Ночная смена. Крепость живых - Николай Берг Страница 49

Приближаемся к городу. Снимать пока нечего. Сидеть сиднем – тоже. Решаю потренироваться с оружием. Для начала с ТТ. Направляю в сторону воды и примеряюсь. Немного неудобная у него рукоятка. Но ничего. Раз. Отставить. Раз. Отставить.

– Чутка левую руку подверни, – каптри сбоку подсказывает.

– Как?

– Чтоб линия прицела точнее подходила под правый глаз. Ты же им прицел ведешь? И не жмурься, лучше привыкай обоими глазами прицеливаться. Появляются новые цели – ты в жмуре их не засечешь. Не ровен час, и сам прижмуришься. И палец большой на правой руке расслабь, а то сведет. Вытяни его ровненько, параллельно стволу, – легче будет работать. Навостришься – будешь по ощущению стрелять. Пальцем ткнул в цель – и огонь. Куда проще, чем одним глазом ловить. Да и могут не дать тебе времени на «щуриться да прицеливаться». Привыкай так.

– Слушай, капитан, что ты на буксире с такими знаниями делаешь?

– Работу свою делаю.

– Кто у тебя в училище?

– Сын.

– Тогда ясно. А что ты посоветуешь по поводу автомата?

– Для начала – обзаведись обвесом. То, что у тебя все по карманам, очень плохо. Из рук вон. Смотрю – и тошнит. Вот давай замени магазин. А я посчитаю… Девять секунд! За это время тебя не то что сожрут, а еще и под соусом приготовят. И с ТТ… я смотрел, как ты его из кармана тянешь. Полковая артиллерия с передков снимается быстрее. Так что ты хват еще поотрабатывай – и у автомата тоже, но с карманами даже не возись. Заведи себе кабур правильный, разгрузку – тогда и привыкай. И сделай это поскорее.

Тренируюсь. С пистолетом проще. Автомат непривычен, с ним сложнее. Больно короток, и центр тяжести сзади.

Наконец вижу, что уже пора снимать. Справа циклопическая постройка очистных сооружений Центральной станции аэрации водоканала и Канонерский остров. О, тут явно есть живые – с крыши судоремонтного завода кто-то машет красной тряпкой. Каптри бухает в серое небо зеленую ракету. Вот, похоже, еще один уцелевший анклав. Стараясь дать картинку почетче и не дергать, веду объективом. Ползем мимо порта. Тут не видно ни живых, ни мертвых. Но каптри показывает на струйки дыма, похоже печурки. Слева здоровенное корыто ледокола «50 лет Советской власти». Галерный остров. Дальше ледокол «Красин».

– Сними, что там вокруг, – шепчет каптри. Снимаю.

Входим в пределы городской застройки. Автомобили еще есть, но куда меньше стало легковых. Людей не видно вообще. То есть живых, а мертвяков много. Так, если глянуть мельком, картинка нормальная: люди, машины, утро. Присмотришься, и люди либо неподвижны как манекены, либо ковыляют странной дерганой походкой. И становится не по себе.

Проходим под мостом Лейтенанта Шмидта… У молодых и шалых лейтенантиков Балтики одно время была такая шуточка в ходу: «Скорее мост Лейтенанта Шмидта станет мостом Старшего лейтенанта Шмидта, чем это звание получу я!» Теперь реконструировали и переименовали в Благовещенский. Лестница в ходовое хозяйство моста чистая, дверь закрыта. Снимаю все по возможности тщательно. Чапаем ближе к центру города. У египетских сфинксов целая толпа зомби. Что им так у музея Академии художеств понравилось – непонятно. Но на лед не лезут.

Сюрприз – Дворцовый мост разведен! Прямо как на открытках «Белые ночи»!

Веду камерой по набережной, начиная от того места, где затонула «Андромеда» [21], мимо дворца Меншикова, Универа, Кунсткамеры, Зоологического музея, по разведенному Дворцовому – и на Адмиралтейство. Каптри бахает подряд несколькими зелеными ракетами – и на арке справа появляются люди в черном. Начинают махать руками, но не как попало, а как положено грамотным морским людям – явно сигнализируют, только флажков не хватает. Снимаю и это. Наш рыдван почти стоит на месте, а каптри просит меня залезть на крышу рубки и поснимать оттуда. Хорошо, качки нет. Забираюсь. Как я понял, основная проблема – отсечь арки Адмиралтейства преградами до Невы. А вот с этим сложно: страшенная пробка у Дворцового моста, частью залезающая и на Дворцовый мост. Как перекрывать по машинам – не знаю. Ближе к Сенатской площади не вопрос перекрыть – да там и мертвяков меньше, а вот тут, у моста… Снимаю медленно и дублирую. Все, готово. От зомби на Дворцовой площади и на Невском черным-черно.

Спускаюсь обратно. Каптри смотрит на Адмиралтейство и играет желваками… Трогаю его за плечо. Вздрагивает, приходит в себя. Даем полный ход, а он все смотрит на Адмиралтейство…

Я снимаю лестницу в силовое отделение моста: на лестнице перед дверью стоит добрый десяток зомби. И наверху толпятся. Странно.

Пришвартоваться не к чему, потому буксир прижимается к ледовому полю у Петропавловки. Лед немного хрустит, но выдерживает. Второй военмор из экипажа прихватывает здоровенный канат и аккуратно по покрышкам сходит на лед. Прихватывает канатом дерево на пляже. Интересно.

Дальше аккуратно спрыгивает каптри и помогает слезть мне – с камерой. По весеннему льду идти не опасно, но неприятно.

В глаза бросается новодельная постройка, слепленная из всякого разного. Она больше всего напоминает… точно (!) – старомодный сортир типа «люфтклозет», только в исполнении дивизии «Генрих Геринг»: не меньше чем на полста посадочных мест. Явно под руководством седого сапера соорудили это на оконечности Заячьего острова, чтоб течение сносило все гамно долой. Обходим это сатанинское строение: по запаху – точно сортир. Уже обновили. Люди снуют из Невских ворот и обратно.

Входим в ворота, двигаемся к штабу.

Что заметно сразу – народу прибавилось резко. Такое впечатление, что Петропавловка битком набита. И как положено при скоплении народа, замусорено уже все. Какие-то палатки, навесы чуть ли не из штор и много-много людей. А ведь еще прибывают и прибывают.

В штабе бедлам, несмотря на двух часовых у входа – публика толпится здесь особенно густо. Нас пускают. Толпа, увидев каптри, оживляется, но он, не задерживаясь, проскакивает за мной. Комендант сидит багровый – похоже, тут только что была ругань.

Седовласый мэтр как будто отсюда и не уходил, у него вид оскорбленной добродетели, которой только что плюнули в душу. Потом высморкались туда же и прошлись в грязных ботинках.

– Какого черта, где вы шляетесь? Тут нам вздохнуть нечем, а медицина ездит, изволите видеть, в круизы! Морские путешествия! Вчера и сегодня умерли три человека из беженцев! Не считая карантинных! Я вам сказал, оборудовать медпункт или нет? – взревывает тремя медведями Овчинников, увидев меня в дверях.

А вот хрена я буду оправдываться! Орать тоже не стоит, коменданта все это время, пока я в Кронштадте был, тут жарили на медленном огне, причем со всех сторон.

– Сидел бы в медпункте – имели бы мы сейчас сто восемнадцать «арисак» и полтыщи патронов. Кстати, доставлена баржа с едой. Прошу организовать разгрузку. Также, товарищ полковник, прошу сообщить, где находится группа, к которой я приписан. Они сейчас, как я понял, на зачистке, и я там нужен. И к слову – я вернулся.