Чернобыль. Обитель зла - Виктор Володин Страница 50

– В общем, товарищ полковник, я в ближайшее время пойду в Зону. Возможно, не один. Причем я не намерен играть в конспирацию и прятаться от ваших бойцов по канавам. Это намек на то, что мне будет нужен проход через основной блокпост. И еще – было бы неплохо, если бы патрули, работающие в «зеленке», знали, что открывать огонь по мне и моим спутникам – не надо.

Марченко нахмурился:

– Ты что, опять собираешься брать кого-то со стороны? Скажи на милость, чем тебя не устраивают мои сталкеры? Скажешь, они хуже твоих?

– Не хуже, но, понимаешь, я никогда с ними не ходил. А среди вольных сталкеров есть те, с кем мы уже бывали в Зоне и, можно сказать, сработались. Для начала попробую уговорить их.

Хрыч брезгливо поморщился. Для него вольные сталкеры были кем-то сродни бомжей, которые выходят в недра гигантской свалки, чтобы тащить оттуда в нормальный мир всякий мусор.

– Кстати, о птичках! – сказал Лубнин, когда лицо его вернулось в нормальное состояние. – Ты, чекист, предупреди своих вольных, что если мы у кого-то из них стекляшку заметим – пусть лучше сам вешается. Или в Зону вообще не высовывается. Потому что там мы его достанем обязательно.

– Передам, – ответил я.

Разговор явственно переходил в стадию бесполезного трепа. Я еще раз напомнил полковнику, что в ближайшее время намерен идти в Зону. И помимо свободного прохода через главный блокпост Ленинского я намерен еще и воспользоваться его складами. На это Марченко ответил, что нисколько не удивлен. И была бы его воля, он бы ни черта не дал. Но поскольку есть прямой приказ верховного командования в содействии типам вроде меня – он вынужден разбазаривать дорогостоящие фонды.

Я попрощался и вышел на улицу. В кармане заиграл мобильный телефон. Я достал его и увидел, что звонит Зарембо. Еще не нажав на кнопку ответа, я уже чувствовал, что этот звонок – не от хорошей жизни.

– Я слушаю, Степан Иванович!

– Здравствуй, Сергей! Как успехи?

– Пока никак. Я опросил народ, но, по большому счету, не нашел ничего такого, что нам не было бы известно. Я вечером составлю подробный рапорт и пришлю.

Зарембо в трубке вздохнул:

– Рапорт – это хорошо. Но у нас тут произошли серьезные перемены со вчерашнего дня. И не в лучшую сторону. Вчера было зафиксировано еще восемь случаев сумасшествия, связанного с черными линзами. И сегодня за неполный день – еще пять.

– Вот черт! И откуда это все? – удивился я.

– Ну, если подумать, то Тарасов, падаль, успел распространить явно больше трех линз. И похоже, как раз в эти дни у многих получателей подошли критические сроки. Так что, Сергей, надо действовать быстрее. И жестче.

– Я слушаю!

– Приказываю: найти источник образования черных линз, и любым способом сделать так, чтобы эта гадость больше не появлялась на Большой Земле.

– Фактически это приказ на уничтожение? – уточнил я.

– Именно так, Сережа. Похоже, что в данной ситуации мы не имеем никакого права на рассусо-ливание.

– Я понимаю, Степан Иванович.

– Тогда действуй. Привлекай людей, силы – все, что сочтешь нужным. Соответствующая директива уже подписана на уровне директора ФСБ, завизирована у представителей Украины и Евросоюза. Максимум через час она будет доведена до сведения командиров воинских частей, охраняющих Зону. Работай, Сережа!

Я отключился. Ну вот и началось. Я посмотрел на небо и сделал глубокий вдох. Черт его знает, что будет дальше, а вот хорошенько вдохнуть здешнего, чистейшего воздуха и полюбоваться на аномальносинее небо – не помешает никогда.

Сзади раздались шаги.

– Эй, чекист! – окликнул меня знакомый голос. Я повернулся. Хрыч стоял, подпирая плечом столбик крыльца, и неторопливо вылавливал из пачки сигарету. – Ты сейчас сильно занят?

– Похоже, что уже сильно. А чего тебе?

– Поговорить надо. Пройдемся? – он подошел, протянул пачку. – Кури!

Я вытащил сигарету. Это был ароматизированный «Capitan Black». Неплохой вкус у этого громилы!

Мы двинулись по улице прочь от военной части. Лубнин затянулся трижды, прежде чем спросил:

– Скажи, чекист, а как ты сам относишься к той фигне, которая сейчас творится в Чертовом Логове?

Подумав немного, я решил, что скрывать, в общем, уже и нечего. Все равно пройдет еще часа два и весть о новой директиве разлетится по всей округе.

– Что бы там ни было, оно явно враждебно людям. И пора с этим разобраться. Хотя, по совести говоря, я предполагал для начала просто осмотреться и, может быть, понять, что там творится. Но только что из Москвы сообщили, что всплыло еще полтора десятка случаев ущерба от черной линзы. И приказ однозначный – поставить в этой истории точку.

Хрыч довольно ощерился.

– Это мы можем. Пойдешь с нами? У нас парни хваткие, не чета воякам. Порвем там все, как горилла газету.

В этом я не на секунду не сомневался. Но и перспектива входа в Логово во главе роты вооруженных до зубов головорезов меня не грела. Я хотел сработать более тонко.

– Я, наверное, попробую не так громко зайти. Но за предложение спасибо.

Лубнин ощерился в хищной улыбке.

– Ну, как говорится, хозяин – барин. Только ты смотри, особо на мушке у нас не мельтеши. Претензий к тебе не имеем, но там же сам черт ногу сломит. То ли люди, то ли нелюди, что настоящее, что фальшивое – непонятно. Можем пальнуть чисто в превентивных целях.

– Я постараюсь.

Мы пожали друг другу руки, и Хрыч свернул в переулок. А я подумал, что надо как можно быстрее найти Новокаина.