Рулевой - Билл Болдуин Страница 47

Вместо ответа Брим повернул рукоять фазораспределителя еще немного, увеличив скорость. Он с трудом сохранял контроль над бешено несущейся махиной, рыскавшей из стороны с сторону в клубах белого пара от системы охлаждения.

— Прочь с дороги! — крикнул он в микрофон. Из домика охраны выскочили несколько человек и, рассыпавшись, открыли огонь — разряды их лучевых пик вспыхнули на броне самоходки, не причиняя ей никакого вреда.

— Держись! — крикнул Брим. Похоже, до охранников дошло, что сейчас произойдет. Разом побросав пики, они бросились врассыпную — слишком поздно. Захваченные мощным гравитационным полем излучателя, они исчезли под лобовой броней самоходки. В свете фар показалось лицо с отчаянно разинутым ртом, из которого выплеснулась струя крови, — и верхняя половина туловища, вращаясь, как отброшенная в сторону старая сломанная кукла, отлетела прочь. С оглушительным грохотом машина врезалась в домик охраны, разметав его в щепки, и понеслась дальше.

Стараясь не обращать внимания на протестующий вопль излучателя, Брим изо всех сил затормозил; ему удалось остановить машину всего в пятидесяти иралах от ближнего барака. Он снова оглянулся: две следовавшие за ним машины тоже тормозили — последнюю занесло, и она остановилась, чуть не врезавшись в массивную служебную постройку. Почти одновременно с этим небо слева от них осветилось вспышками, и сразу же послышался грохот пальбы: три остальные самоходки расправлялись с теми облачниками, которые, на свое несчастье, ждали их со стороны города.

Не выключая двигателя, он присоединился к Барбюсу и Фрагонару — те уже стояли наготове у люка.

— Вы знаете, что делать, — скомандовал он, перекрикивая шипение остывавшей системы охлаждения. — Каждый берет на себя по бараку. Выводите заложников; тех, кто не может летать, — на броню. Всех до единого, и побыстрее. Все ясно?

— Ясно, лейтенант, — откликнулся Барбюс и исчез, спрыгнув с брони; Фрагонар — за ним. Брим поправил шлем и тоже скатился по лесенке на землю. Гроза, исчерпав свои силы, стихала. По пластиковому забралу его шлема скатилось несколько последних капель, и между тучами показался просвет чистого ночного неба. Брим глянул вперед. Барбюс уже вбегал в ближний барак, Фрагонар направлялся ко второму. Правее шесть других фигур, пригнувшись, бежали ко второму ряду бараков. Все десять бараков были темными, без единого огонька как снаружи, так и внутри.

Неожиданно из третьего от него барака выскочило несколько темных фигур, открывших беспорядочную пальбу во все стороны. Один из разрывов ударил совсем близко от Брима, ослепив его на мгновение и швырнув на мокрую землю. Еще мгновение он лежал, ожидая, когда к нему вернется зрение, пока смертоносные лучи шарили в воздухе в долях ирала от его шлема. Потом в темноте рванули протонные гранаты, и ночь огласилась гнусавыми воплями. Брим осторожно приподнялся на колене, выхватил из кобуры свой магазинный бластер и, словно в тире академии, рассек лучом надвое ближайшего к нему облачника. Как выяснилось, медведи с Содески делают мощное ручное оружие. Спустя мгновение к его бластеру присоединилось несколько гантейзеров, и с охраной быстро покончили.

Брим вскочил на ноги и бросился ко входу в один из бараков. Расстреляв замок на двери, он ворвался в плохо освещенное помещение — и замер как вкопанный, оцепенев от ужаса. Одного запаха гниющей плоти хватило бы, чтобы выгнать его вон из барака на свежий воздух. В дальнем углу помещения сгрудились похожие на трупы тела тех, в ком он с трудом узнал крылатых людей, виденных им на борту «Влиятельного». Вернее, эти люди были когда-то крылатыми, теперь же от их крыльев остались только уродливые обрубки. Ничего удивительного, что он не видел ни одного из них в воздухе! Он мог бы сообразить и раньше, зная о прямолинейных, но от этого не менее действенных методах облачников. Он постоял несколько мгновений, пытаясь совладать с собой.

— Кто-нибудь из вас может идти? — выдавил он из себя наконец.

— В-вы… вы из империи? — заикаясь от волнения, обратился к нему один из полутрупов. — Неужели сбылась мечта?

— Вы здесь, чтобы нас освободить? — спросила слабым голосом похожая на привидение женщина.

— Да, — ответил Брим, борясь с подступившим к горлу комком — Так может кто-нибудь… идти?

— Мы все готовы идти, если этот путь приведет нас к свободе, — заявил изможденный седобородый старец. — Какой бы эта свобода ни была.

Брим взял наконец себя в руки.

— На улице нас ждут три машины облачников, — сказал он, — Лезьте на броню… там много места. Не слишком удобно, но…

— Ваши машины пригодятся, молодой человек, — ответил еще один изможденный человек. — Мы отнесем к ним тех наших товарищей, что не могут идти сами. Пошли, друзья. Похоже, от нас еще может быть какая-то польза.

Брим кивнул, и вереница шатавшихся от слабости ходячих скелетов потянулась к выходу. В открытую дверь Брим увидел, что на ожидающие их машины уже лезут люди. Барбюс и Фрагонар помогали выводить ослабевших заложников из двух первых бараков. Следующий барак — кто-то уже успел сбить замок с его двери — в точности повторял тот, в котором он уже был: то же ужасающее скопление истощенных тел со ввалившимися глазами и обрубками крыльев. Некоторые были уже мертвы — и в этом, и в следующих бараках.

Наконец все бараки были отперты, и Брим, обгоняя с трудом ковыляющих заложников, бросился к машинам. Ветер снова усилился, дождь налетал порывами. Барбюс с Фрагонаром подсаживали людей на броню. Все три машины очень быстро заполнились людьми — жалкими подобиями некогда величественных крылатых мужчин и женщин.

— Сажайте их быстрее! — крикнул Брим. — Нам надо убраться отсюда прежде, чем облачники пришлют сюда настоящее подкрепление!

Когда шесть самоходок вырвались за ворота и двинулись вверх по склону — на этот раз с приглушенными фарами, — в просветах между тучами засияли звезды. Брим посмотрел на свой хроноиндикатор и кивнул. Они почти уложились в то время, которое он отвел на этот этап. До рассвета оставалось чуть меньше метацикла.

* * *

Вскоре после того, как самоходки Брима достигли вершины холма, с «Влиятельного» пришла радиограмма.

— Крейсера облачников на подходе, лейтенант, — озабоченным голосом доложил Фрагонар. — Штаб операции дает нам меньше четырех вахт — максимум десять метациклов. Потом «Влиятельный» сматывает удочки.

Брим прикусил губу, вспоминая предупреждения Сандура, потом пожал плечами и улыбнулся;

— Десять метациклов? Да у нас еще полным-полно времени, — ответил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более уверенно.

— Ну, если вы так говорите, лейтенант, — пробормотал Фрагонар, хотя лицо его выражало серьезные сомнения.

— Посчитайте сами, — предложил Брим. — На переход до моста-арки нам потребовалось не больше трех — значит, за четыре мы уж как-нибудь доберемся обратно. Еще один на то, чтобы переправиться на борт «Влиятельного», выходит, у нас остается почти пять метациклов на поиски полковника Хагбута.