Гвардия в огне не горит! - Юрий Корчевский Страница 47

– Не стреляйте, свои! Разведка!

А в траншее уже пехотинцев полно. Когда стрельба и взрыв поблизости от траншеи, из землянок бойцы повыскакивали. Командир взвода хоть и молодой лейтенант, но стрелять запретил. На нейтралке, совсем близко, перестрелка. Ясно, что немцы с советскими бойцами огневой контакт ведут. И вариант один – разведка. Илья, как в траншею спрыгнул, сказал:

– Вот спасибочки, что стрелять не стали!

– Лейтенанта нашего благодари, разведка!

Вспыхнул луч фонаря, следом матерок: Илья-то в немецкой форме.

– Товарищ лейтенант! Фронтовая разведка, старшина Сафронов. Прошу дать возможность связаться по телефону с разведотделом.

– Фролов, забери у него оружие на всякий случай. Ты в кого стрелял, Сафронов?

– Немецкая разведка, я следом за ними шёл. Так что с вас пол-литра.

– Будет! – заверил лейтенант.

Он сразу сообразил, от каких неприятностей спас взвод Сафронов. Немцы могли снять часового, а потом захватить кого-либо из землянки, вполне может быть, что и в наш ближний тыл пробрались. Так что должничок теперь лейтенант. Бойцы тоже сообразили, потому отношение к Илье уважительное. Лейтенант, следом Илья и конвоир Фролов прошли в землянку. Лейтенант стал накручивать ручку полевого телефона. После нескольких попыток соединились со штабом батальона, командир взвода объяснил ситуацию:

– Так точно, всё сделаем.

Лейтенант трубку положил.

– Велено накормить и утром в штаб батальона доставить. Есть хочешь?

– Как волк! Последние двое суток хлебной крошки во рту не было.

Лейтенант открыл снарядный ящик, служивший тумбочкой, достал банку тушёнки, половину кирпичного чёрного хлеба, фляжку с водкой.

– Извини, старшина, надо было мне сразу самому харчи предложить.

Илья вскрыл немецким ножом банку, подцепил клинком кусок мяса, отправил в рот. У голодного человека обоняние обостряется. Илья, как банку вскрыл, от сытного мясного духа едва слюной не захлебнулся. Лейтенант в железную кружку водки плеснул сто грамм, посмотрел в кружку, добавил ещё столько же.

– Мне не жалко. А только не окосеешь ли, если голодный?

– Мне больше и не надо.

Илья водку выпил, по жилам огонь пробежал, голова слегка поплыла. Доел консервы и хлеб. Хорошо-то как среди своих! Напряжение последних дней отпустило.

– Идти надо, старшина! – вывел его из блаженного состояния лейтенант.

Вышли из землянки, а в траншею с бруствера бравый сержант спрыгнул:

– Товарищ лейтенант! Четверо убитых на нейтралке, недалеко, прямо перед нами. Я оружие собрал, а документов нет.

– Ты забрал? – повернулся лейтенант.

– Моя работа, – кивнул Илья. – Вам-то они ни к чему, а в разведотделе интересно – кто, из какой дивизии?

– Ну, бывай, старшина!

Лейтенант руку пожал. Сержант из его взвода подтвердил потери немцев, так что всё сошлось. Фролов Илью в штаб батальона проводил, набросил свою плащ-накидку, от греха подальше. Был как-то случай. Наши разведчики в немецкой форме с поиска возвратились, важные документы добыли, с сопровождающим шли. А навстречу отделение солдат. У одного горе – письмо на днях получил из освобождённого от немцев села. А немцы там большую часть родственников повесили. Не сдержался солдат, сорвал с плеча «папашу» и «немцев» расстрелял. Оружие из рук у него выбили, скрутили, сказали, что своих убил, русских. К особисту отвели, всё же ЧП, так он повесился в камере. Нелепый случай, а троих бойцов нет.

