Кровь Олимпа - Рик Риордан Страница 46

По крайней мере в этот раз их не забросило на очередной круизный лайнер.

Прыжок из Португалии перенес их на середину Атлантики, на судно «Царица Азорских островов», и Рейна целый день провела на палубе с открытым бассейном, отгоняя детишек от Афины Парфенос – они, похоже, приняли статую за водную горку.

К сожалению, следующий прыжок перенес Рейну домой.

Вся компания возникла в трех метрах над землей, над двориком знакомого Рейне ресторанчика. Они с Нико упали на большую птичью клетку, та от удара сломалась, и друзья оказались в окружении кучи горшков с папоротниками и трех переполошившихся попугаев. Тренер Хедж упал в навес над баром. Афина Парфенос с глухим «БУМ!» приземлилась на ноги, раздавив столик уличного кафе и подбросив в воздух темно-зеленый зонтик – тот плавно спланировал прямо на фигуру Ники в руке Афины, так что теперь казалось, будто богиня мудрости держит в руке тропический коктейль.

– А-а-а! – завопил тренер Хедж.

Навес прорвался, и сатир провалился за барную стойку, перебив там энное количество бутылок и стаканов. Впрочем, тренер быстро пришел в себя. Он выбрался из-за стойки – в волосах у него торчало около десятка пластиковых шпажек, – цапнул с прилавка сифон и налил себе попить.

– Вот это жизнь! – сатир забросил в рот кусочек ананаса. – Только, малыш, не мог бы ты в следующий раз сразу опустить нас на землю, а не ронять с трехметровой высоты?

Нико выбрался из зарослей папоротников, рухнул на ближайший стул и отмахнулся от синего попугая, пытавшегося приземлиться ему на голову. После столкновения с Ликаоном летная куртка юноши оказалась настолько изодранной, что пришлось ее выбросить. Черная майка с черепом пребывала не в лучшем состоянии. Рейна зашила глубокие раны на бицепсах Нико (плоть вокруг швов опухла и покраснела), и теперь сын Аида слегка смахивал на Франкенштейна. Через раны, оставленные когтями оборотня, ликантропия не передается (а вот посредством укусов – еще как), но Рейна знала из первых рук, что такие повреждения очень медленно заживают и болят, как кислотные ожоги.

– Я собираюсь поспать. – Нико обвел друзей мутным взглядом. – Мы в безопасности?

Рейна внимательно оглядела дворик. Вокруг – странное дело – не было видно ни души. В это время суток такое местечко должно быть под завязку набито народом. Вечернее небо горело темно-терракотовым цветом, такого же оттенка были и стены окружавшего дворик здания. Вдоль его второго этажа протянулись балконы – пустые, если не считать горшков с азалиями, подвешенных к металлическому ограждению. Через стеклянные двери ресторана ничего не было видно – внутри царила темнота. Стояла тишина, только одиноко журчал фонтан да время от времени пронзительно вскрикивали рассерженные попугаи.

– Это «Баррачина», – сказала Рейна.

– Это еще что за зверь? – Тренер Хедж открыл банку вишневого мараскина и выпил ее единым духом.

– Знаменитый ресторан в центре старого Сан-Хуана. В шестидесятых годах двадцатого века тут изобрели пинья коладу, если память мне не изменяет.

Нико сполз со стула, свернулся клубочком прямо на полу и захрапел.

Тренер Хедж рыгнул:

– Что же, кажись, мы тут задержимся. Если они с шестидесятых годов не изобрели больше новых напитков, то они те еще тормоза. Придется мне поработать за них!

Пока тренер чем-то громыхал за барной стойкой, Рейна свистнула, чтобы вызвать Аурума и Аргентума. После сражения с Ликаоном собаки выглядели слегка потрепанными, но Рейна всё равно велела им стоять на страже. Потом проверила выход из дворика на улицу. Декоративные кованые ворота заперты. Табличка на испанском и английском языках извещала возможных посетителей о том, что ресторан закрыт на спецобслуживание. Очень странно, учитывая, что внутри никого нет. В нижней части таблички Рейна увидела красиво оттиснутые инициалы «ХДП». Это ее встревожило, хотя она не понимала почему.

Девушка вглядывалась в темноту за воротами. Улица Форталеза была необычайно тихой. По выложенной синим булыжником мостовой не проезжали машины и не гуляли пешеходы. Окрашенное в пастельные тона здание магазина напротив стояло закрытым, свет в окнах не горел. Сегодня что, воскресенье или какой-то праздник? Рейна забеспокоилась еще сильнее.

У нее за спиной тренер Хедж довольно насвистывал, расставляя на барной стойке блендеры. Попугаи устроились на ночлег на плечах у Афины Парфенос. Интересно, греки сильно оскорбятся, если их священная статуя прибудет на место, вся облепленная пометом тропических птичек?

В мире столько всевозможных мест, а Рейна оказалась именно… в Сан-Хуане.

Возможно, это совпадение, но претор не верила в такие случайности. Разве Пуэрто-Рико лежит на пути из Европы в Нью-Йорк? Он гораздо южнее.

К тому же Рейна уже несколько дней делилась с Нико своей силой. Может, она подсознательно на него воздействовала? Его притягивали мрачные воспоминания, страх и тьма, а самые темные и болезненные воспоминания Рейны связаны с Сан-Хуаном. Больше всего она боялась однажды вернуться сюда.

Собакам передалось ее волнение, они рыскали по двору и рычали на каждую тень. Бедный Аргентум бегал кругами, пытаясь так нацелить свернутую набок голову, чтобы видеть единственным рубиновым глазом.