Цена империи. Чистилище - Влад Тарханов Страница 47

Санкт-Петербург. Вторая половина девятнадцатого века

Попасть в Россию «новокрещёный» Джеймс Найки смог только через пять лет. Это время потребовалось для того, чтобы у него появилась не только биография, но и в некотором роде прошлая жизнь, что могли подтвердить не только документы, но и свидетельские показания весьма уважаемых людей. Он как матёрый хищник подкрадывался к границам Российской империи, оставляя свои следы на территории сопредельных стран. Дольше всего Джеймс пробыл в Пруссии и находился там, пока не отшумели сражения Крымской войны. Сия задержка объяснялась тем, что, невзирая на боевые действия между войсками и флотами Британии и Российской империи, торговые отношения между ними не прекратились. Естественно, следовало соблюдать некоторые условности, и взаимный транзит товаров проходил в основном через Пруссию и её Кенигсбергский порт.

Британский экспорт в Пруссию с 1854 по 1856 год вырос с 9 до 12 миллионов фунтов стерлингов, а импорт жиров, льна и конопли, произведённых в России, увеличился в сотни раз. Война войной, но английские адмиралы и генералы сквозь пальцы смотрели на поставку товаров из воюющей с ними державы, ибо британские фабриканты открыто заявляли, что им необходимо получать это сырье. В данном случае Меркурий оказался сильнее Марса.

Джеймс ухитрился великолепно выполнить задачу. А то, что он не только обрёл имя и репутацию в торговле, но и сумел заработать неплохие деньги, лишь укрепляло репутацию настоящего английского джентльмена. Одновременно появились весьма полезные знакомства среди коммерсантов из Российской империи, коим импонировали его деловая хватка и нужные связи в Кенигсбергском порту. Согласитесь, что каждый лишний день пребывания торгового судна у пристани оборачивается потерей денег, а в условиях осенне-зимней непогоды сия печальная перспектива переходит в разряд трагедии. А посему возможность без проволочек провести погрузку, обеспечить снабжение водой и провиантом, найти свободного опытного лоцмана и несколько умерить ретивость таможенных чиновников, ценится на вес золота. Естественно, что Джеймс оказывал эти услуги не безвозмездно, но быстро, чётко и безотказно. Суда уходили из порта в нужном для них направлении, а то, что некоторые из них так и не достигли пункта назначения, так на всё воля Божья.

Так случилось и с парусным корветом «Львица», который неожиданно прервал свою длительную стоянку в Кронштадте и прибыл в Кёнисберг, причем на борту помимо обычной команды было и несколько человек в партикулярной одежде, несомненно, сухопутных, но, судя по поведению, явно военных. Вызывало также удивление и то, что матросы посещали портовые кабаки крайне редко и, даже будучи в изрядном подпитии, очень неохотно вступали в разговоры с окружающими. Лишь благодаря случайности Джеймсу удалось узнать, что цель сей экспедиции состоит в доставке в Кронштадт нескольких сотен игольчатых винтовок Дрейзе образца 1841 года. Сие оружие считалось в Пруссии секретным, но как верно говорил батюшка великого Александра Македонского: «Нет такой крепости, которую не мог бы взять осел, нагруженный золотом», и тайное соглашение было достигнуто. К сожалению, эта мудрость сработала в данном случае дважды. И благодаря стараниям Джеймса вместе с ящиками с винтовками на борт корабля, а затем и в трюм попала и адская машинка, которая безотказно сработала через несколько часов после выхода «Львицы» вморе. Произошел пожар, а затем и взрыв, выживших и спасенных не было. Как ни странно, но это обошлось Найки не так уж и дорого. Значительно больше средств ему пришлось отправить в поддержку некого особого фонда, который учредила Луиза Августа Вильгельмина Амалия Мекленбургская, королева Пруссии.