Трава на пепелище - Евгений Истомин Страница 50

Ривиодо стоял на пирсе в окружении трех новых генералов и старого адмирала, которого не было тогда в Зале разума и которого Гре слишком ценил. Великий князь удовлетворенно наблюдал за плавным движением дирижаблей.

Три огромных воздушных судна, изготовленных еще при Гардо-Кэро, новый князь решил сделать флагманами, остальные же приказал значительно уменьшить в размерах, увеличив при этом их количество.

— Ребята неплохо научились управлять этими красавицами, — сообщил генерал Кьето Зио, — хорошо, что мы не прекратили подготовку команд на созданных вами базах, когда князь… бывший князь решил зарубить дело.

— Сколько вы уже успели изготовить «воздушных кораблей»? — поинтересовался Ривиодо.

— Пятнадцать. Работа кипит, мой господин.

Ривиодо прикинул, сколько осталось дней до выступления. Не больше двадцати, ведь нужно еще добраться до Большой земли.

— Сколько еще успеете собрать?

— Если перебоев с материалами не будет, десять — пятнадцать соберем.

— Перебоев не будет. Нужно еще как минимум двадцать. Отвечаешь лично.

— Да, мой господин.

Тем временем дирижабли зависли над мишенью — потрепанным старым кораблем. С борта полетели пороховые бомбы. На палубе раздалось несколько взрывов. Потопить таким образом паровой корабль, конечно, сложно, зато проредить экипаж получится.

— Здорово! — выдохнул Ка но. Малолетний сын Леат последнее время постоянно крутился рядом с Великим князем, а бездетный Гре был совершенно не против. — Никогда не видел, чтобы такая бандура летала. Я думал, что только птицы могут летать.

— Это будет нашим секретным оружием, — ответил Ривиодо, довольный тем, какое впечатление на мальчика произвело его детище. Народы Большой земли, конечно, не дети, да и воздушные аппараты для них не новость, но такие… В общем, им тоже должно понравиться…

Однако существовала проблема: пороха на архипелаге изготовлялось не так уж много, и Ривиодо собирался основное производство направить на изготовление пороховых бомб для пехоты и дирижаб лей, а кораблям предоставить лишь порох для стрельбы картечью перед абордажем. Но у капитанов имелось свое мнение, и подобная дележка им не нравилась. Привыкшие к орудийным залпам, они наивно полагали, что смогут потопить любой вражеский корабль. Недовольство моряков беспокоило князя, да и адмирал не упускал возможности высказать мнение своих людей. Эта тема всплыла и в этот раз. Не желая тратить нервы на пустые препирательства и устав от одних и тех же недальновидных и жутко упрямых доводов, Ривиодо покинул пирс раньше, чем намеревался.

В порту его встретила Леат, пришедшая сюда в поисках непоседы-сына.

— Мама, мама, посмотри на эти летучие корабли. Здорово, правда? — заголосил мальчишка.

— Да, сынок. — Женщина ласково погладила ребенка по голове. — Чем вы так обеспокоены, господин?

Князь вкратце объяснил ситуацию.

— Ну, если не можете убедить их словами, покажите наглядно, — бросила Леат как нечто очевидное.

Ривиодо хмыкнул. Такая мысль ему в голову не приходила. Он тут же приказал выковать несколько железных листов, но не в пять, а в десять сантиметров толщиной, учитывая, что настоящая броня вражеских кораблей состоит из стали, не известной на архипелаге.

На следующий день листы были готовы и их навесили на борт одного из гражданских судов, угнанных от Большой земли. Ривиодо предложил любому желающему капитану приблизиться на любое расстояние к кораблю и обстрелять его из пушек. Отозвалась сразу дюжина кораблей, в том числе адмиральский флагман. Они по очереди подходили к бронированному судну практически в упор, палили залпами, но все безрезультатно. Осмотрев легкие вмятины на железных листах, капитаны вынуждены были согласиться с мнением князя и тщательней готовить абордажные команды. В этом противостоянии Ривиодо-Гре победил. И не без помощи Леат.

Помогла женщина князю и когда знатные семьи начали настаивать на снижении численности войск, отправляемых в поход, заявляя, что Ривиодо оставляет Галатион практически без прикрытия. Истинные причины их недовольства были ясны — после краха клана Кэро и отбытия нового Великого князя черт знает куда многие из них желали попытать счастья в борьбе за власть, и им нужны были войска. На собрании по этому поводу Леат взяла слово и произнесла речь, разоблачающую пагубную привычку семей враждовать друг с другом по любому поводу:

— Чего боитесь вы, когда истинный враг так далеко и к его берегам направится наша армия, сильнейшая армия за историю Галатиона? От какого противника должны защищать вас солдаты здесь? А я скажу вам: только друг от друга. Потому что даже в час, когда весь Галатион должен сплотиться в единой борьбе, вы стремитесь снова погрязнуть в междоусобицах. Вы хотите, чтобы наши воины снова убивали друг друга, вместо того чтобы разить врагов. Может быть, стоит заключить клятвенный договор, по которому семьи обязуются ни при каких условиях не враждовать между собой на время Великого похода, а против нарушившего выступят сразу остальные фамилии? Как вам такая гарантия спокойствия Галатиона?

Против этого возражать что-то было бессмысленно. Леат попала в самую точку. Семьи обещали приступить к составлению договора. Однако он остался бы пустой формальностью, но по совету Леат Ривиодо тут же протащил новый закон.

— Чтобы совсем исключить провокации со стороны горячих голов во время отсутствия армии, — объявил Ривиодо, — я издаю указ, по которому все молодые и крепкие члены семей отправятся в поход с нами. Даже те, кого вы пристроили служить поближе к дому.

И снова безропотное согласие. Отказ отправиться в поход в стране, где воинская доблесть считалась превыше всего, был равносилен несмываемому позору.

— Ну и к чему все это? — прямо спросил Ривиодо по дороге в особняк. — Чего ты добиваешься?

— Все, что я там сказала, — действительно так и есть. Вы можете не доверять мне, князь, но я умею признавать поражение. Наши с вами интересы столкнулись, я проиграла в честном бою. Вы оказались опытнее и дальновиднее меня. Бой окончен. Зачем же сейчас мне раскачивать лодку, в которой сижу сама, и как-то вредить вам? Я вместе с сыном остаюсь здесь, на островах, и хочу, чтобы во время вашего похода все было спокойно. Кроме того, я хотела бы, чтобы армия вернулась с победой, ведь в случае поражения ничего хорошего нас здесь не ждет.