Блудные братья - Евгений Филенко Страница 45

— Вы уверены, что знаете эти пределы?

— Уверен. Это моя работа. Это дело моей чести. Моей и этих людей. Сегодня вы могли выйти за эти пределы. И если бы не профессионалы, что оказались рядом в нужную минуту, ущерб мог бы быть гораздо ощутимее. К счастью, все обошлось лишь небольшой встряской для ваших мозгов… которая, надеюсь, пойдет им на пользу.

Носов жестом остановил Алеша.

— Доктор Цви Магдол, — сказал он, обращаясь ко второму резиденту.

— Эконометрика, глобальное моделирование и сложные социальные структуры, — объявил тот. Голос его был такой же душераздирающий, как и у Алеша. Кратов тотчас же вспомнил: как и у графа Лихлэбра. — Это первое образование. Второе у нас всех, здесь присутствующих, одно и то же. Возможно, доктор Алеш был излишне строг в своих оценках… ничем и никогда повредить нашим операциям никакое стороннее вмешательство не в состоянии. Грош нам была бы цена… Но в основном он прав. Вы неверно истолковали свою миссию на Эльдорадо, господин Кратов. Исходя из личного субъективного опыта, вы решили, будто вас подпустят к эхайнам вплотную. И что-де от этого делу галактической безопасности будет польза. Это не так. Вы не профессионал, не специалист в этой области. Вы пострадаете сами, и в большей степени, чем это произошло сегодня. Вы подставите под удар тех профессионалов, кто вынужден будет спешить к вам на выручку. Да это и неважно… В определенном смысле сегодняшний инцидент был проверкой на разумность, и вы ее не прошли. Впредь никто не позволит вам даже приблизиться к эхайнам. Оставьте это нам. Мы специально подготовлены. И мы выполним эту задачу лучше вас. — Магдол с силой сомкнул огромные ладони, и мышцы под тонким свитером откликнулись на это движение, вздувшись чудовищными буграми. — Вы просто не представляете, что за мощь нам противостоит. Я имел счастье изучить вашу биографию…

— Такая честь, — сказал Кратов без тени улыбки. — И что же вы узнали обо мне?

— Вы любите все делать сами, во все влезать по собственные уши. И, напротив, не любите кому-либо уступать право на поступок. Поймите, господии Кратов, сейчас настал именно тот момент, когда вам придется его уступить. Вы специалист по контактам — прекрасно! Мы выслушаем ваши советы и примем их к неукоснительному исполнению. Одна только загвоздка: время контактов еще не пришло.

— Что же это, если не контакт? — нахмурился Кратов.

— Вооруженное противостояние, — лязгнул Магдол.

— Доктор Томас Арнерич, — сказал Носов, передавая эстафету следующему.

— Психология, психология и еще раз психология, — сказал третий. — Как видите, мы не дилетанты. Разумеется, никто из нас не специалист в области психологии эхайнов. Равно как и в социологии эхайнов, и в экономике эхайнов. Что бы ни говорил доктор Алеш, все мы вынуждены до определенного предела руководствоваться земным опытом. А затем черпать из бездонных колодцев галактической мудрости. Мы слишком мало знаем об эхайнах. Наша задача — узнать о них все. Мы не хотим, чтобы в ход пошло оружие. Это самый последний аргумент. Не секрет, что он наготове. Но вначале мы попытаемся обойтись без него. Мы внедримся в их социум. Мы исследуем его изнутри, сделаем анализы и срезы. Мы найдем его нервные узлы и научимся на них воздействовать. Быть может, в какой-то миг мы вдруг поймем, что же послужило причиной этой непонятной враждебности, и сможем ее устранить. Ведь об этом вы мечтаете, господин Кратов?

— Об этом, — сказал тот.

— И я тоже, — вставил Понтефракт.

