Кодекс самурая - Макс Глебов Страница 47

– Об этом нужно немедленно доложить в Ставку.

– Естественно. Вот только, Лев Захарович, докладывать товарищу Сталину о таких вещах лучше уже имея предложения по исправлению ситуации.

– И у вас такие предложения есть?

– Именно поэтому я и хотел поговорить с вами наедине, товарищ армейский комиссар первого ранга. Я хочу заставить врага раскрыться и отвлечь его от наших приготовлений к наступлению, но для этого мне понадобится ваше активное содействие.

– Я вас слушаю, Петр Иванович, – кивнул Мехлис, – Внимательнейшим образом слушаю.

– Вы в курсе работ, ведущихся в Радиевом институте под руководством академика Хлопина?

– В общих чертах, – нахмурился Мехлис, – Насколько я знаю, эти работы засекречены. Откуда вам о них известно?

– Засекретили их чуть больше года назад. А до того статьи товарищей Хлопина, Курчатова и Ланге публиковались в открытых научных изданиях. Кроме того, у меня достаточно высокий допуск. Товарищ Берия поддерживал мои изыскания по созданию взрывчатых веществ высокой мощности, в результате которых у нас появились боеприпасы объемного взрыва. Как вы, я уверен, понимаете, пройти мимо работ Радиевого института я не мог – там перспективы просто фантастические, вот только до практической реализации еще очень далеко. Поэтому я больше этой темой не интересовался и остановился на объемно-детонирующих аэрозолях.

– Ясно, – кивнул комиссар, – что требуется от меня?

– Мне нужно, чтобы у нашего противника возникло граничащее с уверенностью подозрение, что разработки ученых Радиевого института уже доведены до практического результата. Уверен, что ради получения точных сведений о советском атомном оружии враг задействует все свои возможности и резервы, и это даст нам шанс выявить пути утечки информации.

***

– Эрих, поступили новые агентурные сведения, и они совершенно не укладываются в твою теорию существования единой третьей силы, желающей бесконечного продолжения войны, – произнес Рихтенгден, открывая кожаную папку и извлекая из нее стопку фотографий. – Есть все основания считать, что отсутствие активности русского стрелка на Восточном фронте связано совсем не с тем, что неизвестному нам игроку больше нет необходимости поддерживать русских. Генерал Нагулин просто сменил театр военных действий и превратился из нашей головной боли в не менее серьезную проблему японцев.

– Это точно? – слегка изогнул бровь полковник.

– Вот, взгляни, – генерал передал Шлиману фотографии, – это снимки атаки русских турбореактивных самолетов на тяжелый авианосец «Дзуйкаку» и корабли сопровождения. Ночной атаки, заметь. Ничего знакомого не видишь?

– Самолеты, видимо, те же, что разгромили нашу эскадру у острова Медвежий при попытке перехвата русского конвоя.

– Скорее всего, хотя оттуда фотографий у нас нет и расспросить тоже некого, сам понимаешь. И все же самолеты здесь не главное. Вспомни Крым и Плоешти. Тот же прием. Ночная атака, в которой часть самолетов наносит удар по целям, а еще несколько машин заняты исключительно фотографированием целей с использованием фотоосветительных бомб. Я говорил с нашими лучшими пилотами, и они в один голос утверждают, что это совершенно невозможно. Слишком сложно в условиях ночного боя согласовать до секунд действия десятков самолетов. И, знаешь, я им верю, но все же знаю одного человека, который на такое способен.

– Командующий японскими войсками в Китае – тоже его работа? – на лице Шлимана отражалась напряженная работа мысли.

– Почти наверняка. Японцы пишут, что он погиб при прямом попадании бомбы в командный пункт. Возможно, так и есть, хотя я думаю, что это была ракета, такая же, как в Плоешти или даже более совершенная. Это пока довольно редкое и наверняка очень дорогое оружие, и применять его русские доверяют только лично Нагулину.

– То есть получается, что наш «Патриот» и русский стрелок воюют по разные стороны фронта, – кивнул своим мыслям Шлиман, – но это все еще не исключает того, что они оба являются проявлениями одной и той же силы. Возможно, одновременная помощь обеим сторонам имеет для нее какой-то смысл. Например, повышает общие потери участников сражения.

– Между «Патриотом» и Нагулиным есть весьма значительная разница, – возразил Рихтенгден, – Русский стрелок участвует в сражениях лично, а «Патриот» только дает советы и снабжает нас информацией. Какой смысл в таких разных подходах? И еще одно. Нагулин действует намного эффективнее. Я не вижу причин для «третьей силы» отказываться от уже испытанного и показавшего себя с хорошей стороны решения. Вывод напрашивается сам: тот, кто стоит за «Патриотом» имеет более ограниченные возможности, чем Нагулин.

– Предлагаешь все же считать их разными силами?

– Это логично.

– Пожалуй, соглашусь, – кивнул Шлиман, – но что это нам дает в практическом смысле?

– В практическом? Все очень просто. Русские готовятся к прорыву «Восточного вала», и я уверен, что генерал Нагулин не останется в стороне. Китай для Сталина не так важен, как Днепр. Не станет он держать своего лучшего бойца вдали от такого сражения. «Патриот» помогает нам, и русские, кажется, уже начинают понимать, что мы слишком много знаем об их предстоящем наступлении. Теперь нам стоит ждать ответа русского стрелка. Именно здесь, на Днепре, эти две силы столкнутся лоб в лоб. Во что это выльется для нас и для русских, я боюсь даже предполагать.

– Генрих, нам нужно лететь на фронт, в штабы Манштейна и Роммеля. Именно в их руках сейчас сосредоточена главная ударная сила вермахта – танковые армии.

– Что мы сможем там сделать?

– Вспомни Крым. У Манштейна и Рихтгофена почти получилось поймать Нагулина в ловушку. Может быть, не улети ты тогда в Берлин, и сейчас этой проблемы уже бы не существовало. Мы единственные в Рейхе, кто более-менее понимает, как мыслит русский стрелок, и, если все вдруг начнет рушиться, мы обязаны объяснить командующим, что происходит и указать возможные пути спасения ситуации.

– Считаешь, стрелок переиграет «Патриота»?

– Скажем так, я этого не исключаю.

***

Капитан-лейтенант Хирч с интересом наблюдал за перемещениями советских и германских войск на огромном пространстве от Балтики до Черного моря. Вот-вот должно было начаться грандиозное сражение, способное унести жизни сотен тысяч, если не миллионов диких зараженных, и это не могло не радовать командира эсминца. На данный момент Хирча беспокоил лишь тот факт, что дронам, перемещенным на позиции над западной частью крупнейшего континента планеты, пока не удалось засечь их главного противника – зараженного с Лунной базы, как, впрочем, и нескольких его ближайших соратников из местных. Где находится захваченный ими десантный бот тоже оставалось неясным, но, судя по всему, открыто применять его в бою противник не собирался, так что командир эсминца пока решил не забивать себе голову размышлениями на эту тему.

– Скорее всего, он сейчас где-то в этом районе, – зам по вооружению выделил на виртуальной карте небольшую территорию в трех сотнях километров к северо-востоку от Киева. – Именно здесь собраны основные технологические новинки советской боевой техники – турбореактивные самолеты, крылатые ракеты и артиллерия крупных калибров, укомплектованная боеприпасами объемного взрыва. Место дислокации серьезно прикрыто зенитной артиллерией и постоянно патрулируется истребителями.