Псион - Джоан Виндж Страница 49

Когда я добрался до города, уже наступали сумерки, хотя едва пробило полдень. Яркий свет заливал улицы, но его было недостаточно для того, чтобы победить ночь. Кортелью еще не вернулся, я чувствовал его мрачное далекое и закрытое сознание. Порт находился справа от меня, обозначенный заревом от освещенной взлетной полосы, теряющейся среди гряды холмов.

Два грузовых корабля стояли на взлетном поле, я различил опознавательные знаки на бортах: Транспортное Управление Центавра. Увлеченный зрелищем, я направился в вестибюль порта. Он оказался почти пустым. Пол представлял собой изображение Туманности Рака, и подсвеченный фонтан в центре картины взлетал, как из сердца взрывающейся звезды, в золотых и красных тонах. Стены интенсивного синего цвета подсвечивались скрытыми светильниками. Я был удивлен, насколько помещение внутри не соответствовало виду снаружи, который напоминал обыкновенный склад. Я разглядывал зал, когда уловил знакомый тихий мысленный шепот и понял, что сюда меня позвала Джули. Я ощутил ее присутствие, прежде чем увидел за стойкой в углу зала. Кто-то в форме Транспортного Управления Центавра разговаривал с ней. Вначале я подумал, что это очередной астронавт пытается подцепить ее: она была явно раздражена.

Он передал ей что-то вроде письма. Просмотрев, она смяла его и сунула в карман. Я не мог услышать, что она ответила офицеру, но прочитал в ее мыслях холодный отказ. Он взял ее под руку, пытаясь вывести из-за стойки. Джули включила свое сознание, чтобы он воспринял все, что она о нем думает. Офицер отпустил ее и отшатнулся, как если бы она выстрелила в него, и почти побежал к выходу на посадочную площадку.

Я подошел к Джули, когда она осталась одна и занялась работой. Тут, наконец, она заметила меня. Она выглядела вблизи ошеломленной и измученной, как и в моих ощущениях на расстоянии. Я устало прислонился к стойке.

— (Не делай этого!) — Ее сообщение заставило меня податься назад. — (Датчик в твоем клейме будет замечен сигнальными системами. Ни к чему не прикасайся!)

Я замер, охваченный паникой, однако ничего не произошло. Глядя на ее лицо, я осторожно оперся на стойку левой рукой, делая вид, что отдыхаю, и отвел правую.

— (Джули…)

Ее серые глаза смотрели на меня почти сердито. Она тревожилась о том, что может произойти, если нас кто-нибудь заметит.

— Ты не должен приходить сюда, Кот. Гэлисс…

— (Пусть она катится ко всем чертям!) — Джули вздрогнула. — Прости, — пробормотал я. — Слушай, мне нужна кое-какая информация.

Джули была удивлена, почему я не стал дожидаться более безопасного момента или не задал этот вопрос на расстоянии, с меньшим риском. Затем я почувствовал, что она знает причину, я ощущал это всегда в таких случаях. Ее напряжение ослабло.

— Кот, мне очень жаль, что все так вышло… что Ардан сказал тогда и что я промолчала. Там была стена непонимания. Ты теперь телепат, но по-прежнему можешь ошибаться. Ведь так?.. — Она на секунду закрыла рукой глаза. — Мы остаемся людьми, а значит, мы в плену своего эгоизма. И получается так, что очень легко наговорить друг другу глупостей.

— Но я был прав. — Я сам не думал, что начну заводиться с пол-оборота. — Я знаю, о чем думал Зибелинг. Он предпочел бы, чтобы его сын умер, чем если бы им оказался я.

Джули покачала головой.

— (Да нет же! Послушай меня и не перебивай). Ардан никогда не имел в виду, что не хотел бы видеть в тебе своего сына. Он был доволен лишь тем, что на долю его сына не выпали те страшные испытания, которым подвергся ты. Ты расшифровал эту мысль неверно. — Не ответив, я стал вспоминать тот разговор. — Он не знал, что означает для тебя работа на шахтах. Пойми, Кот, не знал.

И она тоже не знала и испытывала угрызения совести за то, что не поняла этого и даже со своими экстрасенсорными способностями не смогла этого предвидеть.

Ее взгляд ранил меня, и я отвернулся. Теперь у меня было то, чего я добивался, — ее понимание, однако между нами отсутствовало главное — глубокий обмен мыслями, оставалось слишком много непреодолимых стен. Однако она была права. Человек не в состоянии доверять другому полностью или делиться с ним всем, что у него на душе так, как это делают гидраны. Люди опасаются заглянуть друг другу в душу…

Я знал, что, глядя на меня, Джули думает о том, о чем я не хотел вообще говорить, в гневе на себя за непонимание, возникшее между нами. Я хотел сказать ей об этом, но опять же не находил способа. Чтобы прервать ее мысли и выйти из этой затруднительной паузы, я, наконец, сказал:

— Джули, Рубай на Синдере.

Результат превзошел мои ожидания. Все ее существо в мгновение ока сжалось, ощетинившись. Затем она немного ослабила зажим, тем не менее оставаясь начеку.

— Откуда ты знаешь?

— Я говорил с ним. — Я посмотрел на свои пальцы, вцепившиеся в край стойки.

— И ты испугался. — Она слегка нахмурилась, потому что это не соответствовало ее ожиданиям. Она пыталась прочесть то, что лежало за пределами понимания даже для меня.

— Я не о том, что он сильнейший телепат, и даже не о том, что он раскрыл мне план захвата шахт… — Глаза Джули расширились, но она не стала перебивать.

— Дело… в другом, в чем-то большем, и мне почти удалось это нащупать: не в том, что я могу для него сделать, а в том, чего он хочет по-настоящему… он хочет меня.

Джули нахмурилась еще больше, пытаясь понять.

— Да, именно так. Я выдержу то, что мне предстоит, но дело в том, что он как будто хочет получить… мою душу. — Я осекся. — Это трудно понять, да, честно говоря, я и не хочу понимать. Именно этого я боюсь больше всего, Джули. Потому что… Как тебе объяснить? Мы с ним очень похожи, когда-то мы были одним и тем же…

— И до сих пор остались? — Она покачала головой: (Не бойся этого, не нужно). — На самом деле вы никогда не были похожи.

Я могу поклясться, что до тех пор, пока она верила в то, о чем сказала, это было правдой… Даже если я сам не верил в себя.

— Ты сказал, Рубай открыл тебе план захвата шахт? — Ее голос был едва громче мысли.

Я кивнул и передал ей суть нашего разговора.

— Ну да… у него есть все, что нужно…

— Я. — Мое лицо перекосилось.

Какое-то время Джули молчала, ее беспомощность была почти осязаемой.

— Когда ты… Когда это должно произойти?

— Не знаю. Скоро. Я не мог отказаться, иначе Рубай накроет нас всех. Но если я вновь окажусь на шахте… — Я прикрыл клеймо на запястье другой рукой.

Он глубоко вздохнула, вновь замолчав.

— (Мы придумаем что-нибудь, должен быть выход?) — напряженно думала она.

— Чего хотел астронавт с Центавра?

— Ничего… Он просто хотел, чтобы я… покинула Синдер. Он получил предсказание моего отца, говорящее о том, что я в опасности. — Она сжала губы: как ее могли обнаружить, откуда они узнали, что она здесь, если только… Ее сознание оборвало цепочку мыслей, переполненных подозрением. — Ты сказал, тебе нужна информация?