Роза Севера - Евгений Кривенко Страница 48

Варламов обернулся, у Сацуки горел слабый свет. Вдруг очень захотелось постучать и войти к ней, еще раз увидеть печальное лицо. Он скрипнул зубами и вернулся в свою комнату. Лег на диван, повернулся лицом к стене. Что-то душно в комнате…

Прошла минута, диван заскрипел и прогнулся под тяжестью. Бедра Варламова коснулось что-то твердое. Он перевернулся на спину.

Темный высокий силуэт, горький и знакомый аромат духов.

— Здравствуй, Хозяйка! — сказал Варламов.

— Здравствуй и ты.

— Как ты появилась здесь? Это другая страна, а ты говорила, что твое царство ограничивается Россией. В подземных мирах других стран другие Хозяйки.

Хозяйка Медной горы и Серебряных чертогов тихо рассмеялась.

— До нас ваши политические изменения не дошли. Итуруп — это огнедышащая окраина моих владений. И не бойся, что стану тебя соблазнять, я пришла предупредить. Этой ночью не спи.

— Что? — удивился Варламов.

— Это будет нетрудно для тебя, — гостья хихикнула. — Рядом за стеной ждет девушка. С ней ты не уснешь.

— Издеваешься? — вздохнул Варламов.

— Почему? Все женщины хотят любви и ласки. А Сацуки достается только грубое обращение. Она будет разочарована, если ты не придешь.

— Спасибо за совет, — пробурчал Варламов.

— Ты невнимателен к моим словам. Мой главный совет — не спи!

Хозяйка встала. На миг показалось, что темный силуэт заполнил всю комнату. Потом исчез, а вместе с ним и духота.

Варламов сел, сердце сильно билось. Что это было, мимолетный сон? Но в комнате еще медлил аромат духов. Неужто и в самом деле Хозяйка? И что за странный совет — не спать. Да и не хочется, лучше подышать свежим воздухом.

Он обулся и зашнуровал ботинки — приятно, что пальцы снова обрели гибкость. Только вряд ли это поможет завтра. Вздохнул и вышел на веранду. Уже темно, над холмами взошла полная луна, зарницы стали чаще. У Сацуки по-прежнему горит свет, перед дверью стоят резиновые сапожки. У Варламова потеплело внутри, вот какая аккуратная. Вдруг возникла решимость: если дверь не заперта, то войдет. Будь что будет.

Он нажал на дверную ручку…

Потом часто пытался вспомнить, открыл он тогда дверь или нет — память об этом отшибло.

Жуткий гул внезапно раздался вокруг, завибрировали даже кости. Варламова охватил ужас, какого никогда не испытывал. Кажется, он закричал, но тут же смолк. Зубы ляскнули, земля со страшной силой ударила в подошвы и подбросила в воздух. Варламов вылетел на улицу под аккомпанемент чудовищного треска — вокруг рушились здания. Не стало видно ни зги, в рот и горло набилась пыль. Несколько раз по спине сильно ударило. Варламов попытался встать, но тряхнуло так, что снова упал на четвереньки. В помраченном сознании молнией сверкнула мысль: «Землетрясение!».

Он свернулся в утробную позу на ходящей ходуном земле, в отчаянной надежде, что она не разверзнется под ним. Сверху продолжал сыпаться мусор, ужас сменился отупением. Гул как бы отдалился, став величественной музыкой. Варламов потерял сознание…

Очнулся от холода и привстал. С него свалилась пара досок, осыпался сор. Хотя все тело ныло, кажется, ничего не было сломано. Варламов кое-как сел… и не узнал поселка — кучи развалин, несколько трещин в земле. Странно, что все так хорошо видно. Он поднял голову: луна поднялась выше, освещая развалины безжалостным холодным светом.

Сацуки!

Он вскочил на ноги, зашипел от боли в колене и захромал к рухнувшему бараку. Тот был деревянный и разрушился не полностью: просела крыша, а стены частью рухнули, частью еще стояли. Из темных дыр щерились оторванные доски.

Варламов нашел место, где был вход в барак, и стал доской разгребать крошево штукатурки и всякий мусор. Ломая ногти, вытаскивал кирпичи, до хруста в спине ворочал балки. Слава богу, здесь не было бетонных плит! Он кашлял от пыли и, хотя сбросил куртку, рубашка промокла от пота. Когда присел на корточки, чтобы передохнуть, вдруг понял, что выкрикивает ругательства.

Им овладело отчаяние: если крыша обрушилась на постель Сацуки, ее раздавило. Он стал на колени и полез в дыру, которую только что освободил. Стены бывшей прихожей наклонились друг к другу, образовав что-то вроде шалаша. За ним было темное пространство, потолок комнаты осел до полуметра от пола. Возможно, задержал наполовину раздавленный шкаф.

Варламов пополз внутрь, не задумываясь, что и его может раздавить. Чихая от пыли, продвинулся метра на два, и вдруг наткнулся рукой на что-то мягкое. Пощупал — ткань, и как будто человеческое тело. Сацуки!

Ей повезло. То ли спала на полу, как принято в Японии, то ли при ударе скатилась на пол. Над диваном свободного места практически не осталось.

Было слышно прерывистое дыхание, но когда Варламов позвал хриплым голосом, Сацуки не отозвалась. Пришлось вытаскивать ее за ноги, безжалостно разрывая кимоно. Конечно, это было рискованно: возможно, сломаны ребра или что-то еще, но вдруг окончательно рухнет потолок? Голени девушки были шершавыми от пыли, пару раз она застонала. Все-таки Варламов вытащил ее на улицу и уложил на свою куртку.

Ветер леденил потную спину, кружил столбы пыли над руинами. Не было слышно ни одного человеческого голоса. Легкое одеяние Сацуки было изорвано, так что Варламов неловко отвел глаза от белеющих бедер. Девушка дышала, и нужды в искусственном дыхании не было. Вместо этого Варламов стал хлестать ее по щекам, чтобы скорее привести в чувство. Вдруг опять начнутся толчки!

Тело Сацуки выгнулось, она закашлялась и взметнула руки к лицу. По лбу проходила кровавая ссадина — возможно получила, когда вытаскивал. Варламов перехватил ее кисти.

— Не надо, нужно промыть водой.

— Что это было? — просипела Сацуки. — Грохот, удар…

— Землетрясение, — тоже хрипло ответил Варламов. — В Японии часто бывают. Я вытащил тебя из барака, он в руинах.

— Спасибо, — пробормотала Сацуки. И добавила дрожащим голосом: — Мне холодно.

Варламов огляделся, но утепленная куртка осталась под развалинами. Тогда он помог Сацуки встать, усадил на балку и накинул на плечи свою изодранную (в который раз!) кожанку.

— Холодно, холодно… — стучала зубами Сацуки.

Поколебавшись, Варламов сел рядом, обнял Сацуки и попытался накрыть плотнее. Девушка прижалась к нему, вся дрожа. Все же от ее тела исходило тепло, и Варламов сам немного согрелся.

— Надо отыскать уцелевшее здание, — сказал он. — Или разжечь костер. Утром должна прийти помощь.

Он огляделся: досок вокруг хватает, но нужен хотя бы навес. И вода.

Поглядел на море — дома напротив рухнули, и теперь ничто не загораживало вида…

Моря не было!

Корабли лежали на боку, словно раскиданные ребенком игрушки, а дальше тянулось грязно-серое пространство.