Магия ответа - Александр Изотов Страница 47

Твою псину, артобстрел?!

Только тут моего слуха коснулось долетевшее уханье пушек где-то за городком. Этот звук мне не был знаком, но моя интуиция чуть ли не силком кинула меня на землю, заставляя прикрыть голову руками.

Взрывы звучали со всех сторон, кажется, даже на соседней улице, но мои плечи всё равно осыпало крошкой. Меня оглушило, по затылку больно прилетело осколком.

Возникла пауза, и я, вскочив, пулей полетел по улицам. Артиллеристы закончили пристрелку, и сейчас будут бить точнее.

На хрен, пытаться спокойно выбраться посреди этой неразберихи?! Да тут бы просто выжить…

Пальцы сами собой сплелись в особый якорь.

— Ярость пса, — прошептал я, выпуская берсерка.

Время стало замедляться, окрашивая ночной мир, и так небогатый на краски, в чёрно-белый цвет.

***

О, да… Как же давно я не испытывал это ощущение.

Ночь. Яркая Красная Луна, летящая по небу, и смотрящая на меня своим магическим взором. И запах родного Красного Вертуна, приносимый ветром далеко с поля.

Дым. Огонь. Моя стихия…

Это бег без мыслей. Я просто машина, запрограммированная спасти тело любой ценой. А это значит — покинуть город.

Я скачу на всех четырёх лапах, даже не удивляясь, что весь мир видится мне сквозь огненную пелену.

На пути попадаются маги — и в масках, и без. Я вижу, как их глаза округляются от ужаса. Видимо, это реакция на форму Стража Душ, но в любом случае, это преимущество грех не использовать.

Поэтому я сразу же прыгаю, вгрызаюсь в горло. Дёргаю головой, кровь шкворчит на моих раскалённых зубах, но уже через миг я скачу дальше.

Так происходило несколько раз. Прыжок, сбиваю с ног… Мои когти оставляют глубокие раны на груди бойцов…

Но вот уже последние дома позади, и я скачу по высокой траве, подпаливая колоски огненной грудью. Он впереди, мой дом, мой родной Красный Карлик.

***

Я очнулся, лёжа в траве, и зашипел от боли.

Правая рука горела адским огнём, и я отдёрнул её. Взметнулся пепел, моё движение сбило пламя с горящего пучка травы.

— Твою мать, — я прижал обожжённую руку, глядя на запёкшуюся корку.

Я лежал на самом краю большого тлеющего круга. Ветер поддувал в другую сторону, и огонь тихонько подступал ко мне.

Стиснув зубы, я сразу же отполз на безопасное расстояние. Нащупал поясную сумку, где были таблетки «вытяжки». Должна же эта штука помочь?

Машинально я проглотил одну таблетку, а вторую разгрыз, смешав со слюной, а потом выплюнул это всё на обожжённую руку, стал осторожно растирать. От боли я чуть не свалился в обморок, но неожиданно стало легче.

Твою псину, какая же тут классная медицина. Надо будет утащить эту «вытяжку» в наш мир…

Откинувшись затылком на траву, я полежал некоторое время, пытаясь отдышаться. Василий внутри посылал мне какие-то непонятные знаки, но его эмоции были сумбурными, и я толком не мог ничего разобрать.

Потрескивала горящая трава неподалёку, дым от неё время от времени проносился надо мной. Грохотали вдали пушки, бьющие по поместью…

Наконец, моя память стала возвращаться в нужное русло, и тут же я вскочил.

— Жжёный пёс! — вырвалось у меня.

Я смотрел на горящее вдалеке поместье. Оно было довольно далеко, почти у горизонта. И дымный след подпаленной травы, в некоторых местах занявшейся огнём, тянулся прямо от поселения… ко мне.

Это след моего побега!

— Да жжёный… жжёный ты… — я, ругаясь, вскочил на ноги.

На две ноги, как и положено. На две, не на четыре.

— Твою же… луну, — я машинально глянул вверх, на Красную Луну.

Пробоину не было видно, а далеко над горизонтом, за клубами дыма, поднимающегося от поместья Перовских, всходила Синяя Луна.

Что со мной было? Что, на хрен, за режим берсерка?! Мутация?! Магия?!

И почему раньше такого не было?

Нет, я не сошёл с ума. В памяти всплывали чёткие картинки, как я прыгаю на четырёх лапах по задымлённым улочкам. Рядом взрывается попавший в стену магический снаряд, меня окатывает огнём, крошкой и обломками, но толстая шкура спасает…

Шкура?

Я недоверчиво потрогал себя за плечо, за щеку. Даже попробовал на остроту клыки…

Нет, обычный человек. Но ведь мне не показалось, и я рвал зубами горло славинских магов? Нет, не только славинских…

Судя по Василию, эмоциональный фон от которого выровнялся, об этом он и хотел мне сказать.

— Так, ладно, — я с кряхтеньем встал.

Долго удивляться и волноваться было не в моей привычке. О том, что произошло, можно подумать и на ходу.

Магострел куда-то запропастился. А пистолет? Вот он, лежит рядом.

Плащ оракула на мне, но изрядно обгорел. Фуражка слетела, а поясная сумка осталась.

Я опустил руки в карманы плаща. Ого, нож… Это хорошо.

Так, отлично. Пистолет, три патрона к нему. Сумка с документами и таблетками, несколько браслетов — огненный, водяной и воздушный. Пара ободков с тхэлусом.

Оглянувшись на горящее поселение, я скинул с себя плащ, бросил его в горящую траву. И быстрым шагом пошёл прочь от горящего поселения.

***

Уже занималась заря, когда я добрёл до опушки леса, вдоль которой шла укатанная грунтовая дорога.

Всё было отлично в моём плане, кроме отсутствия воды, и жажда понемногу о себе заявляла.

Пробоина выползала из-за горизонта, являя своё чернющее звёздное око. Она словно видела меня насквозь, со всеми моими тайнами, и я машинально полез в сумку, чтобы наконец проверить документы, да и просто отвлечься.

Там оказались две книжечки.

В первой красовалась моя чёрно-белая фотография, причём качества не особо хорошего.

«Василий Пёсин, две тысячи сто сорок девятого года рождения».

«Безлунный. Мастеровой. Корнями своими уходит к достославному роду Пёсиных, чья одлунность…»

— Закончилась в две тысячи сто мохнатом году, — прошептал я, усмехнувшись.

Я пробежался дальше глазами. Там говорилось, что «отличился в праведном служении роду Перовских, который в свою очередь с честью служит роду Вепревых»…

Так, значит, я теперь Безлунный.

Открыв вторую книжицу, я обнаружил какое-то подобие военного билета. В нём говорилось, что за «заслуги перед родом Перовских» и в «связи с наличием Подлунных предков» мне «дозволено отправиться в ряды Царской Армии».

При этом я ещё могу и дослужиться до титула «Подлунных», чтобы в дальнейшем вернуться и продолжить службу на благо рода Перовских.