Бес в ребро - Григорий Шаргородский Страница 46

— Не будем, — приняв решение, я подхватил очень легкую магиню на руки и с самым серьезным видом на лице понес ее в спальню.

После того как понял, что ментально она на меня не воздействует, а прилив возбуждения — это чистая химия тела, пусть и с магической основой, тупить дальше не собирался. Тем более давно хотел понять, что же такого феерического дает секс с магически одаренной женщиной.

Когда мы раздевали друг друга, внезапно мелькнула мысль — может, стоит оставить хотя бы сапоги с ножом?.. — но я отмахнулся от нее, в очередной раз нарываясь на перспективу быть битым в неглиже. Двери за собой я закрыл, и если от кого и отхвачу, то только от этой милашки. А тут уж раздевайся не раздевайся — все едино.

На удивление, Эльза оказалась нежной и чуткой любовницей, так что наш секс действительно был далек не только от садомазо, но и от камасутры. Зато в энергетическом плане творилось нечто невообразимое. Опять в голову лезло только сравнение с катушками Теслы. Энергия вливалась в меня широким потоком и выплескивалась наружу, превращаясь в тончайшие волоски разрядов. То же самое творилось с Эльзой. Когда исходящие из нее молнии ударяли в мое тело, вместо боли ожогов я ощущал настолько острые уколы удовольствия на грани оргазма, что хотелось выть.

Теперь понятно, почему обычные женщины так хотят попасть в постель мага, и кристально ясно, почему мне в будущем стоит держаться от магинь подальше. Боюсь, что это уже не секс, а наркотик и сильнейшая привязка. Вроде бы чего кочевряжиться, когда так хорошо? Но беда как раз в том, что слишком хорошо. Как бы в будущем секс с обычной женщиной не показался мне пресным. Тут уже проблемами с потенцией попахивает. А оно мне надо? Для эксперимента и на пробу разок очень даже неплохо, но привыкать не стоит.

Подобные мысли конечно же посетили меня, когда все уже закончилось, а до этого в голове вообще было пусто. Что неудивительно, ведь центр принятия решений в тот момент находился совсем в другом месте.

Потянувшись, как кошка, Эльза, не стесняясь своей наготы, прошла в ванную комнату и, задержавшись перед дверью, призывно оглянулась. Меня буквально раздирало желание пойти следом, но пресловутый ЦПР уже вернулся на положенное место.

— Ты странный, — заявила магиня, когда через пять минут завалилась в кровать и положила голову с мокрыми волосами мне на грудь. — И слишком осторожный.

— В последнее время часто били, — не стал я вестись на ее подначку и отстаивать свое уязвленное мужское эго. — Помогает прочищать сознание и познавать дзен.

— Тебе нравится в Беловодье? — немного невпопад спросила она.

— Да, — ответил я, глядя в потолок. — Особенно когда рядом нет людей.

— Но только люди способны раскрыть то, что является истинным сокровищем этого мира. — Перевернувшись на живот, Эльза положила подбородок мне на грудь.

— Здесь любой сильный зверь на это способен.

— Это лишь брызги настоящего водопада, — фыркнула она, как кошка, — простые инстинкты животных магического мира. Вы, пустышки, хоть и отличаетесь от зверей и простых хомо, но все равно даже понятия не имеете, что такое настоящая магия.

Не скажу, что меня покоробил ее снисходительный тон, скорее поразило, с какой привычной уверенностью она отделяла себя и подобных ей от остального мира, если не вселенной вообще.

Это действительно попахивает очень запущенной манией величия. Я, конечно, не психиатр, но тут все видно и невооруженным взглядом.

Внезапно ее улыбка стала хищной, и я отчасти осознал ее правоту. Мои возможности без артефактов даже слабее, чем у единорога и тем более у терроризировавшего станцию болотного бегуна. Но разница между нами не делает меня животным, а ее — богиней.

И все равно от мысли, что Эльза сейчас может читать мои мысли, словно статью в газете, становилось не по себе.

С другой стороны, у меня пока нет никаких тайн, которые могли бы разозлить истинных магов Беловодья, так что можно расслабиться.

Ага, легко сказать…

— Не дергайся, — опять перевернувшись на спину, блаженно потянулась Эльза. — Ты доставил мне сегодня удовольствие, так что я дам тебе кусочек знаний.

— Как рыбку тюленю? — все же выскочил из меня ворчливый комментарий.

— Отказываешься?

— Ни в коем случае! — с преувеличенным энтузиазмом воскликнул я. — Тюлень старался, его нужно поощрить.

Я не сомневался, что сарказм скрыть не удастся, поэтому даже не старался.

Посмеявшись над немудреной шуткой, Эльза все же поделилась информацией, и ради такой «рыбки» стоило хлопать ластами и носить мяч на носу.

— Никто не сможет прочитать твои мысли. Распознать эмоции, расшифровать реакции тела — это легко, но не заглянуть в душу.

— Ты уверена? — с тайным облегчением, но без особого доверия уточнил я, чем вызвал у нее презрительную ухмылку:

— Я была близка с истинным магом, способным заставить толпу в сотню человек вскрыть друг другу глотки, но и его удавалось обмануть, контролируя эмоции и тело. Сам понимаешь, в этом деле мне дано многое.

Словно в подтверждение своим словам, она провела ладошкой по лицу, и на меня опять уставились огромные глаза няшной нимфоманки. В обнаженном виде этот образ напрягал еще больше.

— Прекрати!.. — прорычал я, стараясь прикрыться простыней.

— Неужели я тебе не нравлюсь? — На четвереньках, как кошка, она попыталась залезть на меня верхом, но натолкнулась на холодный взгляд. — Ты скучный.

— Зато не стыдно смотреть в зеркало.

— Не обольщайся, тем, кому я нравлюсь в таком образе, в зеркало смотреть тоже не стыдно. А еще говорят, что столь яростное отрицание означает подавляемую тягу.

— Ага, и чтобы доказать обратное, мне нужно наброситься на тебя прямо сейчас, — хмыкнул я, не ведясь на подначку. — У каждого из нас во внутренних темницах подсознания сидит такое зверье, что волосы дыбом встают. Но это не повод выпускать его из клетки.

— Да ты у нас прямо философствующий психиатр, — скорчила она умильную рожицу и, соскользнув кровати, начала одеваться.

Либо игры со мной ей наскучили, либо манипуляции с лицом давались не так легко, как она старалась показать.

Я тоже быстро оделся, дабы проводить даму, имея подобающий вид.

И хорошо, что не пошел за ней в одних трусах, потому что в операторской нас встретил сидящий в моем кресле Баламут.

— Доброй ночи, дяденька, — присев в книксене и потупив глаза, поздоровалась Эльза.

Генка покраснел как рак и закашлялся.

Плутовка шаркнула ножкой и с видом святой невинности выскользнула в коридор.

От такой подставы у меня пропало малейшее желание изображать из себя джентльмена, так что я просто проводил Эльзу до конца коридора и запер дверь за ее спиной.