Белая акула - Андрей Мартьянов Страница 45

Следовало выйти из города, преодолеть широкий каменный мост через Римаву и подняться на холм. Через три с лишним километра появился густой перелесок, в котором пылал знакомый огонек, не воспринимаемый обычным зрением. Точка перехода Металабиринта сингулярности. Отсюда я могу «прыгнуть» хоть на Граульф, хоть на Землю – да куда угодно! Пространства-времени для нас не существует.

Планетарных точек на Меркуриуме немного, всего-то тридцать семь. Одиннадцать из них, находящихся в самых густонаселенных районах Скандзы, «заглушены» по просьбе Совета. Университет установил там генераторы искусственной гравитации, искажающие поля в локальной области и не позволяющие войти в Лабиринт. Шесть действующих точек остались на крайнем севере и в дикой Готии, одна на соседнем материке, все остальные расположены на поверхности океана, и чтобы добраться до них, надо приложить много усилий. Исключение – Дольни-Краловице, нам требуется постоянная связь с Граульфом, и как бы не брюзжал Совет, категорически настаивающий на полной изоляции планеты, эту точку входа-выхода мы используем постоянно.

Сосредоточившись, я закрыл глаза и «увидел невидимое» – розовые линии и полосы, сходящиеся в яркую звездочку прямо передо мной, на расстоянии вытянутой руки. Осталось настроиться на гравитационное поле Меркуриума, понять, как в данный момент оно взаимодействует со звездой, спутниками-лунами и другими планетами системы, один шаг вперед… Зная, как пользоваться этой, самой уникальной способностью нового человечества – секундное дело! Даже меньше, обычный переход из точки в точку на любое расстояние происходит без потерь во времени.

Готово! Сразу стало понятно, что холодрыга жуткая, градусов тридцать мороза. Зато очень ясно, на небе ни облачка, солнце бьет в глаза. Слой жесткого снега тонкий, под ногами сплошной лед, прямо впереди покрытые инеем серо-голубые скалы. А ну бегом!

Я вприпрыжку ринулся к скалам, попутно чувствуя, как меня ощупывают веера лучей биосканеров, активизировавшихся сразу по моему прибытию – любой живой объект подлежит идентификации, а в случае отсутствия допуска, немедленному уничтожению. Здесь, в четырехстах километрах от полюса, на забытой людьми и мистическими силами северной оконечности Скандзы, разместилась база «Доннар», единственный принадлежащий Университету объект, оборудованный не биотехническими шедеврами Граульфа, а техникой настоящей, привычной мне со времен жизни на Земле. То есть «железом» – новейшим, дорогим и сложным, произведенным на Юноне-II, чья субцивилизации является прямой наследницей Земли по схеме развития: они пошли по техногенному пути и достигли немыслимых высот. Я хоть и биолог по образованию и призванию, но все равно юнонианцам завидую – там воплотили в жизнь самые смелые мечты землян, воплотили фантастику в материю…

«Доннар» – это резервный командный пункт на самый критический случай. Падение гигантского астероида, общемировая эпидемия, нападение инопланетян (настоящих инопланетян, летописных «зеленых человечков», а не людей!), любая теоретически возможная глобальная катастрофа, вплоть до появления нейтронной звезды, благодаря которой Земля закончила свою историю! База спрятана в Арктике, за Полярным кругом и намеренно построена возле точки сингулярности, чтобы к ней всегда был доступ через Лабиринт.

База обычно находится в «режиме ожидания», но как только в охраняемом радиусе появляется один из владельцев, имеющих допуск по высшей категории, комплекс оживает и уже через несколько мгновений становится готов к работе. Достаточно отдать приказ, как с одной из лун Меркуриума стартуют несколько десятков мини-ракет, на орбите появится группировка спутников наблюдения и каждый квадратный метр планеты окажется под нашим контролем даже в крайне маловероятном случае отказа стационарных центров Университета.

