Первый игрок - Антон Емельянов Страница 45

— Не знаю, — честно ответил я. — Хотел бы я знать правду, но, боюсь, в нашем положении мы не особо владеем информацией.

— Ты говорил с торговцем, — Ольга не спрашивала, она именно утверждала. — Что он сказал тебе? Он же явно давно тут живет. А торгует — значит, смирился и нашел себя в новом мире. Ну, так что?

Ольга продолжала смотреть мне в глаза, я даже смутился. Странно, не похоже на меня, да и попытки манипуляции со стороны девушки довольно очевидны, но, пожалуй, стоит узнать, чем все закончится. Прочистил горло, размял затекшую спину и, выдохнув, рассказал ей немного из того, о чем мне поведал Джонс. Не все, разумеется, а только то, что касалось истории этого мира. Заодно, приукрасив пару фактов, немного прокачал обман.

— Так я и думала, — кивнула бизнес-леди. — Когда мы дрались с рыболюдами… Помнишь? Так вот, я тогда наткнулась на странный предмет. Очень странный…

Ольга замялась, явно раздумывая, не слишком ли далеко зашла. Потом, видимо, сделала какой-то вывод и полезла двумя пальцами в нагрудный карман своего светлого пиджака. Как она его еще не угробила только?

— Вот, посмотри, — тихо сказала она и протянула какую-то грязную картонку.

Я взял ее в руки и машинально покрутил, разглядывая с разных сторон.

— Раскрой, — терпеливо подсказала Ольга, а я только сейчас обратил внимание, что держу в руках чей-то военный билет. Очень грязный, разодранный, но вполне читаемый.

Сёмин Дмитрий Валерьянович… Год рождения — тысяча восемьсот… Смазалось, но и так уже впечатляет. Халхин-Гол, советско-финская, Великая Отечественная…

— Как тебе? — спросила Ольга.

— Ничего не понимаю, — признался я.

— И я тоже, — согласилась бизнес-леди. — Понимаю только, что этот дядечка вряд ли уже сейчас жив. Но что его билет делает здесь?

Я покачал головой, не зная, что ответить. Если честно, у меня было две теории на сей счет. Первая была довольно бредовой — в этом мире оказываются люди из разных времен. Вот и Дмитрий Валерьянович, прошедший три войны, мог «прибыть» сюда, скажем, из шестидесятых. А вторая теория… Вторая тоже попахивала своего рода чертовщиной, но была, как ни странно, вполне логичной: товарищ Сёмин мог очутиться здесь и двадцать, и тридцать, и даже пятьдесят лет назад. Тоже, как и мы, получил свое надгробие и способность воскресать после гибели. И тут меня будто молнией пронзило.

— Ольга! — неожиданно вскрикнул я и тут же, мысленно отругав себя, начал говорить тише. — Ольга! Мы же не знаем, есть ли в этом мире естественная смерть!

Бизнес-леди непонимающе смотрела на меня.

— Ну же, смотри, — попытался я объяснить свою мысль. — Мы не можем тут умереть, пока целы наши надгробия, так? А что, если любой человек в этом мире фактически бессмертен? Теперь понимаешь?

— Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, — протянула Ольга. — Если нас невозможно убить, не уничтожив надгробие, значит, теоретически тут может не быть естественной смерти.

— Именно! — подтвердил я.

— И что нам это дает? — кисло спросила бизнес-леди. — Как этот Сёмин? Теперь сидеть тут лет семьдесят и безуспешно пытаться выбраться?

— Что за упаднические настроения? — рассердился я. Тоже мне, философствующая бизнесвумен. Бессмертие ей, видите ли, ничего не дает. Но что получается? Если моя догадка верна, значит, не так уж и плох этот мир? Почему из него обязательно надо выбираться? А может, на самом-то деле и не надо? Что-то здесь явно не так. Как же мне не хватает знаний об этом месте!

— Если мы все бессмертны, значит, Петрович тоже, — Ольга произнесла это таким голосом, будто о каком-то наказании говорила.

— Кстати, почему вы все время в своем отнорке сидите? — я решил взять быка за рога. Какой-то бессмысленный разговор получился, если честно: чего она хотела, непонятно. Рассказать о Петровиче, о билете — вот только нет в этом особого смысла, как она сама же недавно и заметила. И ведь даже не попросила ни о чем. Как будто, все что Ольга говорила, было всего лишь поводом для чего-то другого.

— Я просила, не спрашивай, — даже отвернулась. Ладно, не будем давить. Тем более, наш «поход за ягодами» еще не окончен, чувствую, что-то еще будет.

— Пойдем тогда искать Дашу, — предложил я.

В этом, впрочем, уже не было особой необходимости — Даша объявилась сама, причем с таким треском продралась через кусты, что я решил, будто за ней кто-то гонится. Вскочил с пня, развернувшись в ее сторону и достав косу.

— Ребята! — возбужденно прошептала лучница. — Оля, Вася! Идите за мной! Скорее!

И вновь нырнула в заросли, как назло, колючего кустарника. Ольга скривилась и молча показала мне путь в обход. Видимо, Даша увидела что-то на самом деле интересное, если решила два раза срезать путь по колючкам. А учитывая с каким шумом она носится туда-сюда, явной опасности там все-таки нет, так что не думаю, что это ловушка.

Мы с Ольгой обогнули кусты и увидели нетерпеливо машущую руками и даже подпрыгивающую Дашу. Вот она притопнула ногой, выражая свое недовольство нами. Ольга даже прыснула со смеху, я не выдержал и улыбнулся.

— Что ты там нашла? — хихикая на ходу, спросила Ольга. — Заросли ежевики? Или грибную поляну? Не знаю, как Вася, но лично я не любитель этого дела, больше за компанию с тобой пошла.

— Да идемте же быстрее! — зашипела Даша.

— Вот нетерпеливая, — пробормотал я.

Мы прошли по лесу, наверное, около километра, прежде чем Даша остановилась и показала нам свою находку.

— Все интереснее и интереснее, — протянула Ольга.

Я немного отстал, поэтому увидел это последним. Права была бизнес-леди: этот чертов мир подкидывал нам сюрприз за сюрпризом.

— Охх! — только и смог выпалить я, встав между девушками.

Прямо посреди леса расположился кусок асфальтированной автострады шириной метров десять и длиной раза в два больше. Мы стояли на краю — там, где растрескавшийся темный асфальт уходил под покрытую мхом и травой землю. На уцелевшем полотне то тут, то там пробивались пучки травы, а чуть подальше из него и вовсе росло тоненькое деревце. Разметка на дороге почти не сохранилась, но я был уверен, что этот кусок заброшенного шоссе точно не из нашего мира — в какой стране есть тройная сплошная, выведенная светло-голубой краской?