Кицунэ - Андрей Белянин Страница 51

И как оказалось, не для меня одного. Пока Мияко наглаживала нового домашнего питомца, из-за мусорного ведра высунулись трое озабоченных бесов. Озабоченных не в том смысле, но всё-таки:

– Эй, типа хозяин! На фигища нам тут ещё и уличный кот? Он же все углы будет метить, гадить куда попало, а нам убирай?!

– Это не моё решение. Мияко, тут хотят спросить…

– Не, не, не надо её звать! – сразу включили заднюю перепуганные сотрудники клининговой фирмы «Три рогатых на дому». – Мы не в претензиях, но за тапки потом не отвечаем. Главное, чтоб вылизывать этого жиртреста не заставляли…

Меж тем кицунэ скормила ему полбанки сметаны, три кусочка подкопчённой сёмги и рисовую булочку с маслом, налила блюдечко молока и, ми-ми-микая, сидела перед ним на четвереньках, откровенно любуясь, как этот пузан жрёт всё, что ему только подсовывают под нос.

На какое-то мгновение я даже почувствовал короткий укол ревности, но вовремя опомнился. В конце концов, где он, а где я? Дом мой, холодильник тоже мой, так что, если захочет здесь остаться, ему придётся соблюдать определённые правила дружеского общежития, как то: не орать по утрам, не делать тыгыдым-тыгыдым ночью, не кашлять шерстью, не драть обои, не прыгать с разбегу на грудь, не охотиться на мои ноги и всё такое…

– Мы с ним договоримся, – важно подтвердила довольная лисичка, как всегда, отвечая на мои невысказанные мысли, – у меня большой опыт в умении договариваться с кем угодно!

Кот поднял круглые жёлтые глаза, сытно икнул и, задрав хвост, засобирался на выход. Мияко изумлённо распахнула ротик, но рыжий игнорировал её с присущим своему виду бесцеремонным пофигизмом. Кот встал перед дверями, я сделал вид, что смотрю в другую сторону.

– Хочешь выйти?

Он кивнул.

– Сначала скажи, откуда ты взял открытку с рокурокуби и почему подсунул её нам?

– Альёша-сан, это же кот. Он не разговаривает.

Рыжий внимательно посмотрел на меня, на кицунэ, взвесил все шансы и, покаянно опустив морду, протопал из прихожей в комнату, где одним прыжком, без разбега, взлетел на мой рабочий стол. Там он совершенно бесцеремонно уселся пышной задницей на развёрнутый блокнот, цапнул гелиевую авторучку правой лапой и начал что-то быстро строчить прямо на рисунке сакуры.

Мы осторожно встали у него за спиной, плечом к плечу. Должен признать, почерк у хвостатого был вполне себе разборчивый и писал он отнюдь не печатными буквами. Но что ещё важнее, ни меня, ни кицунэ с ушками это ни капельки не удивило, как будто коты-писатели – абсолютная и даже чуточку скучноватая повседневность в нашем мире. Я бы скорее удивился, если б он оказался обычным.

«Чего вам от меня надо?»

Я кивнул Мияко. Она неуверенно помялась, но спросила первой:

– Ты кто?

«Кот. Ещё вопросы будут или могу идти?»

– Где ты научился писать? – Я решил взять инициативу в свои руки. В общем, получался такой вот весьма странный разговор, но ведь самое главное, что мы прекрасно понимали друг друга.

Рыжий кот написал, что провёл три года в старшей группе детского садика дошкольной подготовки. Воспитательница была пожилая женщина с истрёпанными нервами, и присутствие «лечебного котика» являлось для неё жизненной необходимостью.

«…так что нахватался всякого!»

К сожалению, ответить на самые важные вопросы он нам так и не смог. В частности, про открытку с японской нечистью. По его словам (тексту), выходило примерно следующее. Он сам не местный, то есть из другого района, вынужденный переселенец, мигрант. Выяснил, что именно у меня нет домашних питомцев, а моя девушка с хвостом любит животных. Потом изо всех сил пытался с нами познакомиться, втереться в доверие и так далее. Не получилось.

Зато, когда нашёл под мусорным ящиком красивую картинку, решил зайти с козырей, так сказать, с подарочка. Но мы, злыдни эдакие, доброго отношения не оценили, он сбежал, сегодня отошёл, вернулся в подъезд и был пойман двумя красивыми азиатками и передан с рук на руки в плен.

Дальнейшее все знают. Поняв, что восторженная девочка на самом-то деле реальная лисица, он решил не задерживаться, но уходить голодным не в его правилах. Планировал свалить сытым, но тут зачем-то вмешался я.

«Пришлось раскрываться, – вывел он. – Теперь-то выпустите, фараоны?»

– Последний вопрос, – согласились мы с Мияко, – как тебя зовут?

«Ха, да кто ж нас, котов, спрашивает? Меня уже шесть раз называли – Васькой, Лютиком, Чубайсом, откликаюсь на что угодно. Придумайте сами!» – Рыжий устало отложил ручку, выдохнул в усы и выразительно посмотрел на меня, типа сними со стола, лапки устали. Я помог, мне не трудно.

Когда пузатый кот важно вымелся за дверь, первое, что авторитетно заявила кицунэ:

– Он врёт!

– Кто бы говорил…

– А я не вру! – аж покраснела уязвлённая в самое сердце лисичка, обиженно топая ножками. – Просто дозирую правду, готовлю тебя постепенно, а не вываливаю на голову всё сразу! Наезжает тут на бедную, несчастную меня-я…

Не знаю, на что она рассчитывала, но на этот раз у меня абсолютно не было желания поспешно извиняться. То есть, понятно, конечно, расскажи она мне всё и сразу, вряд ли это серьёзно изменило бы расклад карт. Всё так и двигалось бы по накатанной, но я почему-то был уверен, что Мияко по-прежнему будет «недоговаривать», ничего не изменится.

Она такая, как есть, таковой будет и впредь. Есть вещи, которые проще принять, чем пытаться переделать под себя. Кажется, я совсем недавно читал что-то подобное из буддистской философии, когда искал в интернете информацию о демонических силах Нэкоматы. Знать бы ещё, чем мне это поможет или аукнется…

Замок Одавара, провинция Сагами, зал старинного оружия