— Что же до меня, то ни о чем я так не мечтаю, как сбросить с себя этот камуфляж, — Арнерич повел дюжими плечами, — обрести нормальный человеческий облик и вернуться к любимым занятиям. На Земле, на родной, доброй, ласковой планете. И забыть злобный, истеричный, смертельно опасный Эхайнор… Надеюсь, вас не ввела в заблуждение наша внешность?

— Меня предупредили…

— Среднестатистический эхайн мужского пола обладает ростом два метра двадцать сантиметров и весом сто шестьдесят килограммов. Если принять во внимание, что всю свою жизнь он проводит в совершенствовании боевых искусств, то в пике формы это — двуногая машина для убийства, постоянно пребывающая в готовности номер один. Основная психологическая компонента личности — агрессия. Вы должны были это понять из нашего поведения и способа выражения мыслей. В естественной обстановке мы уже ведем себя, как эхайны. Мы грубы и агрессивны, даже между собой. Мы постоянно сдерживаем себя, чтобы здесь, среди людей, выглядеть людьми. Это дается нам не без труда. Примерно так же чувствует себя т'гард Лихлэбр на улицах Тритои… Когда мы вернемся, нам придется выдержать длительную психологическую реабилитацию. Мы сами себе отвратительны. Но это неизбежная цена за новое знание, которое, быть может, позволит избежать большой беды. Поймите это и простите нам неподобающую резкость высказываний.

— Поймите и то, что на вашем шутовском ринге, в болотах Пангелоса и в кувырканиях над Гадской Плешью вы никогда не станете эхайном, — сказал Алеш. — В эхайнов нельзя играть! Нельзя погрузиться в мир насилия, как в теплый бассейн, чтобы затем выйти и насухо вытереться. Вы же так и поступаете. Всякий раз вы покидаете ринг и становитесь доктором ксенологии Кратовым, добрым, уравновешенным, мирным человеком, который любит маму, женщин и пиво. Ни разу не было, чтобы Зверь-Казак доковылял хотя бы до проспекта Буканеров. Он существует лишь в четырехугольной вселенной ринга и умирает с последним ударом гонга… Поэтому вы никогда не узнаете, как и о чем думает эхайн, а значит — вы останетесь некомпетентны. Оставьте это нам, вынужденным сидеть в этой клетке взаперти до того момента, пока нам не разрешат ступить на землю Эхайнора… Вам ясно?! — вдруг рявкнул Алеш с металлическим подвизгом и подался вперед всей тушей.

— Это мне ясно, — промолвил Кратов спокойно. — А вот как вы думаете, эхайны подозревают о том, что вы существуете?

— Вне всякого сомнения, — ответил Магдол.

— И что же они, по-вашему, станут делать со своими подозрениями?

— Хха! — скрежещуще выдохнул Магдол, не то засмеялся, не то пригрозил. — Это вопрос… Не знаю, как первый геобкихф Гтэрнегх… это хам и солдафон, а вот второй геобкихф Эограпп и геакетт Кэкбур, и даже т'гард Лихлэбр, безусловно, не дураки… Одно я знаю точно: у них ничего не выйдет.

— Ну-ну, — сказал Кратов. — Впечатляющая демонстрация. Пока что я понял одно: общаться с эхайнами — удовольствие ниже среднего.

— Так оно и есть, поверьте, — промолвил Арнерич.

— И все же меня не оставляет ощущение, что мы здесь играем в какую-то игру, — продолжал Кратов. — Точнее, играете-то вы, но желали бы, чтобы и я принял ваши правила. А они мне не нравятся. Как попытка расставить шахматные фигуры на доске для го… Вы уже нацелились на Эхайнор, как на цитадель мрака. Вы рассуждаете о нежелании пускать в ход оружие. Но чудится мне за вашими словами, что дредноуты уже разводят пары, и пушки по обоим бортам расчехлены, а пушкарям уже выдали по чарке водки… Что скажете, Эрик? — повернулся он к Носову.

— Очень образно, — засмеялся тот.