В общем, в разведотдел фронта вернулся в полдень, начальнику доложил, что рация и питание к ней вручены адресату, а радистка погибла в перестрелке. Полковник помрачнел, приказал подробно, с деталями, написать докладную записку. Илья написал. Полагал, что снова в «кутузку» посадят, пока проверка идёт, печальный опыт уже был. Но обошлось. Отоспался, отъелся, а на задания не посылают. Похоже, не доверяют. И такая ситуация была две недели, и сколько бы ещё продлилось «подвешенное» состояние, неизвестно, а только немцы начали наступление.

Согласно операции «Цитадель» приказом по ОКХ № 5 от 13.03.43 немцы двумя сходящимися ударами должны были ударить с южного и северного фасов, отрезать наши войска от РККА и перемолоть. Своеобразная месть за Сталинград, даже действия похожие. Наше командование получало сведения от агентов не только в Германии, но и от агентуры среди союзников. Важные даты были переданы от английского дешифровальщика Джона Кернкросса (оперативный псевдоним – Мольер), имевшего доступ к расшифрованным перехватам англичанами радиограмм. Удалось дешифровать благодаря добытому немецкому аппарату «Энигма». И англичане, союзники СССР, вовсе не собирались делиться планами рейха с кем-нибудь. Вальтер Модель, командующий 9-й армией, стоявшей на северном фасе, 14 июня ставит задачу командирам корпусов своей армии. Немцы собирались нанести удар на северном фасе, на участке между железной дорогой и автомобильным шоссе Курск – Орёл, в полосе 40 километров. На направлении главного удара три корпуса – 41, 46 и 47-й, на флангах 20-й и 23-й корпуса. Силы немцы имели большие – 2733 танка и 2050 самолётов. Для сравнения: Гитлер начал войну с СССР, имея 3580 танков и 1830 самолётов, и продвинулся с ними почти до Москвы.

И техника качественно изменилась. Модель решил ударить бронированным кулаком из двух рот 505-го батальона «тигров», 656-го полка САУ «Фердинанд», а также 177-го и 244-го батальонов самоходок StuG III, всего 542 боевые машины. На участке наступления плотность бронированных машин достигала 25 штук на километр по фронту. Операция «Цитадель» должна была начаться на рассвете 5 июля, войска сосредоточились на исходных позициях, выбрались из укрытий. Наше командование применило хитрость: нанесло упреждающий удар, пользуясь двукратным преимуществом в пушках и миномётах. Огневой налёт привёл к потерям в личном составе и технике. Атака ещё не началась, а некоторые подразделения потеряли до четверти штатной численности. С запозданием немцы начали атаку. К их удивлению, несмотря на подготовленную оборону русских, им удалось к исходу дня продвинуться на двенадцать километров в глубину. «Тигры» сыграли свою роль. Однако осторожный Модель совершил ошибку. Перестраховался: из шести механизированных дивизий в боях первого дня участвовала только одна, пять находились в резерве. Но и с имеющимися силами немцы дошли до Соборовки, заняв высоту 257. Модель стал просить фон Клюге дать ему помощь, обещая взять Курск. И командующий группой армий «Центр» передал Моделю 10-ю механизированную и 12-ю танковую дивизии.

Первоначальной задачей частей Красной армии было максимально измотать, обескровить противника, выбить у него бронетехнику. Такая оборонительная фаза в северном фасе шла с 5 по 11 июля.

Брянский фронт в боях не участвовал, всю тяжесть удара немцев принял на себя Центральный фронт. А когда немцы выдохлись, 12 июля перешли в наступление Брянский и Воронежский фронты, нанеся неожиданные удары во фланг наступающим немцам. Модель не ожидал, что по его левому флангу русские нанесут мощный удар. Все его силы брошены на наступление, разведка не предупреждала, что русские способны на наступление, полагали, сил Красной армии хватит только на оборону на новосильском направлении.