Возмутитель спокойствия - Денис Владимиров Страница 47

В очередной раз подумал о необходимости ременно-плечевой системы, а также проработке лямок рюкзаков, чтобы их можно было сбросить хотя бы в пару секунд. Сейчас обвешанный сумками, как новогодняя елка подарками, от которых так просто не избавишься, это понимал отлично. Не думал вступать в бои в городской черте вот так сразу, оказалось — зря.

Дополнительно и магия вносила свои коррективы.

Но даже дело не в ней, а в собственном ограниченном знании ее возможностей. Память мальчишки хранила всего лишь несколько представлений иллюзиониста; как зачаровывал стрелы маг на Стене — проводил по ним рукой, сначала что-то шептал, чтобы они наносили урон незримым сущностям и живым мертвецам, убить которых после «воскрешения» банальным отсечением головы не представлялось возможным.

Единственное, что помогало, если уничтожать обычным оружием порождения тьмы, это рубить на мелкие куски и сжигать. Простому железу их плоть поддавалась с трудом, а самый жаркий огонь пытался погаснуть. В общем, даже с одним зомби справиться было затруднительно. Да, чуть не забыл — ритуальное сжигание трупов, как еще один постоянно присутствующий магический элемент, который видел лично. Еще лечение мэтром де Кровалем рыбака Итара из рода Волков, когда на глазах Глэрда без всяких видимых причин затягивалась страшная рана на животе.

Вот и весь опыт.

Единственная надежда на медвежий Клык, гобловские фалькаты… Вот, правильная мысль. У меня теперь имелся инструмент для определения магических предметов. Пусть и простенький, как сообщил Охрим, но все же.

Так я на месте.

Быстро скинул прямо в углу сумки и планшет.

Вжался в стену.

Корил себя за непредусмотрительность, не перестроился еще окончательно на боевой режим. И не приобрел кистень — круглую гирю на цепочке, какую видел в лавке старика. А весь остальной мой арсенал был заточен на убийство оппонентов или нанесения им колото-резанных ран.

Теперь ждем.

Непосредственно кречету реализовать преимущества наличия крыльев здесь должна была помешать узость проулка и самого кармана. А угол, да и сами стены с остроконечной крышей из черепицы, защитить от его взгляда. И дополнительным фактором выступала густая тень. Пока же оператор дрона не хотел, чтобы его подопечного заметили, поэтому не будет гнать его сюда. Или будет?

И явится ли сам? — вот в чем вопрос.

Смысла в суете и переживаниях не видел. Всего лишь минута или ее половина четко продемонстрируют намерения неизвестного. Если сунется, значит, скорее всего я цель. Карман и сам проулок отлично подходил для тайного убийства.

Родовой кинжал Медведей сжимал в руке обратным хватом.

Вдох…выдох…вдох…

Раз…два…три…

…Восемь…

…Шестнадцать… семнадцать…

Вот!

И даже не размышляя изо всех сил ударил появившемуся мареву приблизительно в солнечное сплетение каплевидным навершием рукояти, которое мгновенно наметил, исходя из общих очертаний фигуры. Она еще и замерла на месте, видимо не ожидала исчезновения аристо, поэтому пыталась понять, куда тот делся.

Попал я как нужно, судя по сдавленному оханью и знакомому ощущению мягкой преграды, засадил как надо. Невидимка не ожидал такого подлого финта, вполне себе согнулся, как обычный человек, получивший неожиданно в живот, я же моментально этим и воспользовался. Как и рассчитывал приголубил пациента по затылку. Точнее в то место, где предполагал его нахождение.

И опять угодил в нужную точку!

Неизвестно только летально или нормально.

Размытая тень беззвучно распласталась на брусчатке, и сразу стала практически невидимой.

Я замер неподвижно. Ждал.

Птица замешкалась на пять — шесть секунд, обрушиваясь камнем с небес, после нападения на хозяина. Я оставался на месте практически до последней доли секунды, когда тварь, превратившись в заостренный реактивный снаряд, понеслась на встречу с моей головой.

Время привычно замедлилось.

Когда нас разделяло полметра — метр, и кречет не смог бы остановиться при всем желании, отшагнул резко в сторону, и тут же птица впечаталась в стену клювом, выбивая из нее пыль и обдавшее меня каменное крошево, и перья полетели в разные стороны, они тут же обращались в серый пепел. Однако поцелуй с камнем на сверхскоростях магическое существо пережило.

Пусть и не без потерь.

Оно суматошно забило крыльями, явно потеряв все ориентиры, я же как топором рубанул кинжалом сверху. Лезвие легко преодолело перья и плоть под ними, не замечая позвоночных костей шеи, пронеслось наискось дальше. И настолько легко, что, не рассчитав и повинуясь инерции, я подался вперед. А Клык с противным скрежетом высек искры из камня, погружаясь в стену на треть. Кречет же без всяких спецэффектов мгновенно испарился, превращаясь в черную пыль, которая образовала небольшую медленную воронку и тоже, будто растворилась в воздухе через несколько ударов сердца.

Я мельком отметил глубокий рез на камне.

Ничего себе!

Да, мать его так, это практически «Палач»! Зря я недооценивал кинжал.

Поместил оружие обратно в ножны.

Получилось отнюдь не так, как в мыслях. Чертыхнулся, потерял пару секунд. Выглянул за угол. Нет, в проулок никто не свернул, никто по нему не шел и не бежал на звуки борьбы.

Да, место отличное.

Тихое.

Не подвела пока память пацана.

Человеческая фигура, валяющаяся на животе на брусчатке, так и не проявилась, ее можно было различить, если присмотреться очень и очень внимательно. И только едва заметный силуэт. Хотя, по моим выкладкам, если это был маг и использовал какое-то заклинание, то потеряв сознание, он должен был утратить контроль, соответственно, и исчезнуть эффект невидимости.

Вроде бы логично, но как оно на самом деле — неизвестно. Теперь сделал следующий вывод, опять же исходя из крох информации, полученной до этого, выходило, что это не способность оператора работала, а был включен некий амулет-артефакт, по аналогии с гобловским кольцом на противодействие волшебным сканерам.

Есть!

Наощупь нашел руки пациента с пальцами унизанными перстнями. Сдернул первый. Никаких изменений. Второй, тоже… Третий — опять та же ситуация. Обыск продолжался. И только, когда пришел черед красного камня в прямоугольной оправе на серебряной цепочке на шее, то мгновенно пропало и марево. А передо мной оказался представитель основного рода Кречетов. Второй сын главы — Линий, одетый в серый плащ, казалось, сливающийся с брусчаткой.

Недавно ставший совершеннолетним шалопай был старым знакомцем Глэрда, постоянно пытался его унизить на глазах сопливых девчонок, красуясь своей силой, ловкостью, дерзостью, дорогой одеждой и прочими атрибутами сытой и безбедной жизни. В последний раз он едва не лишился ушей от верного засапожника найденыша, а после папаша провел с сыном воспитательную беседу — результатом стал игнор со стороны мажора аристо, а калека в очередной раз избил пасынка, пытаясь заставить сдать оружие. В последнем не преуспел. В целом же, одноногий остался доволен. «Так этих пернатых выкидышей мроков! Но пожалуются еще раз — убью!», — приговаривал он, проходясь плетью по спине воспитанника. Какие-то старые счеты имелись между этими семействами.