Иной мир. Часть 4 - Никита Шарипов Страница 51

С Михаилом Россом всё понятно, он для Основы давным-давно желаем, как доза для наркомана, которую тот хочет заполучить и тут же уничтожить, чтобы испытать недолгое облегчение от ломки. Мой дед — фигура колоритная, в своё время неслабо начудившая, таких людей не забывают. Каким образом он до сих пор не засветился, одному лишь Богу известно, потому что только Бог может уберечь от Основы. Снова утрирую, ведь знаю, что Бога нет, вместо него есть кое-что другое — разум. Чем он совершеннее, тем больше у его носителя шансов. Разум моего деда — само совершенство. Жаль, что он не передался его сыну. И очень жаль, что внуку тоже не достался.

— Привет инвалидам! — Росс вломился в палату без стука и тем самым разбудил Машу, спящую на раскладушке, пристыкованной к моей кровати.

— Тише нельзя? — зашипел я.

Поздно, Маша уже вскочила и трёт сонные глаза, пытаясь понять, где она и что от неё требуется.

— Беременным на выход! — Дядька Вовка, какой-то он излишне возбуждённый, указал на дверь. Улыбнувшись, нежно добавил: — Я не прогоняю тебя, Машенька, а лишь прошу привести себя в порядок. Загляни в зеркало и сама поймёшь, о чём я.

Маша покраснела и вылетела из палаты как ошпаренная.

— Дурак ты, дядька, — я неодобрительно покачал головой. — Полвека прожил, а ума по женской части не набрался. Прямо сказать даме, что она выглядит неопрятно, — проще уж сразу ведром помоев облить, меньше эффект будет.

— Мне плевать, это тебе с Машей сюсюкаться приходится, а я как был прямым, так им и останусь. Что вижу, то и говорю. Тема закрыта! — Росс ногой отодвинул раскладушку, вместо неё поставил табурет и уселся напротив меня. Оценив мой внешний вид, поинтересовался: — Как здоровье, племянничек? Ещё не восстановился? Пилюлькина говорила, что на тебе всё заживает быстрее, чем на собаке, но я что-то не наблюдаю изменений, как был лежачим, так им и остался. Сколько ещё собираешься отдыхать?

Глядя в белый потолок, пробормотал:

— Лежачий уже может ходить, а кто-то как был тупым, так им и остался.

— Не понял? — Мимика Росса сложна, не поймёшь, хмурится он или сильно злится. С интонацией то же самое. Кто не знает дядьку Вовку, тот думает, что он двадцать четыре часа в сутки и триста шестьдесят пять дней в неделю ходит злым и вечно рычит.

— Что ты не понял, дядь? Ты назвал меня лежачим, и это факт, именно сейчас я лежу. Второй факт — ты тупой.

Увидев, что родственник меняется в лице, хоть и изменения эти почти незаметны, поспешил успокоить его:

— Ты просто зашёл не вовремя, я перед этим думал о случившемся и о нас с тобой. В моих думах ты и я — два тупых идиота, которые косячат на каждом шагу. Родственное, что поделаешь.

— Рассказывай. — Дядька превратился в статую, слушать он умеет. Я приступил к повествованию:

— Думал о Светлом Будущем и о войне с ними, которая нам предстоит, и пытался понять, как так получилось, что мы с тобой попали в списки на уничтожение. Мы ведь, по сути, чисты, не то что твой папка, Михаил Росс, который много кровушки попил и у Светлого Будущего, и у Основы, всем руководящей. Твой батя, он же мой дед, был птичкой высокого полёта, главным оппозиционером прячущейся в тени власти. Он не устраивал митингов, не участвовал в дебатах, не поливал грязью конкурентов и врагов. Цель была масштабней — уничтожение Основы. Всё, что дед делал, было направлено на результат. Каждое действие он продумывал на три и более шагов. Михаил Росс, хоть я и видел его в воспоминаниях самую малость, прославился как великолепный стратег. Вопрос — почему мы не можем так же? Почему ты и я делаем ошибки, за которые затем платим кровью? Я сейчас в больнице, чудом пережил покушение на себя любимого, был на волоске от смерти и жив лишь благодаря предупреждению берсерка. Задавал ли ты себе вопрос, дядь Вов, почему так вышло?

