Легавый - Михей Абевега Страница 5

— Моё почтение, ваше сиятельство, — буркнул я, склоняясь над графом. Если ему угодно, пусть считает это поклоном. — Позволите? — аккуратно отодвинул руку, зажимающую рану, осмотрел. — Ерунда, жить будете. Небольшое рассечение. Пустяковое, можно сказать. Хотя головой вы обо что-то знатно приложились. Сто процентов, сотряс заработали. Если сильно будет тошнить, не удивляйтесь. Эй, голубчик, — окликнул я проезжающего мимо газага, — сделай милость, раздобудь у кого из своих лекарские припасы. Нужно господину графу перевязку сделать. А потом я и ваших ребят посмотрю.

Пока я занимался лордом-канцлером, фон Чубис стоял в сторонке, нервно теребя поля графского котелка и, слава богу, помалкивая. Но стоило мне закончить и переключиться на раненых газагов, как этот зануда тут же насел на меня:

— Господин Штольц, что вы выяснили в арсеналах, каковы результаты дознания? Имеются ли необходимые улики? Что значит, ещё не побывал? Я вручил вам предписание едва ль по полудню, а вы до сей поры не выполнили моё распоряжение?! Что значит, другие дела?! Нет дел важнее тех, что я вам поручил!

Может, меня проклял кто-то? Мало того, что в другой мир занесло, так ещё и тут очередной начальник полным говнюком оказался. И так нервы уже на пределе, а он, сука, масла в огонь подливает. И ведь никакая напасть его не берёт — абсолютно невредимым из такой передряги умудрился выкрутиться. Лишь костюм запачкал.

Пришлось выкладывать ему про найденный труп Бронева. Без подробностей, конечно. Сказал только лишь, что в убийстве эльфы виноваты.

Фон Чубис пыл малость поубавил, но выговаривать мне не перестал. И если бы не вмешательство графа Ашинского, выскреб бы он мне мозг, к гадалке не ходи. Или я бы не вытерпел и вмазал, свернув клюв этому самоуверенному дятлу набок и плюнув на карьерный рост ради собственного душевного равновесия. Но лорд-канцлер что-то негромко сообщил враз заткнувшемуся Чубису, и я получил шанс удалиться, не прибегая к насилию.

Драндулет наш, к счастью, несмотря на все «старания» Митиано, оказался на ходу. Благо дело, ходовку не смяло, а заводной механизм и сам двигатель располагались позади пассажирских мест. Раскуроченная же морда и разбитая фара на возможность передвигаться никак не влияли. Так что умчались мы с площади на максимальной скорости, только нас и видели.

Всё же до предела свои отношения с начальством я решил не доводить. Сразу после того, как тело комиссара было доставлено в управление, мы с орком рванули в арсеналы к золотодобытчикам. Шарап Володович Холмов мужик хороший и не виноват, что вместо князя Снежина надо мной этого Фон Чубиса поставили.

Митиано, кстати, можно было смело отправлять таксистом работать. Уверенно вихляя по Селябским улочкам, домчал нас к частному арсеналу на другой конец города всего за полчаса.

Дождь, слава богу, закончился. Инспектор же, до сих пор поджидавший нас в окружении десятка, наверное, жандармов, был хмур, но какого-либо неудовольствия задержкой не высказал. Приподнял, здороваясь, котелок и вполне дружелюбно пожал нам с орком руки. Впрочем, я всё равно не поленился извиниться. И даже частично озвучил причину опоздания.

Холмов с комиссаром был знаком, но, видимо, не сильно дружен. Сожаления выразил, однако довольно скупо, ограничившись лишь парой фраз. После же, подхватив меня под локоток, деловито поволок в сторонку, туда, где за будкой охранников в теньке у высокого забора уложены были рядком несколько трупов. Все укрыты с головой, правда, кто чем попало. Вот что под руку подвернулось, то и в ход пошло. Тут тебе и рваные мешки, и пёстрое покрывало, и даже белоснежная скатерть с узорной вышивкой по краям. Откуда только взялась тут такая?

«Собеседование» с душами покойных ничего особенного не выявило. Злоумышленники, напавшие вчера поздно вечером на арсенал просто нашпиговали дротиками охранников, те даже прочухаться не успели. Лишь один из них умер не сразу, успев заметить достаточно много ворвавшихся через проходную на территорию склада вооружённых людей.

