Связанные одной смертью - Светлана Ушкова Страница 44

На воображение я никогда не жаловалась и, прикрыв веки, воспроизвела в голове вид мыльного пузыря. Представить, что тонкая пленочка окружает меня, тоже удалось быстро. Закрепив образ, я потянулась к артефакту и его силе.

По руке вновь пробежали покалывающие мурашки, и я открыла глаза, чтобы увидеть, как вокруг вспыхнул купол защиты… и практически в ту же секунду лопнул, не оставив и следа.

— Давай еще раз, и не торопись бросать подпитку, пока щит не сомкнется.

— Постараюсь, — заверила я и начала все заново.

Вот только и во второй, и в последующие разы меня постигла неудача. Защита рассыпалась, как поеденная молью шаль. Но даже после сотни провалов я не хотела сдаваться.

Мне все детство внушали, что на полпути дело бросать нельзя и упорным трудом можно достигнуть всего, даже невозможного. Под этим девизом я жила и не собиралась ему изменять. Тем более возможность ставить защиту могла в ближайшем будущем спасти мне жизнь.

В очередной раз пересилив желание отступить и дать себе отдохнуть, я начала напитывать тонкую пленочку силой.

По прозрачной глади пробегали огненные всполохи, вычерчивая вокруг меня переливчатые спирали. Пара секунд, и купол сомкнулся, укрыв меня от внешнего мира. Прозрачная перегородка была едва заметна обычным зрением, но стоило прикрыть глаза, как я видела полыхавший вокруг призрачный огонь.

— Молодец, — похвалил Эйнар, пощупав мой щит.

От его прикосновения по воздуху пошла вибрация.

— Запомнила, как сделала? — осведомился огневик голосом строгого репетитора.

— Да, — довольно заявила я.

— Теперь впитай силу обратно и позволь куполу исчезнуть.

Я беспрекословно выполнила требование Эйнара. С каждым обращением к магии ею становилось все легче управлять, и это радовало. Пузырь вокруг меня исчез, а Эйнар неожиданно потребовал:

— Создай щит еще раз.

Я вдохнула и с мыслью «повторение — мать учения» стала заново выстраивать защиту. И только закончила, как Эйнар вновь потребовал убрать купол и сделать все заново. При этом элементаль стал меня торопить, аргументируя это тем, что подобное простейшее заклинание необходимо создавать мгновенно, со скоростью мысли. А для этого требовалось довести все действия до автоматизма.

Не знаю, сколько времени длилась наша тренировка, но под конец у меня уже руки-ноги тряслись. В качестве учителя Эйнар оказался безжалостным тираном.

— Давай еще раз, — вновь потребовал элементаль.

— Не могу, — честно призналась я, демонстративно опускаясь на землю.

Элементаль уговаривать не стал; щелкнул пальцами, и с них сорвалась маленькая искра, которая устремилась ко мне. Зная, что она может ужалить, я возмущенно пискнула и инстинктивно вскинула руку, защищаясь. Но неожиданно вместо острой боли почувствовала знакомую легкую вибрацию.

От удивления я даже гневную тираду о деспотах и тиранах забыла и растерянно моргала, глядя на защитный купол.

— А говорила, не можешь, — хмыкнул Эйнар и шагнул ко мне.

Я уже привычно убрала защиту, позволив мужчине подойти и поставить меня на ноги.

— Ты молодец, — похвалил меня элементаль и подарил легкий поцелуй.

Губы сами собой дрогнули в улыбке, поощрение за упорство и результат было приятным. Но еще сильнее радовал сам факт, что у меня все получилось!

— Пойдем отдыхать, — обнимая меня за талию, заключил огневик и повел к лежанке.

Ноги казались ватными, но от общего ощущения эйфории я словно парила. Эйнар придерживал меня, переживая, чтобы я от радости не потеряла равновесие окончательно. Я же была не против такой заботы, сама прижимаясь к огневику.

Когда мы добрались до походного варианта кровати, я все же отклеилась от элементаля и, опустившись рядом с братом, проверила его самочувствие. К счастью, жар так и не появился, дышал духовный родственник размеренно и глубоко.

Успокоившись, я постаралась плотнее закутаться в куртку и устроиться поудобнее под боком брата. А в следующий миг почувствовала, как Эйнар лег за моей спиной и укрыл своим плащом.

Засыпала я в теплых объятиях довольная собой.

Я еще сладко спала, когда в мир моих грез начали пробиваться грубые фразы, меняя радужные картинки на что-то сюрреалистичное, где Сур с Эйнаром, злобно рыча, перетягивали меня, словно канат.

— Не смей ее даже пальцем трогать, — цедил сквозь зубы брат.

— Поздно, Суртэн. Она теперь не только тебе принадлежит. И я не намерен отступать.

Вот с этим я была в корне не согласна. Я всегда принадлежала только самой себе, и больше никому! О чем и сообщила в достаточно резкой форме, но мои возражения были полностью проигнорированы, а диалог мужчин вышел на новый виток обрывочных фраз.

Сон окончательно перестал мне нравиться, и я постаралась от него сбежать. И это практически удалось, но тут неожиданно раздался резкий голос брата:

— Убрал от нее руки!

Перепугавшись, я резко поднялась и врезалась лбом во что-то твердое, да так, что искры из глаз посыпались. От удара я быстро вернулась в лежачее положение. Схватившись за ушибленную голову и окончательно проснувшись, простонала:

— Да чтоб вас всех! — После чего распахнула глаза, дабы увидеть, обо что так знатно приложилась.

Практически сразу мой недовольный взгляд наткнулся на разминающего челюсть Эйнара.

— Кать, теперь я не сомневаюсь в нашем родстве. Хороший удар получился, — ехидно усмехнулся сидящий рядом Суртэн.

Похоже, утренний сон не был плодом больного воображения, и эти двое на самом деле выясняли, кому я принадлежу. Злость, пришедшая еще по ту сторону реальности, моментально вернулась.

— Нет бы спасибо за свое спасение сказал, — хмуро проворчал Эйнар и, обернувшись ко мне, с беспокойством спросил: — Покажи свой лоб. Голова не кружится?

Забота приятным теплом скользнула по душе, незаметно вытесняя раздражение. Я едва поморщилась, потерев место ушиба, и миролюбиво проговорила:

— Со мной нормально все, ты наверняка больше пострадал, прости.

— Не извиняйся перед ним. Он тебя нагло соблазнил и использовал, так что заслужил удар в челюсть.

Настроение сделало очередной виток, возвращая гнев и желание сказать пару ласковых своим тиранам.

— Никто меня не использовал. И вообще, живо лег! — рявкнула я на брата и поднялась, чтобы выглядеть более внушительно. — Сейчас я буду мазать твои синяки и решать, можно тебе вставать или нет.

— Я уже решил, — хмыкнул пациент, отказываясь подчиняться приказу.

— Меня мало волнует твое мнение. Раз уж ты решаешь, с кем мне быть и что делать, то будь добр, терпи ответную заботу! — отчеканила я и придирчиво осмотрела духовного родственника. После чего, сообразив, что сама с этой горой мышц и мускулов не справлюсь, обратилась за помощью: — Эйнар, уложи его, я пока бальзам достану.