— Какой вопрос? — Дядька либо прикидывается, либо не понимает, к чему я веду. Мне не сложно, растолкую:

— Простой вопрос, и он звучит так — что я делаю неправильно?

Нет, дядька точно не прикидывается, вон как удивился, даже брови с места сдвинулись. Сейчас задаст ожидаемый вопрос, на который у меня уже готов ответ.

— Никита, ты хочешь сказать, что я виноват в покушении на тебя?

— Не сказать, а громко заявить. Ты — виновник того, что случилось со мной. Попытка уберечь меня вышла боком, потому что невозможно создать абсолютную безопасность, можно лишь сделать видимость. Управлять всем и вся — затея хорошая. Много денег — тоже хорошо, но помогут ли они нам? Помогут или нет? Жду ответа, дядь, желательно, развёрнутого.

— Ждёшь, и ты его получишь. — Росс покинул табуретку и подошёл к окну.

Я уже достаточно узнал его, чтобы понять, что он сейчас испытывает — моему дядьке банально стыдно за то, что натворил. Радует, что он, как и я же, способен признавать собственные ошибки и извиняться за них. Ответ мне понравился:

— Я, Никита, сильно облажался. По-крупному… Никогда бы не подумал, что собственными руками и головой натворю таких бед. Мне хотелось действовать, хотелось получить в запас хотя бы год, чтобы нарастить массу, создать что-то похожее, что создал Адриан Лейн. Задумка была правильной, и реализация тоже не подкачала, но вот мелочи подвели, я не брал в расчёт быстрое распространение информации. Не хотел брать, так будет правильнее… Нужно было понимать, что слух о человеке, знающем будущее, дойдёт до Основы, и там примут меры. Заказ на тебя и меня — действия Основы, они не стали изобретать велосипед, накатанный и отработанный путь всегда самый простой. Светлое Будущее, цепной пёс Основы, получило команду, создало контракт на поимку или уничтожение нежелательных лиц, и мы имеем то, что имеем, ты и я — два ходячих беспроигрышных лотерейных билета. Кто первый доберётся до них и станет обладателем, тот и получит награду. Ты уже знаешь сумму контракта, или пока никто не доложил?

— Твой приказ никого, кроме Маши, ко мне не пускать, — буркнул я. — Не продолжай быть дураком, дядь, это плохо сказывается на моём здоровье.

Дверь открылась, в палату начала заходить изогнутая старостью в букву «Г» бабуля. С шумом бухнув о пол ведром, она выдала:

— Посторонние, кыш!

— Сама кыш, старая! — рыкнул Росс. — Пол свой потом помоешь, у нас разговор важный.

Ох, зря он это сказал. Переместившаяся в этот мир прямо с подъездной лавки баба Дуся — человек старой закалки, авторитета не признающий, считающий, что чистый пол — самое главное во вселенной. На своём будет стоять до последнего, костьми ляжет, но вымоет.

— Я сказала кыш, или тряпкой по морде получишь!

— Лучше выйти, — посоветовал я. — Баба Дуся кремень, что захочет — сделает.

— Со мной пойдёшь, — тут же решил Росс, потому что понял — эту войну ему не выиграть.

На улице свежо и пахнет цветами. Вода в шаговой доступности, нужно лишь обогнуть стену кустарника, спуститься по деревянной лесенке, и окажешься на песчаном берегу реки. Сделать из гостиницы, построенной на берегу реки Тихая, больницу и отдать её под руководство Ольги Барковой было правильной идеей. И плевать, что посёлок Двойка лишился некоторой части доходов, они всё равно расходы на содержание не перекрывали. Гостиница работала в убыток, зато теперь больница пользу приносит.