Я постарался разглядеть налётчиков поподробнее и потом описал, как смог, Холмову. Инспектор сделал пометки в каком-то изрядно потрёпанном служебном журнале, затем уточнил, не видел ли я среди лиходеев представителей гоблинской расы (видимо, и ему на эту тему хвоста накрутили), и сообщил, что со склада, судя по описи, пропало несколько больших ёмкостей с пирогидритом. Причём, как я понял, такого количества вполне достаточно, чтобы разнести полгорода. Герцогский дворец так точно стереть с лица земли запросто возможно.

Что-то совсем не ладно в герцогстве. Такие силы и средства задействованы, что даже странно становится. Помнится, наши бомбисты всё больше по двое — по трое предпочитали действовать, когда коронованных особ или их приближённых взорвать пытались. По крайней мере, в школе нам так рассказывали. А тут среди бела дня посреди города целый отряд террористов разгуливает. А ещё один отряд склад грабит со взрывчаткой. Или это одни и те же люди? Орк же сказал, что на площади пирогидрит взорвали. Тисканули здесь взрывчатку и быстренько нашли ей применение. Понятное дело, не всей, а лишь малой её части. Значит можно ожидать в ближайшем будущем ещё каких-нибудь диверсий. Нужно будет поглядеть на тех бандитов, что мы с орком на площади завалили. Может, опознаю кого. А главное, необходимо поскорее герцога в известность поставить. Такая мощь в руках злоумышленников — это вам не шутки.

Вот только Холмов очередные мои намерения повидаться с местным самодержцем самым беспардонным образом похерил. Типа об угрозе терактов он и так уже начальство предупредил, а с результатами моего «опроса свидетелей» отправит в управление вестового. На меня же у инспектора имелись совершенно иные виды.

— Тут, господин Штольц, одно хитрое дело образовалось. Пока я вас тут дожидался, получил депешу с предписаниями. Вас там не упоминалось, но склонен я полагать, что без способностей медиума мне в этом деле никак не обойтись. Знаю, что вы особо важными расследованиями заняты, но осмелюсь-таки просить вас об участии. Тем более, может статься, преступление сие и к вашим делам касательство имеет, ибо затрагивает интересы весьма именитых особ. Посему буду вам премного благодарен за посильную помощь.

— Ну так выкладывайте, Шарап Володович, не томите, — попенял я инспектору, — а то ходите всё вокруг да около.

— Это от того, господин Штольц, что неординарность ситуации даже меня, человека бывалого, лишает душевного равновесия. Скажите, вы ведь на механической колеснице сюда прибыли? Тогда давайте-ка, дабы сэкономить наше время, воспользуемся столь счастливой оказией и прямо отсюда направимся к месту последнего происшествия. Я вам по пути всё в подробностях и обскажу.

Глазом моргнуть не успел, Холмов уже сопроводил меня к машине и принялся втолковывать Митиано, куда тому следует нас всех отвезти. А орк и не подумал кочевряжиться, накрутил ручку завода и сразу за руль, словно ему по городу только в удовольствие колесить. Мы же с инспектором разместились позади на пассажирских местах.

— Начать мне следует, пожалуй, издалека, — повернулся ко мне Холмов, когда машина набрала ход, — дабы вы ознакомились с подоплёкой и прониклись всей степенью тревожности происшествия. Полгода назад в Крутоярске, что на самой юго-западной окраине герцогства, найдена была насильно умерщвлённая девица. Городок уездный, на самых, так сказать, задворках. В силу малости поселения, всё там у всех на виду. Опять-таки, погибшая особа была хоть и не из знатного, но из уважаемого семейства. Потому событие и всколыхнуло весь городок. А как иначе, ежели дочь городского головы обнаружили в самом жутком и неприглядном виде. Мало того, что убиенную нашли средь зимы раздетой донага, так ещё и тело её было измято и истерзано, будто злобным диким зверем. Поначалу даже решили, что оную девицу задрал медведь-шатун, тем более, что и на лице жертвы, и на её теле наблюдались глубокие раны будто от крупных когтистых лап. Однако, поразмыслив, решили, что вряд ли зверь стал бы столь тщательно тело облачения лишать. Не имеет он таких потребностей. Ну, брюхо прям сквозь одеяние вспорет, потроха разворотив, ну, лицо объест, да и то не всегда. Может бросить и уйти, почти не тронув. А так, чтоб платья лишать, уж и подавно не в привычках звериных.