Застеколье - Евгений Шалашов Страница 49

Будни разведки

Зевс был не прав, отправляя орла клевать Прометею печень. Надо было подрядить на это дело генерала Унгерна. Мой шеф, а по совместительству еще и подчиненный (я почему–то об этом помню, а генерал забывает!) выклевал мне все мозги, довел до белого каления, допытываясь об особенностях устройства подземных пещер, черных замыслах цвергов и прочем.

Изначально, генерал хотел меня немного побить, когда я явился в собственный офис, да еще вместе с весьма экзотической дамой. Как–никак, за месяц моего отсутствия, у вышестоящего начальства (генерал – большая фигура, но есть и побольше)накопились вопросы. Вроде бы, не каждый день пропадают полпреды Президента, пусть и секретные. В убитые не спишешь, в «пропавшие без вести», тоже. Чай, не на воюющей территории, а на родной Вологодчине потерялся. Думаю, Унгерн пожалел, что не взял с меня расписки, когда я полез под землю. Глядишь, не получил бы выговор, а значит – не остался бы без премий на целый год. А кроме генеральского начальства были еще жена и дочь. Мои. Унгерну приходилось изворачиваться ужом, чтобы оправдаться перед одними и, утешить других. Но ему не привыкать, справился. Родственников уболтал, за выговор расипсался.

Как мы добирались до Москвы и, как я уговаривал короля цвергов отпустить Айыы Сиэн – отдельная история. Как–нибудь, если будет время (или, если текст романа не доберет искомые двенадцать «алок», расскажу), а так не вижу смысла. Сменив гнев на милость и, дав мне возможность немного отдохнуть, пристроив внучку древней богини в небольшую гостиницу под Москвой, выдержанную в традициях Крайнего Севера (я даже не знал, что такие есть), Виктор Витальевич обрушился на мою голову.

Мы беседовали (если это можно назвать беседой, а не допросом) не в моем кабинете, и, даже не в кабинете шефа. Унгерн отвез меня в какую–то халупу на окраине Люберец. Не знаю, с чем это связано. Возможно, не хотел демонстрировать мне свой кабинет (смешно сказать, но я еще ни разу не был в отделе, считавшемся родным для майора госбезопасности – по идее, там должно быть и мое рабочее место!), или, чтобы не смущать бедную Ксюху и не вводить ее в соблазн послушать (не услышит, конечно же, но зачем?).

Как в старом анекдоте, Унгерна интересовало «фсё»! Почему генерал выпытывал о подземных ходах и замыслах – это я еще понимаю. Хочется нам этого, или нет, но цвергов придется уничтожать. Моих показаний хватило, чтобы зачислить карликов в разряд врагов государства, к которым можно применить антитеррористическое законодательство. Добавим сюда вылазки карликов в Застеколье, которое, с точки зрения Российского права, является субъектом Российской Федерации. Пока – секретным, но очень надеюсь, что ближе к моему выходу на пенсию в Конституцию страны будет внесена поправка и РФ пополнится новым субъектом. Я готов довольствоваться местом сенатора в Верхней палате парламента. Как только обозвать, от кого? От Застеколья? От Застеколии? Вот, пожалуйста, готовый вопрос для юристов и лингвистов – как назвать новые территории, не обозначенные ни на одной карте? Но это потом. Покамест, можно сказать, что проведение антитеррористической операции было вполне законным. Впрочем, это всего лишь мое мнение, с которым вышестоящее начальство не обязано считаться. Стоит ли тратить силы и средства на каких–то подземных жителей? Я считал, что да.

Генерала, помимо всего прочего заинтересовали матово– белые трубки, складированные в одном из залов. Он даже на мешочек с камушками посмотрел довольно равнодушно, хотя, между прочем, мог бы и похвалить! Даже по самым скромным прикидкам – двести баксов за карат (посмотрел в Интернете цену на необработанные алмазы), я принес в казну миллион долларов, окупив свой оклад на много лет вперед. А если посчитать по настоящим ценам, то миллиона два. Чем уж таким заинтересовали генерала клятые трубки, я так и не понял. Но я, под напором генеральских глаз, вспомнил, что помимо трубок там были еще и какие–то штуки, похожие на звездочки и шарики – целая куча свалена (вспомнил ведь!). Матовые, бледные. Тоже какие–нибудь лампочки? Может, Унгерн собирается поднять вопрос об утилизации, а может, из люминесцентных ламп можно соорудить какую–нибудь бомбу? Или алмаз… Ну, кто в состоянии понять ход генеральских мыслей? Уж верно не я. К слову – прихватить в подарок пару–тройку алмазов он мне не разрешил. Буркнул:

– Мог бы и сам взять. – Остановив взглядом мои загребущие ручонки, ехидно ухмыльнулся. – А если сразу не прихватил, так теперь уже поздно. Раз принес, будем составлять опись. А ты хотел на начальника ответственность переложить, да?

– Н–ну… – протянул я, пожимая плечиками, как жеманная девица. Догадлив, господин генерал. Действительно, самому брать алмазы вроде бы и неловко, а если с позволения шефа, так ничего.

Для составления описи, Виктор Витальевич вызвал специалистов. Возможноиз Алмазного фонда. Устал, как собака, зато узнал массу интересных вещей. Оказывается, я безнадежно отстал, думая, что алмазы проверяют на подлинность, проводя ими по стеклу (так делал Кадрусс, один из герое Дюма–отца). Еще какой–то персонаж (уже современный) проводил фломастером по граням – если чернила шли ровной, сплошной линией – это хорошо, а если прерывистой – то подделка. Оказывается, существует приборчик, похожий на индикатор. Поднес к камушку, загорелась лампочка, выскочили цифирки. Теплопроводность материала – великая вещь!

Уж как они взвешивали, оценивали насыщенность и цвета – с ума можно сойти. Зато, в валюте оценили мою находку гораздо выше, нежели я прикидывал. Необработанные алмазы такого веса и чистоты, стоили на рынке до пятисот долларов за карат! Если перевести в рубли, я принес в казну прибыли столько же, сколько приносит конфискация незаконно нажитого имущества у какого–нибудь чиновника средней руки. То есть – немного. (Все остальное, как правило, «заныкано» по щелям и переписано на родственников)

Наконец, когда эксперты, уложили сокровища в бронированный чемоданчик и ушли, в сопровождении чуть ли не взвода охраны, я вздохнул спокойнее. Вот, теперь настала пора поговорить серьезно.

– Сами то, как думаете? – поинтересовался я у генерала.

– В каком смысле? – не понял Унгерн.

– Ну, – протянул я, – стоит ли шкурка выделки? Можно ли всерьез опасаться каких–то карликов?

– Ну, это что понимать под словом «всерьез», – принялся философствовать Унгерн. – Если серьезной опасности для государства – так это вряд ли. Техника у цвергов на самом примитивном уровне, численность – если исходить из твоих же рассказов, тоже не очень. А вот для конкретных людей опасность они очень даже представляют. Как я понимаю, цверги у нас пребывают давно. За это время можно наладить нужные связи, создать агентурную сеть. Сам понимаешь, что за большие деньги всегда найдутся желающие убивать. А какая им разница, кто платит? Хоть цверги, хоть крысы. А если в водоочистные сооружения сунут споры сибирской язвы? Вот–вот… Так, что, давай еще разок, расскажи мне про подземные галереи. Потом проведешь инструктаж для командиров. И карандашик возьми.