Партизаны Столетней войны - Владислав Колмаков Страница 46

Вот глашатай, наконец, замолк, и палачи потащили поникшего итальянца к виселице. Быстро накинули ему мешок на голову. Затем веревочную петлю на шею. Слегка затянули ее. Чтобы не слетела при экзекуции. Профессионально работают. Чувствуется большая практика в этом деле. При этом главарь убийц сам стоять не мог. Ногу-то я ему качественно сломал. Но этот момент устроителями казни тоже был учтен. И поникшего преступника все это время крепко держали двое подручных палача. Чтобы не упал раньше времени и не испортил людям шоу. Народу-то пришло очень много, чтобы поглазеть на эти казни. Тут такое стараются не пропускать. Это же самое популярное развлечение в средневековье. Просмотр казни. Даже скромные обыватели любят наблюдать за мучениями и смертью других людей. А потом еще и со смаком рассказывать об этом своим знакомым. Тем, кому не посчастливилось побывать на таком занятном мероприятии. Жан д’Аркур взмахивает рукой, и палач сталкивает приговоренного к смерти преступника в специальный люк в полу виселицы. Короткий полет к земле прерывает веревочная петля, затянувшаяся на его шее. Резкий треск шейных позвонков слышен даже отсюда. Повезло гаду. Этот итальянец умер практически мгновенно. Не от удушения, а из-за сломанной шеи. Толпа вокруг начинает азартно гудеть. Народу понравилось. Народ заценил.

Увидев это, Жозефина де Краон слегка сомлела. Видимо, до нее только сейчас дошло, что это не игра, что все серьезно. И она сейчас умрет. Но подручные палача упасть ей не дали и быстро подхватили под руки. Видимо, ожидали чего-то такого. Я же говорю, что они профессионалы. Наконец, Жозефину привели в чувство. Она выпрямилась и начала вырываться. Но потом затихла и шагнула вперед. Прямо к плахе, возле которой в картинной позе с двуручным мечом стоит палач. В красном балахоне с черным капюшоном-маской. При взгляде на него я почему-то вспомнил о ку-клукс-клане. Той самой ультраправой расистской организации в США. Ее члены еще негров убивали. Я в кино как-то видел этих чудиков в белых балахонах с вот такими же капюшонами-масками. Вот этот палач своим внешним видом мне о них и напомнил. Женщина, приговоренная к смерти, медленно опустилась на колени. Прямо перед плахой. Священник быстро пробубнил какую-то молитву. Потом протянул ей серебряный крест, который Жозефина поцеловала. Затем она ему что-то сказала. Но я не расслышал что. Далековато. Да мне и наплевать сейчас по большому счету. Эта тварь убила самого дорогого мне человека. И я хочу увидеть, как она сдохнет. Женщина, не вставая с колен, передает что-то палачу. Скорее всего, какую-нибудь драгоценность. Кольцо или браслет. Таков здесь обычай. Жертва заранее перед казнью передает палачу плату, чтобы тот ее не мучил и убил с одного удара.

Потом она сама наклоняется вперед и кладет голову на плаху. Ее ненавидящий взгляд находит меня в толпе. Жозефина де Краон с усмешкой смотрит на меня. Ты победила, тварь! Ты убила меня! Я выгорел изнутри. Перед тобой лишь пустая оболочка, которая не хочет жить. Но несмотря на это, я хочу увидеть, как ты умрешь. Может, хоть тогда мне станет легче? Палач поднимает меч над головой и застывает, поглядывая на Жана д’Аркура, который должен подать ему сигнал. Взмах руки – и меч со свистом несется вниз. Жух-х-х! В красном росчерке кровавых брызг голова Жозефины де Краон отделяется от тела и отлетает в сторону. На ее лице застывает удивленная гримаса. Похоже, что она даже не поняла, что уже мертва. Подручный палача резво бросается к укатившейся голове и подхватывает ее за волосы. После чего передает палачу. Тот берет голову казненной преступницы и поднимает ее над своей головой. Демонстрируя всем, что правосудие свершилось. Толпа радостно ревет в кровавом экстазе. Шоу людям понравилось, и они выражают свой восторг. Я же смотрю на окровавленное женское тело без головы, которое уже перестало дергаться в конвульсиях. И ничего не чувствую. Внутри какая-то нереальная пустота. Наверное, я тоже умер? Когда перестало биться сердце моей любимой женщины. Я умер!