Кромка - Василий Сахаров Страница 46

— Тогда жду ответа. Кого и как звать?

Краткая пауза, и женщина сказала:

— Меня Лиза зовут, а подругу — Анжела.

— Как вы здесь очутились?

— Из Кистеневки бежали.

Вспомнив карту, я прикинул местоположение Кистеневки, небольшого вольного поселения на окраине каменецких владений. Отряд Романтика проходил через эту деревушку по пути в Вольск. Километров сто от затерянной в лесу сторожки, а то и больше. Если женщины оттуда и синяки им поставили там, то шли они в хорошем темпе. Впрочем, пока это не важно.

— Я про другое. Как вы оказались в этом мире?

— Выехали с друзьями на природу. Пикник, шашлык, ночные купания… А потом туман — и мы тут.

— Где это произошло?

— Недалеко от Воронежа.

— Сколько вас было?

— Шестеро. Три парня и нас, девчонок, трое. На двух машинах выехали.

— И что потом произошло?

— Мы растерялись. Не могли понять, где оказались. Кругом лес, дорог нет, мобильники не работали. А потом на нас вышли местные. Кольку, мужика моего, убили, а остальных повязали и привели в Кистеневку.

— Давно это произошло?

— Полгода назад. Летом. Точно не знаю, счет дням потеряли.

— Местные на вас специально вышли?

— В смысле?

— Они знали, где вас искать?

— Знали…

— Давно в этой избушке?

— Вторые сутки.

— С боком что?

— Ночью на сук наскочила. Наверное, ребро треснуло.

— Дикарей видели?

— Нет.

— А почему убежали из Кистеневки? Вы ведь убежали?

— Да, мы сбежали. Сил не было терпеть издевательства. Мужиков деревенских обслуживать — никому не пожелаешь. Иногда по пять клиентов в сутки. Марьянка, подружка наша, не выдержала, повесилась. Они не люди, а звери. С пришлыми, кто из города, или повольниками заискивали, а нас в отдельной избе держали и по очереди заходили. Скоты!

— А мужики ваши где?

— Сельские их продали… Говорили, что в Каменец отправили…

— Так-так… А вы как смогли сбежать?

— Паренек один помог. Он на Анжелку запал, а потом за стену вывез и отпустил. Сначала хотел с нами уйти, но не получилось. Его заметили и назад завернули, а мы ждать не стали и сбежали.

— И куда направлялись?

— К горам. Слух был, что где-то пещеры есть, и там племя, которое всех принимает. Только добраться нелегко. Лесовики могут поймать, а потом за выкуп или оружие селянам вернуть. А еще зверье дикое может сожрать.

— Как додумались меня обокрасть?

— Мы белку-подранка сбили. Начали разделывать и тебя заметили. Выйти побоялись, решили украсть рюкзак.

— А не могли подумать, что я за вами пойду?

— Нам все равно уже… Без еды долго не протянем… И куда идти, не знаем…

— Понятно.

Вопросов у меня было много, и я спрашивал, спрашивал и снова спрашивал. До тех пор, пока Лиза могла отвечать. А когда она устала и попросила пить, я разрешил женщине напиться и задумался.

В отличие от меня девчонкам не повезло. Они с самого начала оказались внизу социальной лестницы и стали наложницами кистеневцев, которые по местным законам ни в чем не виноваты. Кистеневка — вольное поселение под протекторатом Каменецкого княжества. Поэтому, обратив потеряшек в рабов, фермеры ничем не рисковали. Тут все просто. Но встает извечный вопрос — что дальше?

Больше меня в избушке ничто не задерживало, и я собрал свои вещи. Мои припасы воровки ополовинили. Но не убивать же их за это? Были бы мужики, тогда все иначе: пуля в лоб. А этим бедолагам и так досталось.

Закинув рюкзак на плечи, я направился к выходу и услышал голос Лизы:

— Ты уходишь?

Мне надо было промолчать, но я отозвался:

— Да.

— А мы… Как же мы?

Я пожал плечами:

— К вам у меня претензий нет. Делайте что хотите.

Краткая пауза. Я уже на пороге, и снова женский голос, жалобный и тоскливый:

— Не бросай нас…

Наверное, следовало отдать им остатки продовольствия и запасной нож, а затем уйти. Но я не смог. Еще раз обдумал ситуацию и сказал:

— Ешьте и собирайтесь. Пойдете со мной.

Куда идти и кто я такой, они не спрашивали. Видимо, силы беглянок, как физические, так и душевные, были на исходе…

Покинув избушку, мы продолжили движение на север. Вечером я подстрелил молодого подсвинка, и у нас был пир. А на следующий день добрались до границ Преображеского анклава. По крайней мере, я на это надеялся и верил, что подаренная Кольцом карта меня не подвела.

С опушки леса мы разглядели припорошенные снежком квадраты вспаханных полей, одиночные строения, обнесенный частоколом поселок вдалеке и хорошую грунтовую дорогу. Еще заметил вдалеке легковую машину темно-зеленого цвета, на мгновение выскочившую на бугор, а потом караван из пяти телег. Опять же, если верить карте, невдалеке город Александровск.

«Как выйти к людям?» Такой вопрос волновал меня, но вскоре все разрешилось само собой, так как представился удобный случай легализоваться.

Невдалеке от основной дороги находилась вспомогательная, которая уходила в лес и вела к вырубкам. Наверное, сюда выезжали рабочие бригады на заготовку дров. И с одной такой бригадой я столкнулся. Четверка вооруженных обрезами и длинными ножами молодцев, по внешнему виду — крепких фермеров, а с ними десяток рабов, жалких и забитых доходяг.

— Костра не зажигать. Ждите меня здесь и никуда не уходите, — обратился я к Лизе.

Замерзшая девушка, кутаясь в медвежью шкуру, прихваченную из лесной избушки, постукивая зубами, отозвалась:

— П-п-понятно… А что делать, если ты не вернешься?

— Идите к людям. Там всякое может быть. Но в лесу вам точно конец.

Девушка кивнула, а я шмыгнул в лес и направился к вырубке.

Лесорубы пришли в лес пешком. После чего парни-охранники раздали работягам топоры и оставили на посту одного товарища. Один присматривал за лесорубами, а трое отошли в чащу, остановились возле ручья, где их никто не видел, и стали разговаривать. Явно на какую-то конфликтную тему, потому что молодцы махали руками, спорили и порой хватались за оружие.

Прикрываясь кустарником, я скинул рюкзак и подобрался поближе. Юноши меня не заметили, слишком увлеклись выяснением отношений. Поэтому у меня получилось встать за стволом массивного дуба и подслушать разговор.

— Валька, я тебе еще раз говорю: не ходи к Зойке, — с нескрываемой злобой в голосе прошипел один крепыш.