Кобра клана Шенгай - Марина Комарова Страница 50

У него явно возникли вопросы, на губах появилась самодовольная ухмылка.

– Хочешь подарить поцелуй?

– Мечтаю, – буркнула я, обходя храм по окружности.

Тишина. Пустота. Ни единого намёка, что тут был всплеск рёку или что-то подобное. После возвращения из леса я начала чувствовать такие вещи. Не чётко, но вот было оно похоже на какое-то шипение… подобное змеиному.

Тут же тишь да гладь.

Я нахмурилась, сунула руки в карманы и ускорила шаг. Хидео мудро помалкивал. Кажется, ему было до ужаса любопытно, чего я хочу добиться.

Только результат что-то нулевой. Нельзя идти куда глаза глядят и ждать, что боги преподнесут ключик к загадке.

Тихонько ругнувшись, я остановилась возле задней стены храма. Отсюда, если перемахнуть забор, можно сразу удрать в лес. Ценная находка? Кто его знает.

Я вздохнула.

– Аска, может быть, если ты скажешь, что ищешь, я смогу тебе помочь? – вкрадчиво произнес Хидео.

Я невольно вздрогнула, когда его руки легли на мои плечи.

* * *

Не смог.

Эту сцену я прокрутила в голове, когда уже легла в кровать. Вообще, Хидео вёл себя как-то странно. И не сказать, что это порыв влюблённого юноши. Вроде бы и пытается показать симпатию, и в то же время есть нечто, что заставляет насторожиться. А ещё рядом с ним холодно. Виной тому не зима и не ветер, который налетает внезапно, бросает в лицо горсть колючих снежинок. Холодно рядом с Хидео. Хотя он вполне живой и тёплый.

Я перевернулась на бок и уставилась в окно. Что мне не даёт покоя?

Сон не шёл, хотя было уже около двух часов ночи. Всё же пока пробралась в школу Токугава, покружили там, поговорили, вернулась назад – прошло прилично времени.

Мисаки приоткрыла один глаз, услышав, как я пробираюсь к своей кровати, потом зевнула и вытянулась на спине. Спать ей явно хотелось сильнее, чем спрашивать, как прошла прогулка.

Я села на постели, взяла в руку кайкэн. Немного сжала рукоять, кобра словно шевельнулась, но страха в груди не появилось. Наоборот, показалось, что так и должно быть.

В окно светила полная луна. Настолько ярко, что отбивала всякое желание прикрыть глаза и попытаться уснуть.

В голове крутились кусочки головоломки: алые огни над крышей Токугавы, которые видела только я; жертвоприношение, Аки, Хидео, колдун.

Я моргнула.

Точно, Хидео. То проявляет интерес к моему кумихимо, то резко забывает об этом. То несёт цветы на свидание, то пытается уколоть разговорами про место женщины. С одной стороны, ничего такого, но этот проклятый холод…

Приди Аки в себя – уже было бы понятно, от чего плясать, он бы рассказал всё, что знает. А так… цуми лысого найдешь только, тьфу.

А Хидео… ощущение, что он сам не помнит, что делает. Но это не может быть, парень ведь молодой.

Мой взгляд упал на тумбочку, где высилась стопка книг. Сверху лежала «Боги и демоны. Эпоха Гэдо». Пусть сейчас не рассмотреть названия, но я запомнила обтрёпанный корешок и смятый нижний уголок мягкой обложки.

Трёхрукий. Ошаршу. Плетунья.

Странные боги странного мира, где империя Тайоганори лежит на востоке.

Каждый из них непонятен простому смертному и в то же время знаком с колыбели. Здесь любят и почитают своих богов, обращаются к ним, оставляют в храмах подношения и советуются со жрецами.

Трёхрукий трепетно относится к клану Юичи. Наверное, именно поэтому на протяжении всей истории, во всяком случае, той, что описана в книгах и исторических хрониках, они держатся на плаву. Бывало лучше, бывало хуже, но всё же держатся. Юичи молятся не только Трёхрукому, но это уже другая история.

Плетунья благоволит к клану Шенгай. Благоволила… После того, как от клана практически ничего не осталось, сложно сказать, что богиня по-прежнему к нему добра. Мне дали шанс. Шанс вернуть величие Шенгаям. Это я понимала после двух видений. Только вот как это воплотить в жизнь, пока не могла даже предположить.

Ошаршу, который ни к кому не проявляет расположения. О нём было подозрительно мало информации. Словно попросту не хотели записывать. Или он сам делает так, что не остается никаких данных? Глупость, конечно, что бог следит за людскими записями, но я тут ничему не удивлюсь.

Трёхрукий. Плетунья. Ошаршу.

И…

Сердце внезапно заколотилось быстрее.

Дайске-с-костылём. Однорогий бог по прозвищу Хромой. Самый странный и непредсказуемый из всей четвёрки. Он защищал от голода и мора. И насылал их собственными же руками. Его звали колдуны и чернокнижники, когда затевали свои грязные дела. И к нему же обращались те, кто просил защиты от злых чар.

Действия Дайске-с-костылём не просчитать. Он отзывался тогда, когда считал нужным. И мог бросить в самый важный момент. Пусть Плетунья и единственная женщина основного пантеона, но даже её «решила, сказала, передумала» блекло на фоне поведения Дайске-с-костылём. Сохранилась легенда, что несколько веков назад Дайске помогал клану Юичи в войне против клана Дзэ-у. Хромой благоволил им, давал силу и уничтожал врагов. Но в разгар самой важной битвы неожиданно лишил своего благословения, и Дзэ-у одержали победу.

История, конечно, выглядит как сказка. Думаю, поступку бога есть обоснование. Безусловно, с точки зрения своей, малопонятной нам божественной логики, но есть.

Когда я в первый раз увидела изображение Дайске-с-костылём на странице книги, то чуть не свалилась с кровати. Чёрный силуэт был похож на того, кто появился в моем бреду после боя с цуми.

И голос. До сих пор помню это…

Маленькая безрассудная Кобра.

Бр-р-р. Кем бы он ни был, снова сталкиваться не хочется.

Я провела ладонями по лицу. Так, хватит размышлять. Утро вечера… уже ночи мудренее. Поэтому надо поспать. Завтра к тому же контрольная у Коджи. Даже не сомневаюсь, что мне припомнят «горячую» встречу смотрителя.

Перед внутренним взором снова появились фигуры Коджи и Эйтаро в коридоре. Эти двое явно встречались раньше. И очень… очень не любят друг друга. Чувствовалось, как воздух простреливает невидимыми искрами. Не ошибусь, если посчитаю, что один другому с удовольствием бы свернул шею. Прямо дышать было трудно – настолько пропиталось всё вокруг ненавистью.

Надо будет по возможности выяснить. А ещё нужно отыскать Фэнго и устроить взбучку. Моих друзей трогать нельзя. Нельзя – и точка.

Я откинулась на подушку. Рукоять кайкэна по-прежнему удобно лежала в ладони. С ним мы словно были единым целым. Я – и кобра шамана и главы клана Шенгай.

«Ранее шамана и главы, – вдруг пришло осознание. – А сейчас – моя».

Аметистовые глаза тускло засияли во тьме, словно подтверждая ход мыслей. Да, именно так.