Взлёт Коршуна - Алексей Акданин Страница 51

Я посмотрел ему в глаза и медленно начал рассказывать. Как раз к концу моего повествования к нам подбежал один из эгидовцев с пистолетом-пулеметом на ремне.

— Командир, нападающих было пятеро, один маг. Оружие ручное, разномастные пистолеты и даже один обрез ружья. У троих на телах присутствуют татуировки, несущие криминальное содержание — однозначно сидели и имеют отношение к уголовным элементам.

— У этого на плече тоже есть татуировка. — Кивнул я на последнего, оставшегося в живых.

Сотрудник нагнулся, взялся двумя руками за плечи раненного и поворочал того с боку на бок. Задрал вверх одежду, снова покрутил лежащего убийцу. Хмыкнул, рассматривая наколку на правом плече и убрал руки от застонавшего однорукого.

— Это не уголовная наколка. Эта татуировка — символ порубежной, то есть, после реформы уже пограничной, службы. Это пограничник, бывший, понятное дело. Вон и на груди маленькая выцветшая группа крови с резус-фактором набита.

— Олафссоны наняли уголовное отребье? — Протянул неуверенным тоном Шахов. И уже обращаясь ко мне. — Маг был сильный?

— Твердый С-ранг в стихии земли. Вряд ли В. Тогда бы он не убегал, а размазал меня в щебень. — Ответил я.

— Еще страннее. Зная о том, что мы знаем… И, откровенно говоря, такое бездарное планирование и явно бандитский состав нападающих. — Шахов в задумчивости потёр подбородок. — Ладно, всё после. Сейчас уезжаем.

Он коротко раздал команды бойцам и оперативникам. Одного из них остановил.

— Конкин! Ярославцев! Этого в машину. Глаз с него не спускать. Везете к Легиону на базу, туда же к нему вызывайте нашего целителя.

— Карпов! Одну машину отправляешь вперед на километр. В салон одного бойца и одного мага.

— Романский! Шабанов! К выезду на трассу. Подождать полицию, предупредить, что наш сотрудник их ожидает, а вы представители группы быстрого реагирования, прибыли по вызову. Видеть ничего не видели, знать ещё ничего не знаете.

— Алябьев! Остаешься тут. Для всех — ты был с Коршуном на заднем сиденье и вот эти покойнички — твоя работа. Вот этот — тут Шахов кивнул на однорукого пограничника, — смог сбежать с одним из подельников на мотоцикле без номеров. Даешь краткий рассказ о себе, ссылаешься на контракт, ждешь нашего адвоката, и выдерживаете эту линию поведения. Если что поменяется — Дьяченко тебе сам объяснит. Всё понял?

Боец понимающе кивнул.

— Тогда давай, ни пуха!

Оставив на месте происшествия Кирилова, мы длинным караваном выехали на трассу. Ко мне уже склонялся один из бывших целителей Куркиных, когда я увидел, как Кирилов, достав нож, зачем-то втыкает его в один из трупов нападающих.

Буквально через несколько километров навстречу нашей веренице машин пронеслись два полицейских экипажа. Вовремя мы. Ещё бы немного и мне пришлось бы сложнее.

— Алло, Владислав Игоревич? — Шахов уже набрал наших адвокатов. — Да, Святослав Олегович вас беспокоит… Да, как всегда, срочно… Конечно… Можем ли мы?.. Хорошо… Уточню…

Начальник СБ повернулся ко мне и нажал на иконку отбоя связи.

— Дьяченко просит встретить и расположить в Обнинске на постоянной основе их младшего партнера — Демченко Дмитрия Александровича. Он также адвокат и специализируется именно на уголовном праве. Дьяченко-младший гарантирует его лояльность и высокий уровень профессионализма. Работать он будет только на нас, мы можем рассчитывать на его помощь семь дней в неделю. При этом, нам не надо будет ожидать каждый раз приезда адвокатов из Москвы.

— Хорошо. — Кивнул я на предложение. — Прямо диаспора юристов-малороссов получается. А ещё говорят, что самые лучшие юристы должны быть евреями.

