрущева в этой области. Они ведь старым Политбюро много чего лишнего напринимали, и далеко не со всем сам Микоян был согласен. Кое-что покойный Никита Сергеевич просто прожимал, давя всех своим авторитетом. Потом, наверное, стоит переговорить с Косыгиным и попросить его прислать краткое экспертное заключение специалистов Совмина по всем этим ненужным законам, чтобы тебе самому лучше представлять, о чем идет речь. И в завершение вынести обсуждение этого вопроса на заседание Политбюро, чтобы затем отменить их одним пакетом.

Я внимательно посмотрел на Гагарина. Не слишком ли круто такое советовать? Генеральный задумчиво крутит в руках фужер с так и не выпитым вином.

– То есть разумная инициатива должна исходить от меня, но всегда должен быть назначен ответственный за ее реализацию.

– Да. И я бы сразу взял за правило всегда выслушивать оппонента, который не согласен с этой идеей или не совсем согласен. Даже в Верховном Совете и Совмине никогда нет полного единодушия по большинству вопросов. Вот, например, неплохо бы поскорее собрать пленум по научно-техническому прогрессу…

Только я открываю рот, чтобы перейти к животрепещущей теме ЭВМ, как в гостиную снова вплывает домработница с сервировочной тележкой. Нет, при посторонних лучше эту тему не поднимать, иначе протечет, и мне потом Мезенцев опять всю плешь проест за мою самодеятельность. Гагарин, кажется, тоже понимает, почему я так резко замолчал, и предлагает:

– Леш, а не прогуляться ли нам немного по саду перед чаем?

– С огромным удовольствием!

Мы выходим в коридор, идем в сторону холла. Но у одной из дверей Гагарин неожиданно останавливается.

– Хочу тебе кое-что показать… – толкает он рукой дверь и включает свет в комнате.

В ней вдоль стен столы и стеллажи, которые заставлены коробками разных размеров и какими-то свертками. Склад, что ли?..

– Вот скажи, что я со всем этим должен делать, а? – Он обводит комнату рукой, потом достает наугад из ближайшей коробки искусно сделанный макет ракеты «Восток‑1». – И таких здесь найдется штук десять, не меньше. Меня просто завалили подарками, с которыми я теперь просто не знаю как поступить! Макеты всех космических кораблей и спутников, шкатулки, настенные панно, картины, какие-то детские поделки… Шлют со всего мира. И все эти подарки после проверки привозят сюда.

– Сочувствую… А я знаешь что бы сделал? Что-то забрал бы в Кремль украсить служебный кабинет. Но совсем немного, чтобы не превращать рабочее место в свалку. Во‑вторых, открыл бы на ВДНХ павильон «Космос» и все эти макеты передал туда. Космонавтика давно уже превратилась в самостоятельную отрасль народного хозяйства, так почему на ВДНХ у нас до сих пор нет отдельного павильона? Если еще сделать несколько макетов ракет и спутников в натуральную величину и выставить там, народ валом повалит на них посмотреть.

– Точно! – заулыбался Гагарин. – Можно еще космические скафандры поставить, центрифугу…

– А еще я бы организовал музей в Центре подготовки космонавтов, – покивал я. – Все равно туда тоже скоро начнут водить экскурсии, так пусть гости увидят это народное творчество.

– Слушай, это мысль! Ты не против, если завтра я озвучу ее на открытии памятника и сошлюсь на тебя?

– Буду только за. Но мое имя не упоминай, пожалуйста. Неудобно. Просто скажи как-то нейтрально: «Советская молодежь предлагает».