(Маловероятном? Ну-ну…)

Зная, что случится, когда будет пересечена невидимая черта, я оттолкнулся от земли, сгруппировался и взлетел, подхваченный притягивающим полем. Человек неопытный перепугался бы до мокрых штанов, увидев, что сейчас со всего маху ударится о заиндевелую каменную стену. На миг расползлись лепестки диафрагмы, меня втянуло в глубокий колодец, ощущение свободного падения быстро сменилось уверенностью в том, что я очутился на твердой поверхности. Так и есть, внешний шлюз пройден, воздух теплый, сильно пахнет озоном. Впереди – освещенный выпуклыми белыми плафонами коридор.

– Добро пожаловать, господин Крылов, – раздался низкий баритон управляющего объектом искусственного разума. – Все системы активны, жду распоряжений.

– Орбитальный челнок, немедленно, – приказал я. – Вруби радары и сканеры автоматических станций на всех трех лунах, меня интересует крупный искусственный объект, который может находиться на высокой орбите планеты. Координаты, траектория, направление движения. Радиус поиска – астрономическая единица.

– Процедура займет не менее двадцати минут. Коридоры F, G, и L разблокированы, следуйте за указателями к ангару…

По полу побежала цепочка золотистых огоньков, справа открылся проход. База сравнительно невелика, однако способна вместить весь университетский персонал, трудящийся на Меркуриуме, для эвакуации сотрудников из районов, где нет доступа к точкам сингулярности, предназначены пять атмосферных модулей, для выхода в космос – хорошо вооруженный военно-транспортный челнок. Зачем он здесь? Очень просто: спутники связи нуждаются в замене, да и вообще запас карман не тянет, всякое может случиться.

Прямо, направо, еще раз направо, вниз через левитационный колодец. В ангаре значительно прохладнее, тотчас пар изо рта повалил.

– Предпочтете ручное управление? – осведомился искусственный разум. – Напоминаю, что у вас нет квалификации пилота, могу порекомендовать…

– Рули самостоятельно, – я махнул рукой. – Что с поиском?

– Пока безрезультатно. Вы желаете вылететь в любом случае?

– Да, конечно, и чем быстрее, тем лучше…

Сходства со старыми земными моделями у челнока не было ровным счетом никакого, с первого взгляда и не подумаешь, что проектировщики с Юноны создали именно космический корабль. Размеры солидные, не меньше сорока метров в длину и двадцать пять в ширину, больше всего челнок походил на панцирь черепахи, овальный и гладкий, как стекло. Никаких шасси и посадочных опор, вытянутая полусфера с плоским основанием просто стоит на металлическом полу ангара, отражая свет ламп. Крылья, стабилизаторы, кили, антенны связи и прочие ненужные детали отсутствуют как данность. Покрытие нанотехническое, сверхпроводящие волокна, поглощающие и переизлучающие все виды энергии, конфигурация молекул может быть изменена в любой момент, если в тебя стреляют, энергия разряда может быть перенаправлена на двигатели или усиление защитных полей, силовая установка комбинированная – ЭМ-поля, антигравы, квантовый лабиринтный движок… Всех наворотов, придуманных юнонианцами, не перечислить, это не просто челнок, а вершина технологической мысли, более сложными и совершенными могут быть только высокоорганизованные живые существа!

По поверхности корабля прокатилась рябь, в корпусе образовалась прореха – на Юноне это старомодно называется «шлюзом», хотя механики никакой: микроволокна расступились, пропуская человека. В кабине привычные кресла для пилотов, но систем управления не видно: надеваешь шлем или задействуешь имплант, отдаешь мысленные команды, а судно их выполняет. Поскольку имплантов я не ношу (вот еще баловство – вживлять в мозг «мертвую» технику! На Граульфе это считается едва ли не святотатством!), достаточно было закрепить крохотный ретранслятор на ушной раковине. Матовый свод впереди стал прозрачным, превратившись в огромное обзорное окно, появились голограммы служб навигации и обнаружения, словом, кабина приобрела более-менее типичный вид, а то сидишь, будто в изолированном от всего мира коконе…