Личный друг Бога - Михаил Кликин Страница 47

— Ты что, Перс, своих не узнаешь? — строго обратился к ней Белиал. Собака разом поскучнела, зевнула, снова положила голову на лапы и закрыла глаза — лишь хвост ее дергался из стороны в сторону, стуча по полу.

— Почему «Перс»? — осматривая комнату, рассеяно спросил Глеб.

— Потому что Персик, — ответил маг.

Клиск незаметно куда-то ушел, но через несколько минут вернулся с ворохом одежды и вручил его Глебу.

— Переоденься, — сказал Белиал. — Можешь там, за занавеской, если стесняешься.

Глеб не стеснялся, но ему было интересно, что скрывает тяжелая штора.

— Как вернешься, сядем за стол, — сказал ему маг. — И основательно поговорим.

За шторой была еще одна комната, судя по обстановке спальная. Глеб кинул одежду на ближайшую кровать и стянул с себя грязную рваную хламиду, похожую на длинную ночную сорочку. Из принесенной Клиском одежды он отобрал широкие шерстяные брюки, просторную рубаху и прочный кожаный пояс с потайным карманом для монет. Переодеваясь, Глеб прислушивался к тому, что творится в гостиной — он слышал, что Белиал о чем-то разговаривает со слугой, но слов было не разобрать.

Когда Глеб вышел из спальной комнаты, маг уже сидел за столом.

— Присаживайся, — Белиал хлопнул ладонью по сиденью соседнего стула. — Не стесняйся, ешь, сколько влезет.

— Спасибо, — поблагодарил Глеб, усаживаясь за стол.

— Не за что, — улыбнулся ему маг.

— Как же? За одежду, за приют, за еду…

— Пустое! Мы же друзья… — и Белиал вновь заговорил о том, что Глеб на самом деле не человек, не Двуживущий игрок, а сложный компьютерный персонаж, которому волей создателей Мира уготованы мучения сомнений и неопределенности, а так же судьба стать заметной фигурой в последующих неизвестно когда событиях.

— …Погибая, ты возрождаешься, — рассказывал Белиал. — Каждый раз на одном и том же месте. Ты не помнишь ничего из прошлых своих жизней и тебе кажется, что в памяти твоей зияют провалы…

Глеб ошеломлено слушал, не веря ни единому слову, но начиная осознавать, что с ним действительно не все в порядке.

— …Мы уже давно вместе, мы старые товарищи, напарники. Не буду скрывать — я заинтересован в нашей дружбе. Но и тебе дружба со мной здорово облегчает существование, особенно в первые дни, когда ты еще только осваиваешься в своем новом обличии…

Глеб боролся с искушением заткнуть уши.

— …Подумай как следует обо всем, что я сейчас говорю. Пойми, что никакого Глеба нет, а есть Богоборец, имеющий чужие воспоминания и чужую внешность, думающий, что он человек, считающий, что он мыслит как человек. Но ты не можешь мыслить…

Глеб тряхнул головой, поморщился, застонал слабо. И Белиал умолк, заботливо коснулся руки товарища:

— Не переживай так. Иногда я тоже начинаю думать, что ты настоящий человек, каким-то образом распрощавшийся с реальностью и перенесшийся сюда. Может быть, твое тело впало в кому, когда сознание находилось здесь, а может произошел какой-то сбой, замыкание в мозгу… А может… — Он покачал головой, словно сам не верил в такую возможность. — Может, кто-то специально сделал так, что ты здесь застрял. Кто-то…

— Епископ, — прошептал Глеб.

— Нет. Другие люди. Одного из них зовут Танк — о нем я уже многое знаю. Но возможно, Танк действует не один. Скорей всего у него есть друзья и помощники. Думаю, они могли бы кое-что прояснить; я почти не сомневаюсь, что они знают, кто ты и зачем ты…

Глеб жадно слушал Белиала, и руки его дрожали.

— …Нам надо найти этих людей. Мы обязательно должны отыскать их. Ты готов мне помочь?..

Конечно, Глеб не мог отказаться.

5

Он все же заставил себе поесть, а потом вышел на улицу. Белиал не протестовал, напротив, он поддержал намерение Глеба:

— Хочешь прогуляться? Сходи, развейся. Далеко только не забредай — мало ли что. И вернись до темноты. Переночуем здесь, а утром отправимся в путь…

И вот сейчас Глеб сидел на ступенях крыльца и размышлял, насколько правдивы слова мага. Возможно, Белиал заблуждался. Ведь он не мог чувствовать того, что чувствовал Глеб, он не мог заглянуть в душу Богоборца, в его мысли. Двуживущие не верили в разумность Одноживущих, даже если те словами своими и действиями пытались доказать обратное. Программы уже давно научились проходить тест Тьюринга; имитация разума в своих проявлениях ничем не отличалась от разума настоящего. И значит любые попытки доказать что-либо окажутся бессмысленными…

Глеб мучился сомнениями, и они не давали ему сидеть спокойно. Он ерзал, то и дело хлопал себя по коленям, мотал головой, не соглашаясь со своими мыслями, кивал, признавая то, что нельзя было отвергнуть.

Впрочем, отвергнуть можно было все — и лишь это утверждение было однозначно верно…

Не выдержав, Глеб поднялся на ноги, обошел кругом дом Белиала, распугал копошащихся у мусорной кучи кур, помял неогороженную цветочную клумбу. Он подобрал у подновленного забора обломок прочного бруса, подумав мельком, что из него можно смастерить неплохую дубинку, — и вернулся к крыльцу.

Хождение действительно немного развеивало мысли, и Глеб решил прогуляться по деревенской улице, оглядеться как следует — вдруг что-нибудь здесь покажется знакомым, поговорить с людьми — возможно, кто-нибудь сообщит что-то полезное. Он вышел на дорогу и остановился, покачивая в руке тяжелый обломок бруса и поглядывая по сторонам, решая, куда направиться в первую очередь. Людей было не видно, только на дальнем конце деревни копошилась в пыли ребятня. Глеб не был уверен, что разговор с детьми получится. Скорей всего они разбегутся, заметив его, или, напротив, прекратят играть и застынут, разглядывая гостя, словно мертвую бездушную диковину. Как с ними заговорить? О чем спросить?..

Глеб невольно замедлил шаг, и тут высокие плетеные ворота, мимо которых он проходил, чуть приоткрылись, и кто-то, остающийся невидимым, торопливо проговорил:

— Сегодня вечером, как только Двуживущий заснет, приходи к старому тополю с двумя макушками. Мы будем тебя ждать.

— Какой Двуживущий? — Глеб повернулся к воротам и на всякий случай чуть отвел назад обломок бруса. — Белиал?

— Да, — подтвердил голос. — Не верь ему.

— Почему?

— Приходи к тополю. Там все узнаешь. И не бойся, мы не причиним тебе вреда. Опасайся Белиала, Богоборец…

Глеб отступил в сторону, приподнялся на цыпочках, вытянул шею, пытаясь через глухой дощатый забор выглядеть говорящего. Спросил по-заговорщически негромко:

— Кто вы?

Ответа не последовало, только тихо скрипнули, смыкаясь, створки ворот.

— Эй! — повысил Глеб голос. — Кто вы? — Он шагнул к забору, подпрыгнул, увидел сутулую спину убегающего человека. Крикнул:

— Эй, я ничего не понял! — В одной из досок забора было круглое отверстие от выбитого сучка. Глеб приложился к нему глазом.