Поединок отражений - Дмитрий Федотов Страница 46

— На тебя он мало похож, больше на монгола или уйгура, только кожа бронзовая, как у индейца. И одет в какой-то халат, бисером расшитый…

— Чокпень…

— Наверное. Говорил с сильным акцентом.

— Скорее всего мундус, — кивнул лейтенант. — Их в столице почти не встретишь, они со своих гор редко спускаются.

Машина свернула на широкую прямую улицу, и я догадался, что это если не главная, то одна из главных улиц города. По крайней мере ощущение путешествия в прошлое почти исчезло, как только глаз уловил привычную картину из вывесок и витрин в стиле «а-ля Европа из Конотопа», что до сих пор главенствует в оформлении большинства деловых центров российских городов. «Улица Ленина» — прочитал я табличку на фасаде офиса отделения Центрального банка России. Ну да, можно было догадаться…

— Давай-ка, Акай, времени терять не будем, — сказал я, — и в гостиницу не поедем. А едем-ка мы сразу в управление и лезем там в базу данных…

— Нет, Денис Анатольевич, так нельзя! — вытаращился на меня лейтенант. — Гостиница забронирована. Вас там ждут. Помоетесь с дороги, отдохнете, пообедаете, а уж потом созвонимся и решим, что делать.

— Так ведь время, Акай, время! — попытался я его вразумить. — Я же тебе все объяснил. Хочешь, чтобы там, у нас, еще пара трупов образовалась?

— А с меня начальство голову снимет, если я вас сразу в управление притащу!

Пришлось смириться с протоколом. Номер на втором этаже с видом на городской парк, правда, оказался весьма приличным — чистый, ухоженный, вся техника работает, хоть ей и сто лет в обед. Жить можно. Но вот что-то подсказывало мне, что жить здесь господину Кротову не придется. Как только исполнительный лейтенант отбыл в управление с докладом, я спустился на первый этаж и, обворожительно улыбнувшись юной аборигенке за стойкой с надписью «Администратор», попросил:

— Будьте любезны, достаньте мне подробную карту города со всеми маршрутами транспорта, улицами и номерами домов. А еще подробную карту автодорог республики.

— Через час вас устроит? — улыбнулась в ответ юная аборигенка.

— Замечательно! — еще загадочнее улыбнулся я и подмигнул: — Я буду у себя в номере. Два-тринадцать.

Час — это же целая прорва времени! Это ж можно умыться, побриться, напиться, протрезветь и еще раз напиться… Гм! Что-то я не о том? «А ну-ка, капитан Кротов, соберитесь и сосредоточьтесь! Вы для чего сюда прибыли? Правильно — работать! Вот и работайте!..» А я и работаю. С местным населением например.

Я все-таки потратил этот час с максимальной для себя выгодой. Помимо чисто гигиенических процедур я успел просмотреть блок местных новостей по телевизору и еще раз провести ревизию своего снаряжения.

Ровно через час — какая пунктуальность! — в дверь деликатно постучали.

— Войдите! — сказал я, запихивая сумку в стенной шкаф.

В ответ на пороге возникло некое создание женского пола в чем-то пушисто-ажурном. При ближайшем рассмотрении создание оказалось той самой юной аборигенкой, успевшей сменить строгий деловой костюмчик на весьма легкомысленный, если не сказать откровенный, наряд, который лишь с большой натяжкой можно было назвать одеждой. Вдобавок чертовка действительно была хороша даже по меркам избалованных зрелищами европейцев. Дело в том, что девочка была метиской, полукровкой, а эта порода всегда славилась совершенством черт лица и пропорций тела. Гены — чтоб им провалиться!

Но вот бесхитростность и прямолинейность, граничащие с наивностью (как же, белый господин из метрополии — это почти что миллионер на Майами-бич для заезжей танцовщицы!), меня лично всегда умиляли и одновременно отпугивали. В другой ситуации я бы непременно продолжил столь приятное знакомство, но теперь — увы! — было не до шалостей.

— Меня зовут Соян, а вас? — Она уже стояла возле стола и выкладывала из большого пластикового пакета, так сказать, малый набор для знакомства: вино, конфеты, шоколад и прочие интимные вещи.

— Дми… Денис. — Я решительно подошел к ней, взял за плечи и повернул к себе: — Послушай, лапушка. Ты, видимо, не совсем правильно меня поняла. Я офицер криминальной милиции и я здесь — в командировке.

— И что это значит? — Бровки домиком, сочные губки призывно полуоткрыты.

— Это означает, что сначала я должен выполнить свою работу и только потом… отдыхать! А не наоборот, — четко и ровно произнес я, глядя в ее огромные темно-вишневые с поволокой глаза.

— Но я же вам понравилась? — В вишневых омутах появился подозрительный блеск. Только этого мне не хватало: влюбленной девчонки!

— Да, ты мне очень понравилась. — Я успокаивающе и одновременно покровительственно погладил ее по пышным смоляным волосам. — Но сейчас мне нужно работать. И ты можешь мне здорово помочь.

— Конечно, Денис! — В глазах уже веселые бесенята, щечки порозовели. — Я принесла карты, как вы просили. Мы будем выслеживать плохих людей?

Господи, спаси и сохрани меня от такой напарницы — «мы»?!..

— Нет, милая. Я буду выслеживать, а ты… будешь меня прикрывать.

— Здорово! — Девчонка даже в ладоши захлопала. Если сейчас она запрыгает вокруг меня на одной ножке, я застрелюсь. Лучше смерть, чем позор! — А вы мне пистолет дадите? Я умею стрелять…

— Это не потребуется. Ты должна будешь создавать видимость, что я постоянно нахожусь в номере, а ты меня обслуживаешь. Сможешь так сыграть?

— О! Еще бы!.. А как долго?

— Пока я не вернусь. Очень важно, чтобы все думали, что я никуда не отлучался. Давай карты…

Я выпроводил девчонку, запер дверь и сел в падмасану перед развернутой картой Алтая. Через полчаса, когда позвонил Акай, я уже знал, куда нужно будет ехать. Идея поработать с картой местности, войдя в состояние випашьяны, пришла мне в голову сразу, как только лейтенант убыл для доклада. Випашьяна позволяет проникать в суть вещей и процессов, но только уже вступивших в стадию реализации. Поэтому, сформулировав вектор проникновения, можно увидеть конечную цель развивающейся причинно-следственной цепочки — своеобразное предвидение, ограниченное рамками конкретной задачи.

Поэтому когда слоистый туман трансового колодца протаял снаружи зелено-голубым окном, первым, что бросилось в глаза, оказалась гигантская сосна на фоне ясного горного неба. Дерево было настолько огромным и могучим, что я не сразу осознал, что вижу лишь его крону и верхнюю часть ствола — ведь у сосен ветви с хвоей начинаются примерно в двух третях общей высоты над поверхностью почвы. И как только мой рассудок сопоставил увиденное с теорией, я понял, что вижу тот самый распадок, в глубине которого скрывалось капище со странным обелиском. Значит, вот как оно все обернулось! Значит, сон оказался самым настоящим предзнаменованием. Чего?.. Знал бы прикуп — жил бы в Сочи! А не скакал бы как архар по горам. Но увидеть цель — еще не значит до нее добраться. Где он, этот распадок? И кто возьмется провести туда капитана милиции, пусть даже ненастоящего? Эх, сейчас бы Ксюшу сюда, уж она бы…