Усадьба с приданым - Катерина Снежинская Страница 5

Маша сбросила тяжёлое, словно брезентовое одеяло, подрыгала ногами, выпутываясь из простыней, села, запустила обе пятерни в волосы, яростно расчёсывая затылок.

Павел говорил, что она скребётся, как шелудивая собака. При нём госпожа Мельге старалась не чесаться, но иногда всё-таки забывалась.

Мария отдёрнула руки, будто собственная шевелюра вдруг раскалённой стала. Вдохнула носом поглубже, заталкивая горячий и горький ком слёз обратно в горло, зубы сцепила. Хватит, на сон грядущий она уже поревела от души, вон и веки распухли, кожу тянуло, словно она резиновая и не хватает её.

Где-то далеко, на самой грани слышимости, но очень убедительно завыл волк. И вот сразу стало понятно: голосит здоровый одинец, а не какая-то банальная собака, хотя госпожа Мельге волков даже в зоопарке никогда не видела, по телевизору разве что. В мультике «Ну, погоди!».

Маша сурикатом застыла на постели, сгребя у груди шёлк сорочки в ком, напряжённо, до звона в ушах вслушиваясь в шорох деревьев за настежь распахнутым окном, но ничего, кроме этого шороха, да ушного звона не услышала. А казалось: вот-вот, ещё секунда, ещё один удар сердца, и волк завоет снова, но – тишина.

Мария выдохнула, помотала головой.

– Истеричка вы, матушка, – посетовала сама на себя, – вам надобно настойку валерианового корня принимать. И капли Вотчала[2].

Вой, ещё более тихий и далёкий, насмешкой втёк в шорох сада и тени на стене вроде бы активнее заплясали. А следом подал голос ещё один зверь, и ещё один – совсем уж почти неслышно.

Маша, перебирая по постели руками, подползла к окну, осторожно выглянула из-за кружавчиков занавески. Но с кровати было видно только те же ветки и край скамейки под ними. Такой очень романтической скамейки, совсем чеховской, с гнутой спинкой. Лавка не вписывалась в ночь совершенно. Обстановка настоятельно требовала тумана, снега и разрушенных замковых стен. А ещё темной фигуры в развевающемся, как крылья летучей мыши, плаще.

Кстати, смутный силуэт вроде бы действительно был, стоял под яблоней, которая вполне могла быть вишней. Но силуэт, скорее всего, породила кратковременная связь буйной фантазии и ночных теней.

Маша сглотнула сухим горлом. Легче не стало.

– Эй… – позвала шёпотом, стыдясь собственного испуга. – Вы что тут делаете?

А в ответ тишина, даже волки замолчали.

– Я сейчас полицию вызову! – пригрозила Мария Архиповна, едва себя слыша.

– Здесь связи нету, – ответили из-под яблони-вишни не сразу, Маша уже почти успела убедиться, что под деревом на самом деле никого нет. И вот оказывается есть, да ещё непонятно кто, но точно не ребёнок и даже не женщина. А окно-то открыто и до второго этажа, то есть до теперешней машиной спальни, не так уж и высоко. Впрочем, на первом тоже все окна нараспашку и даже дверь незапертой осталась. – Мобильники не работают.

– Я знаю, – невесть зачем, наверное, на инерции вежливости, ответила Мария, – тут спутники не летают.

– Ну да, – тёмный голос запнулся, не то подавившись, не то кашель сдерживая. – Говорят, это из-за военной части, она неподалеку, километрах в трёх. То ли ракеты, то ли… спутники. В общем, не ловят в Мухлове телефоны.

– Неудобно, – согласилась Маша, чувствуя себя очень-очень странно.

– Особенно когда на самом деле полицию вызвать надо, – с охоткой поддержал голос, – или «скорую».

– У меня стационарный телефон есть! – всполошилась Мария, вспомнив, что она, собственно, не на светском приёме и ей, может, смертельная опасность угрожает.

Ну, или лишение кошелька с карточками, да какой-то мелочёвкой, часиков от Романсона, навигатора, благополучно забытых в машине, а больше ничего ценного у неё и не было. Разве что честь девичья, но кому она нужна? С другой стороны, кто этих местных знает.

– Со стационарным телефоном, понятно, гораздо удобнее, – не стал спорить бесплотный голос.

– Что вы тут делаете? – потребовала ответа Мария Архиповна специальным тоном, которым обычно интересовалась у сотрудников, почему это нынче французских туристов на осмотр достопримечательностей без переводчика отправили.

– В данный момент стою, с вами разговариваю, – обстоятельно пояснил силуэт. – А вообще я с реки шёл. Люблю по ночам купаться, вода – парное молоко. Если на прямую идти, через ваш участок, то ближе получается. Простите, я же не знал, что дом больше не… пустует. Иначе бы ни за что вас не побеспокоил.

– Не стоит извиняться, – нехотя согласилась Маша. – Но я бы предпочла…

– Да-да, понимаю, частная собственность. Будьте уверены, больше такой ошибки не совершу.

– Спасибо.

Помолчали. Собственно, дальше говорить действительно было не о чем, и следовало просто окно закрыть, но больно уж Марии не хотелось возвращаться в душную постель, к душным мыслям и не менее душным снам.

– А вы не боитесь по ночам вот так запросто разгуливать? – спросила она, и вышло это почему-то сварливо.

– Чего же мне бояться? – тут же отозвалась тень. – В Мухлово ничего такого не случается, это ж не Москва.

– Да я поняла, поняла, что не Москва. Просто здесь, видимо, волки водятся. Я вой слышала.

– Волки? – удивился голос. – А, это, наверное, собаки! Знаете …

– Вы считаете, что я волков от собак отличить не способна? – сухо осведомилась госпожа Мельге.

– Тут дело в чём? – смутился силуэт, – Саша… То есть, Александр Добренко собак разводит, разводчик он. Или заводчик, как правильно, не знаете? В общем, живёт он тут, ну и собачки с ним. А там порода такая, особенная. Они почти не лают, а действительно что воют. Ничего, вы привыкните.

– Сомневаюсь, – буркнула Мария. Странный разговор перестал развлекать, а начал утомлять. – Спокойной ночи.

– И вам всего хорошего, – вежливо отозвался так и оставшийся неопознанным собеседник.

Уже закрыв окно, Мария не удержалась, отодвинула в сторону занавеску. Под яблоней оказалось пусто. В смысле, трава, кусок скамейки и даже кусты какие-то на месте остались, а вот мужская фигура исчезла. Правда, на секунду примерещилось, будто как раз за кустами мелькнул низкий и длинный силуэт, очень собачий напоминающий. Но он мелькнул и пропал.

– Настойка корня валерианы, – посоветовала себе Мария Архиповна. – Капли Вотчала добавлять по вкусу, смешать, но не взбалтывать.

[1] Шелоб –  легендариуме Дж. Р. Р. Толкина гигантская паучиха.

[2] Капли Вотчала – средство, принимаемое при сердечнососудистых заболеваниях.