Командарм. Позади Москва - Олег Таругин Страница 45

– Разрешите, товарищ генерал-майор? – выдохнул ввалившийся в комнату Еремеев, с трудом переводя сбитое дыхание.

– Так уж вошел, – хмыкнул Кобрин, с любопытством глядя на взъерошенного адъютанта. – Доброе утро, Игорек. Что стряслось-то? Надеюсь, не «Юнкерсы» снова прилетели?

– Никак нет… хуже… тьфу ты, мать твою, в смысле, лучше! Виноват! Разрешите доложить!

– Чаю хлебни, – Кобрин впихнул в руки капитана кружку, – и отдышись. А теперь, будь так добр, изволь и на самом деле доложить, как положено. Ну?

Шумно приложившись к кружке, Еремеев сделал несколько глотков, автоматически отер губы тыльной стороной ладони и сообщил уже почти нормальным голосом:

– Там это, из сто пятой танковой только что сообщили, их танкисты Гудериана в плен захватили! Живым!

– Чего?! Сведения точные?

– Вроде точные, они своему комбату по радио сообщили, а тот комдиву доложил.

– Связь с ними есть? Узнать немедленно. И командира дивизии ко мне… нет, отставить, долго. Пока только связь и карту с координатами их местонахождения на данный момент. А вот начальник разведотдела мне нужен уже сейчас! Давай, Игореша, давай, шевелись! Если это правда, ты даже не представляешь, как хорошо может получиться! Да не стой же столбом, выполняй, давай! Кстати, не знаешь, куда Зыкин запропастился, зараза? Он мне тоже нужен, причем срочно! То рядом крутится, как сосватанный, то не отыщешь его, когда нужен…

– Никак нет, не знаю!

– Что? А, ты про Витьку… Так, товарищ капитан, я что-то недопонял, ты почему еще тут?! А ну, бегом выполнять приказ! Живо, одна нога здесь, другая тоже!..

* * *

– Степа, лезь наверх, – скомандовал Василий. – Осмотрись, вдруг кто следом попрется. И тряпку сними, не хватало только, чтобы по нам свои долбанули.

– Понял. – Башнер откинул крышку верхнего люка, высовываясь из башни.

Прохладный утренний ветерок приятно холодил кожу – в танке, несмотря на октябрь, было душно. Первым делом он сдернул с брони оба кумачовых отреза, отправив их внутрь, затем, устроившись поудобнее, занялся наблюдением. Хотя за чем тут наблюдать-то? Разве что за стелющейся следом за «тридцатьчетверкой» грунтовкой, взрезанной двумя ровными колеями, продавленными гусеницами. Похоже, дорога и на самом деле использовалась исключительно гужевым транспортом: ветви росших по обочинам деревьев переплелись между собой и периодически скребли по башенной броне и крышке застопоренного в вертикальном положении люка. Наверное, летом это выглядело особенно красиво, эдакий зеленый туннель, уходящий в глубь леса, вот только с земли или крестьянской подводы. Степану приходилось то и дело пригибать голову, укрываясь за массивной створкой. В памяти внезапно всплыли полузабытые детские воспоминания: родная деревушка в Орловской области и старый, давным-давно заброшенный купеческий тракт, по которому местные пацаны ходили в лес по грибы или орехи. Узенькая уже не дорога, а скорее тропа, и склонившиеся над ней кроны вымахавших, как казалось десятилетним пацанам, аж до самого неба деревьев…

Скрежещуще-воющий звук, донесшийся со стороны, куда вело основное шоссе, оторвал башнера от приятных, аж в груди заныло, воспоминаний. Это еще что такое? Секундой спустя раздались вполне узнаваемые гулкие удары мощных взрывов. Первый, второй… пятый… десятый… примерно на третьем десятке Степан сбился окончательно, прекратив считать. Ого, неслабо! По ходу, нехило наши немчуре всыпали! Интересно, чем это они долбят? На гаубицы точно не похоже, на бомбардировщики или, допустим, штурмовики тоже – моторов не слыхать. И не минометный обстрел – хоть и воет перед очередным взрывом, но вовсе не так, как мина, даже крупнокалиберная. Да и не расслышишь мину на таком расстоянии. Непонятно…

Спустившись в боевое отделение, Анисимов ткнул командира в плечо, жестом позвав за собой. Выбравшись наверх, ротный несколько секунд вслушивался в непонятный вой, затем широко улыбнулся:

– Так это ж, Степа, наверное, наши реактивные минометы работают! Сам я их не видал, но раненые в госпитале рассказывали. Жуткая штука, говорят, фрицы их как огня боятся! Еще в июле они фашисту под Оршей так всыпали, что те до сих пор в себя приходят! Точно тебе говорю!

– Минометы? – нахмурив лоб, усомнился товарищ, мысленно представив помянутое оружие. – А чего звук такой странный? Да и взрывы больно сильные.

– Так они ж не обычными минами стреляют, а реактивными! Ты про эрэсы, что наши штурмовики используют, слышал?

– Слыхал.

– Вот примерно такими они и стреляют, только побольше да помощнее. Видать, ту колонну, за которой мы ехали, у реки накрыли. Молодцы, коль так! Ладно, присматривай за тылом, я пока с пленным побуду, а то мало ли. Если не довезем, чую, никому не поздоровится. Держи оптику, только, смотри, не раскокай, ценная вещь. – Серышев протянул башнеру трофейный бинокль, восьмикратный «Цейсс», врученный ему лично комбатом. – Все, давай повнимательней, а я вниз…

* * *

Командир взвода обер-лейтенант Гюнтер Леманн мог с полным основанием считать себя большим счастливчиком. Пустяковая поломка трансмиссии задержала его машину почти на полтора часа; кроме того, еще одному из танков подразделения требовалось подтянуть излишне провисшие гусеничные ленты. Ротный, досадливо дернув щекой и обозвав его позорищем панцерваффе, разрешил остановиться на ремонт и даже оставил в качестве сопровождения пару легких «Pz. 38» (t) из состава группы управления ^[30]. Последнее Леманна не удивило – после вчерашнего разгрома, учиненного атаковавшими из засады русскими танками, передвигаться поодиночке не рекомендовалось.

Если бы не эта поломка, Леманн наверняка попал бы под удар чудовищного нового оружия большевиков и, вполне вероятно, оказался в числе тех нескольких сотен погибших, что в клочья разорвали на речном берегу реактивные снаряды. Или сгорел вместе с танком, как закончили свою бренную жизнь многие из его камрадов. Но Гюнтеру повезло. Повезло настолько, что он не только не успел догнать основную колонну, но еще и опоздал к короткому и не слишком понятному бою в нескольких километрах от реки.

Что именно там произошло, обер-лейтенант точно не понял. Вроде бы командующий «2. Panzerarmee» господин генерал-полковник Гудериан, решивший внезапно отправиться на передовую, попал в танковую засаду большевиков и пропал. Или не пропал, а скорее всего, что и вовсе немыслимо, был захвачен в плен и увезен на одном из русских танков, которых, по разным данным, могло быть от одного до двух единиц. Короче говоря, ничего толком Гюнтер не знал – только то, что ему приказывается немедленно начать преследование, в первую очередь обнаружив, где именно русские свернули с шоссе и в какую сторону направились. Отдельно оговаривалось, что ни в коем случае не следует первыми открывать огонь, из чего обер-лейтенант сделал вывод, что генерал-полковника все-таки считают живым. Ну, или подстраховываются, что тоже вполне понятно… Полученное задание, если начистоту, Леманну очень не понравилось, ну да тут уж ничего не попишешь. Все лучше, чем оказаться под вражеским арт-обстрелом…