Очкарик 4 - Семён Афанасьев Страница 50

— Ну тогда считайте меня проповедником и вот вам моя первая проповедь. Мы в университете затем, чтобы добиться чёткого и неукоснительного следования духу и букве учредительного договора. Эй, красавец, — Вадим снял с себя часть снаряжения и жилет. — Ты используешь щит в бою?

— Тебе зачем?

— Мастер Хейли, прошу помощи снова. Если мы дерёмся на кулаках и кинжалами, это одно. Если же он будет магичить, это другое. Попутно. Повторяю: я могу убить всех присутствующих эльфов быстрее трёх ударов сердца. То, что мы до сих пор разговариваем, просто следствие моей религии.

— Какой? — оживился второй человек.

— Потом, если будет время, как вы сами сказали, расскажу. Если коротко — нельзя убивать разумных только потому, что они тебе не нравятся. Вначале нужно попытаться дать им шанс исправиться, что я и делаю. Ты, — охранник ткнул пальцем в грудь караульного. — Я тоже могу использовать защиту, а могу не использовать. Если да, у тебя без шансов. Спросил только поэтому. Мог и промолчать.

— Без щитов. Слово. — Подумав, кивнул эльф. — Мастер Хейли, прошу вас быть свидетелем. Раз вы устраиваете противную сторону в роли арбитра, так тому и быть.

Человек молча снял куртку, под которой обнаружился ещё один странный жилет.

Лица всех присутствующих мужчин вытянулись от удивления.

Капризная дроу тоже без слов помогла спутнику снять этот необычный предмет экипировки через голову.

— Теперь и у тебя есть шансы, — сообщил пятнистый противнику. — Не будем тянуть. — Он отошёл в сторону на свободную площадку и вытащил из-за спины, из поясного крепления, свой необычный кинжал.

Караульный плавно перетёк на свободное пространство и тоже изготовился.

— Начали! — махнул рукой мастер Хейли.

* * *

Конкретно эльфы ассоциируются с одной европейской страной моего мира. Там тоже против короля (и установленных порядков) не бунтовал только ленивый.

Опять же, почти каждый гражданин — дворянин. С внушительным списком амбиций.

Наши задачи тут, как мы их себе видим, к сожалению, комплексные. Просто перестрелять ушастых нельзя, поскольку предстоит менять общественное мнение.

Противник, определившийся в результате балагана (другого слова на ум не приходит), плавно шагает навстречу.

Всё-таки послезнание рулит.

Мне всегда нравилось смотреть футбол, когда играли сборные Германии и Бразилии. Помню яркий матч, когда каждый из игроков Бразилии был на голову сильнее своего оппонента-немца. Результат, тем не менее, был семь-один в пользу европейцев. Просто потому, что порядок бьёт класс, а более совершенная тактическая схема способна свести на нет почти любое индивидуальное преимущество в мастерстве.

Разработчик моего ножа, кроме прочего, пустил в массы некоторые практические решения.

Не единственные, не самые изящные, но вполне рабочие, если менее чувствительный отбивается от более подвижного.

Как я и этот эльф.

Состязаться с ним в проворности и точности было бы глупостью, особенно с учётом его опыта. Висну на его вооружённой руке, прихватив её двумя своими. Свой нож роняю на землю и на всякий случай пинаю в сторону ногой.

Боковое зрение машинально фиксирует: Асем тут же его подбирает.

В отличие от своих женщин, ушастые мужчины чуть слабее в плане мышечной производительности. Такой парадокс. Теперь караульному, чтобы хоть что-то сделать со мной, приходится воевать одной своей рукой с восемью десятками килограмм моего веса. Кочергин рулит.

Если бы было время, возможно, эльф бы как-то и извернулся. Однако даже лишней секунды никто никому не даёт.

Сперва мы совсем не куртуазно валимся на землю, как два мешка с картошкой, которые ухитрились обняться между собой. Парень явно на автомате старается вывернуться, оказаться сверху, продоминировать.

Плохо не знать азбуки. Ещё хуже, когда алфавит твоего противника — азбука лишь для него, а для тебя — высшая математика.

В этой позиции абсолютно безразлична вертикаль: кисть, загнутая под прямым углом к лучевой кости, механически выпускает удерживаемый в пальцах предмет.

Банальная физика.

Его нож, который он зовёт кинжалом, предсказуемо оказывается у меня. В принципе, можно и заканчивать.

Кровожадной цели вырезать всех нет, задача — программа минимум. Восстановить представительство орков в надгосударственных ассамблеях и собраниях. Для начала.

Для этого уместнее скорее интриговать, чем раздавать оплеухи.

— Согласен, что ты труп? — выдавливаю из себя, удерживая горло ушастого сгибом колена.

Для иллюстративности качаю остриём свинокола перед его глазами.

— НАЗАР АУДАР! — орёт сбоку Асем.

(ВНИМАНИЕ!)

Да я и сам вижу и чувствую: вместо благородного признания результата эльф извергает что-то типа электрического разряда.

Слава богу, штаны на мне сухие и местами диэлектрик.

Дёргает сильно. Даже свет перед глазами гаснет и не факт, что на мгновение. Хорошо, что всё же после некоторой паузы (видимо, издержки магического мира).

Этой паузы мне хватает, чтобы переместить остриё чужого клинка буквально на пару десятков сантиметров вперёд.

Нож входит в плечо своего хозяина и перед тем, как потерять сознание, я чувствую, что остриё упирается в кость.

* * *

Хейли на какой-то миг оцепенел. Что делать? Случившееся было неправильным.

Чёрт с ним, с барахтающимся на земле караульным. Главное — он не должен был делать того, что сделал. Даже если это случилось рефлекторно.

— Тварь! — возмущённо выдала на всеобщем девчонка-дроу. — Уговор же — без магии!

— Было бы кому верить. — Орчанка явно усилием воли осталась спокойной.

Впрочем, с менталистом никогда нельзя быть уверенным до конца. Особенно если у него, точнее у неё, столько силы — целый океан.

Спокойной может только выглядеть, а на самом деле — ураган и вулкан.

Хейли внезапно почувствовал острый приступ симпатии к пострадавшему соплеменнику: паренёк был нестандартный, в чём-то дремучий, но очень искренний и его собственным критериям порядочности соответствовующий на все сто.

— Эльфы не должны были так поступать, — хмуро сказал он вслух, обращаясь к коллеге. — Сэй, что дальше делать будем?

Тот промолчал.

А ведь были неплохие отношения до этого самого момента. Интересно, что у него окажется сильнее? Клановые и расовые интересы? Или присяга заведению?

На последнее, откровенно говоря, надеятся было бы наивностью.

Хейли на всякий случай сложил сразу три каста — отдавать человека на убой он не собирался.