— Это всё байки. — Ответил Шахов. — С хитро… э, хитрыми малороссами в судебных и иных тяжбах не сравнится никто, евреям до них далеко. Поверьте моему опыту.

— Лучше ответь, что, по-твоему, можно ожидать в ближайшее время, какие проблемы вытекают из случившегося покушения и наличия нескольких трупов по его результатам и что нам теперь делать с Олафссонами?

— Пока рано делать выводы, но я думаю вот что…

* * *

Желтый отечественный Клин с шашечками на дверях и магнитной фишкой на крыше подъехал к красивому, летяще-белому двухэтажному зданию, с огромными витражными стёклами и высоким флюгером в виде то ли горниста, то ли герольда. Над широким входом, обрамленным карельским мрамором висела вывеска, на которой красивым курсивом пониже крупной золотой короны было написано «Ресторан «Корона»». Двери такси открылись, и из салона появился сначала желтоглазый моложавый брюнет в джинсах и короткой кожаной куртке поверх белой водолазки. На руках у него были кожаные же черные перчатки тонкой выделки. Мужчина подал руку и помог выйти из салона такси очаровательной девушке лет двадцати-двадцати пяти на вид, в серо-синем коктейльном платье до колен и накинутой короткой шубкой поверх платья.

— Прошу простить, уважаемые, господин и барышня. — По ступенькам бодро спустился фактурный бородатый швейцар в расшитой золотым шитьем ливрее и аляповатой фуражке с высокой тульей. — Но сегодня Корона закрыта, оба зала арендованы.

Желтоглазый брюнет прищурился и недовольно посмотрел на швейцара. Тот в ответ извиняющее развел крупные ладони.

— Прощения просим. — снова повторил швейцар.

— Ник, поехали тогда в "Гюго". Говорят, там повар — настоящий француз и кухня там бесподобная. — Потянула за руку спутника девушка.

Брюнет хмуро кивнул швейцару и помахал рукой таксисту, чтобы тот не уезжал.

— Леночка, солнце моё, поверь мне — русские во всём лучше французов. — Донесся до швейцара ответ удалявшегося мужчины. Бородач утёр рукой в белой шелковой перчатке, отчего-то выступивший на лбу при виде желтоглазого посетителя, пот.

В это время внутри ресторана.

— Ну что, Матрос, кого там черти принесли? — Спросил худой немолодой мужчина со стаканом щедро разбавленного льдом виски в руке, на которой не было безымянного пальца.

— Да залетные какие-то. Потапыч их отправил уже. — Ответил стоящий у окна квадраный, с могучими плечами, и даже на вид дико сильный, бритый наголо мужчина средних лет. Отпустил тяжёлую темно-красную штору и повернулся к богато заставленному столу. Взял со стола канапе с маленьким огурчиком и свернутой красивым бантом кусочком ветчины, закинул в рот целиком, сильными движениями челюсти перемолол закуску и проглотил, шумно запив стаканом сельтерской воды.

— Что не пьешь, Григорьич? Я тебе говорю — всё будет чики-пуки! Погранец — стрелок от бога! Да и Татарин на подстраховке. А он магик опытный, не впервой ему… Там ещё пацаны правильные в помощь им от тебя в тему подрулили. Так что пипец котёнку, больше срать не будет. — Лысый громко и коротко засмеялся.

— Пить будем, когда люди дело закончат. Этот крысёныш не прост, ой как не прост! — Прищуренные глаза Седого, известного в определенных кругах, в качестве криминального смотрящего за городом, вспыхнули огнём. — Кто бы мог подумать, мелкий ведь, гадёныш, совсем же сопляк! А как смог догутариться с Сербом и Сеней, а? И ведь докумекались меня втихую порешить за доляху неслабую в его этой Стреле и швейке! Если бы мне верный человечек не шепнул, так бы и приделали меня вглухую. А так только Санька успели приделать, ну а я уж — их. Так этот шкет, оказывается в доме был и записи с камер умыкнул, которые в памяти компьютера были. Думал, я не узнаю, что он тут при делах!