Планета №6 - Антон Антонов Страница 5

Однако поскольку он никогда не видел матрешки, футляры оставили господина Годзиро равнодушным и даже более того – вызвал у него раздражение, поскольку мешали добраться: до текста, в котором могло быть упомянуто место, где спрятаны сокровища, исчезнувшие неизвестно куда после смерти автора дневника.

Прадед господина Хари Годзиро возглавлял Якудзу с 1913 года, после гибели своего отца, смерть которого была окружена туманом тайн и недомолвок. Говорили, будто его убил некий ниндзя, умеющий пробивать пальцем стены и зажигать взглядом дома. Но Хари Годзиро в это не верил, потому что никогда не видел ничего подобного своими глазами. А то, чего господин Годзиро не видел своими глазами, он искренне считал несуществующим или по меньшей мере сомнительным.

Правда, сокровищ прадеда он тоже никогда не видел своими глазами, однако в их существовании нисколько не сомневался, чем нарушал стройную логику своего мировоззрения.

Углубившись в чтение, господин Годзиро обнаружил, что дневник его прадеда наполнен в основном философскими рассуждениями о жизни и смерти, о любви и ненависти, о бренности всего земного и тщете дел мирских.

Проникшись духом поэмы, грозный Хари Годзиро пустил слезу и решил тоже написать что-нибудь подобное для потомков. Несколько обиженный на предка за то, что бренные сокровища не удостоились места на страницах дневника, он тем не менее почтительно склонил голову перед его памятью и с интересом прочитал историю о смерти упомянутого выше отца прадедушки.

История эта была подана в том духе, что смерть всегда может прийти неожиданно и совсем не с той стороны, откуда ее ждешь. Достопочтенный Такакура Годзиро имел все основания считать двенадцатилетнего отрока Ясуку Кусаку самым безвредным из всех людей на земле, и однако именно отрок Кусака одним ударом пальца в печень прервал земное существование всемогущего Такакуры и, более того, сумел скрыться от возмездия.

«Нет большего несчастья, – писал сын Такакуры и прадед Хари Годзиро, – чем знать, что ты сам уже близок к смерти, а убийца твоего отца жив и здравствует».

Иероглифы, обозначавшие имя двенадцатилетнего убийцы, показались господину Годзиро знакомыми. Где-то он их уже видел, причем совсем недавно.

Кажется, в газетном заголовке.

Отложив свиток в сторону, Годзиро бросился перебирать газеты, сложенные на журнальном столике, и очень быстро нашел то, что искал.

«99-летний сэнсэй едет в Москву за победой».

А вот и эти самые иероглифы в подзаголовке:

«Господин Ясука Кусака отправляется на соревнования по боям без правил вместе со своим лучшим учеником».

Конечно, Кусака – фамилия в Японии распространенная и почтенная, ее носил даже один адмирал времен Второй мировой войны. Но Хари Годзиро не верил в такие совпадения. Этот Ясука Кусака был мастером боевых искусств, и лет ему было ровно столько, сколько должно было быть убийце Такакуры Годзиро, доживи он до сегодняшнего дня.

– Неужели это он! – воскликнул Хари-сан и с такой силой ударил рукой по журнальному столику, что тот с грохотом обрушился на пол.

Столешница больно задела господина Годзиро по ноге, и пока он, подвывая, прогонял звезды из глаз, истина предстала перед ним во всей своей неоспоримости: конечно, это он!

Спотыкаясь друг об друга и путаясь в собственных ногах, в кабинет вбежали встревоженные охранники. При виде босса, держащего в руке ножку от столика, их волосы встали дыбом. Они никогда прежде не видели господина Годзиро в такой ярости.

– Кто из вас ответит мне, почему убийца отца моего прадеда до сих пор жив? – сквозь зубы проговорил он таким тоном, от которого у не знающих страха самураев затряслись поджилки.

Старший из охранников, побледнев, повернулся и молча зашагал делать себе харакири. Сопутствующие этому звуки, донесшиеся вскоре из коридора через неплотно закрытую дверь, удержали остальных от аналогичного поступка, а господин Годзиро просто пропустил их мимо'ушей.

– Я жду ответа, – сказал он, но ответа так и не дождался, если не считать за таковой клацанье зубов самого юного из стражей.

Предводитель Якудзы ткнул ножкой столика в газету, оказавшуюся спортивным вестником, и прорычал:

– Он должен умереть, или умрут все те, кто виноват в том, что он еще жив.

Стройный якудза в темных очках, похожий не на самурая, а скорее на студента университета, взял из рук босса газету, внимательно прочитал статью и почтительно спросил:

– Все должны умереть, Годзиро-сан?

Господин Годзиро с трудом удержался от желания прикончить этого идиота на месте ударом деревяшки по голове.

Он вырвал у якудзы газету, оставив в его кулаке приличный клок, и, еще раз просмотрев статью по диагонали, обнаружил, что там упоминаются и другие имена. Например, американца Бэби Грэбба и русского богатыря Ивана Бубнова.

– Нет, – произнес Годзиро уже спокойнее. – Умереть должен только Ясука Кусака. Остальные – лишь в случае крайней необходимости.

– Он умрет, Годзиро-сан, – пообещал «студент» с традиционным поклоном и повернулся, чтобы уйти и не возвращаться, не выполнив приказа. Остальные направились следом.

– Скажите, чтобы прибрали в коридоре. – окликнул их господин Годзиро. – И еще: Ясука-сан должен умереть с честью, а не с позором.