Холоднее льда - Чарльз Шеффилд Страница 44

Сколько ему лет? Пожалуй, года тридцать три. Он старше Нелл. Но она заглянула в ясные глаза Тристана, с наивным энтузиазмом бубнящего всякую ерунду, и почувствовала себя столетней старухой.

«Страшно бы не хотелось иметь его в качестве соратника по заговору, — подумала Нелл. — Он говорит так, будто движение „Наружу“ — большой секрет, тогда как это одна из самых известных организаций в Солнечной системе».

— Вы слышали об этом движении? — спросил Тристан.

— Конечно. Много раз. Даже на Земле есть наружники.

— Но не такие, как здесь, — Тристан заколебался. — Честно говоря, сегодня будет собрание. Хильда Брандт не сможет его посетить, но если вы хотите пойти… разумеется, все эти камеры вам придется оставить. — Он указал на ее рабочий чемоданчик.

— Конечно.

«Эти я охотно оставлю, — подумала Нелл. — Но неужели он никогда не слышал о микрокамерах? С такой наивностью ему впору в священники подаваться. Но могу поклясться, под всем этим что-то кроется, если только мне удастся найти способ достаточно глубоко копнуть. Погоди надо мной смеяться, Глин Сефарис».

— Я бы с удовольствием его посетила, Тристан. Только скажите мне, где и когда.

Соглашаясь пойти на собрание движения «Наружу», Нелл ничего конкретного в голове не имела. Она просто следовала первому правилу репортажа: «Иди и посмотри».

Но Тристан Морган явно делал из этого большое событие. Он провел ее по целому лабиринту темных и мало используемых коридоров, в котором Нелл совершенно запуталась, и наконец подошел к двери с панельной обшивкой. Тристан дал Нелл маленький значок, который следовало особенным образом приколоть к лацкану. Этот значок удостоверял, что Нелл не член движения, но одобренная гостья. Наконец Тристан выстучал на панели синкопированную последовательность.

Нелл хотелось смеяться. Почему там не было щели на уровне глаз, которая бы приоткрылась, после чего хриплый голос прорычал: «Ладно, давайте пароль».

Вместо этого дверь открыл двадцатилетний парнишка с совсем юным лицом. Он бросил на Нелл один быстрый взгляд, затем еле слышно сказал:

— Тристан, вы опоздали. Ваш материал готов? Вы первый. Идемте!

И он повел Тристана в дальний конец длинного зала, оставляя Нелл одну, вооруженную своими устройствами. Вот тебе и предельная конспирация! Она несла на себе три камеры, две из которых были устроены так, чтобы не обнаруживаться при нормальном телесном осмотре, но здесь даже не предприняли попытки такого осмотра.

Впрочем, пока что Нелл не рвалась включать ни одну из камер.

Она внимательно осмотрела зал для собраний. Там присутствовало человек сорок-пятьдесят, причем немногие из них сидели в двух первых рядах, а большинство по-прежнему стояло в проходах. Вся местная организация движения «Наружу», кроме четырех ее членов, состояла из мужчин. Нелл бочком пододвинулась к периферии группы из восьми человек, в которую входили две из четырех женщин.

— Менее полпроцента бюджета, — громогласно объявила вихляющая жердь в облике юноши, который предпринимал безуспешную попытку отрастить на самом кончике подбородка смехотворное подобие бороды. — Вот в чем проблема. Остальное растрачивается на социальные программы. А когда любая социальная программа хоть что-то решала?

— Но так было всегда, на протяжении всей истории, — заметил коренастый мужчина с густой шевелюрой справа от Нелл. — Исследования никогда на получают достаточного финансирования. Теперь точно так же, как и всегда. Мы просто должны принять это как факт и найти способ с этим ужиться.

— «Люди, которые не помнят своего прошлого, обречены его повторять», — процитировала одна из женщин. — Именно так сказал Сантаяна, и он был совершенно прав. Люди, подобные нам, способны были делать значительные дела в прошлом, и всегда без достаточного финансирования.

— Все это очень хорошо. — Тощий растрепанный юнец, который заговорил первым, одарил женщину взором превосходства. — Но я могу усовершенствовать Сантаяну: «Люди, которые слишком хорошо помнят свое прошлое, никогда не научатся делать что-то новое». Вот в чем проблема с нашей Генеральной Ассамблеей. Они говорят, что люди прекрасно обходились без межзвездных путешествий. Зачем нам межзвездные путешествия, говорят они, когда нам по-прежнему приходится решать массу проблем здесь, на Ганимеде? Они не понимают, что межзвездное путешествие представляет собой единственное орудие для решения этих проблем.

Юнец самодовольно улыбнулся Нелл, предлагая ей восхититься его прозрением, тогда как остальные члены группы тут же затрещали, излагая свои мнения. Нелл машинально улыбнулась юнцу в ответ, занятая своими мыслями.

«Все они не столько слушают, сколько дожидаются своей очереди заговорить. И все они так молоды — совсем не обязательно по возрасту, а на вид. Даже вон тот мужчина на подиуме рядом с Тристаном, пытающийся привести собрание к порядку. Он должен быть по меньшей мере лет на десять старше меня, но посмотрите на него, люди добрые. Он же неловкий и стеснительный, как восьмилетний пацан. И никто его в упор не замечает».

— Мне кажется, мы незнакомы.

Нелл удивленно повернулась и обнаружила, что тот долговязый юнец с нелепой бородкой пододвинулся к ней поближе и сверху вниз ей улыбается. Секунду спустя Нелл распознала выражение его лица — и едва сохранила контроль над своим собственным.

«Боже милостивый, — подумала она, — да ведь он меня клеит. Причем так глупо и неловко меня еще никогда не клеили».

— Вы часто здесь бываете? — Его улыбка была почти снисходительной.

«В сезон случки — никогда», — подумала Нелл. Но у нее не хватило духу так сразу резать невинного. Она указала на свой значок.

— Нет. На самом деле я здесь впервые. Я всего лишь гостья.

— А-а… — Юнец близоруко вгляделся в ее лацкан. — Понятно. Быть может, когда собрание закончится…

— …в третий раз. — Мужчина на подиуме наконец-то разобрался, как работает его звуковая система, и она так загудела на весь зал, что все остальные речи тут же стали невозможны. — Пожалуйста, те, кто стоит в проходах, займите свои места. Сегодня вечером у нас масса серьезных дел.

«Спасена в последний момент», — подумала Нелл, награждая юнца двусмысленным кивком и отходя от него, чтобы занять последнее свободное сиденье в ряду. Пока мужчина на подиуме рокотал себе дальше, она изучала аудиторию. Менее чем за пять минут Нелл сформировала свое мнение о ганимедском отделении движения «Наружу». Местные члены движения были идеальными образчиками людей, которых Глин Сефарис описывал как «голосующих по одному вопросу», людей, ведомых одним всепоглощающим интересом.

Если не считать того, что ошибкой было бы и полностью пренебрегать этой группой. Нелл еще раз оглядела зал. Адвокатами одного вопроса эти люди определенно являлись. Но у них была молодость, у них был разум и у них была бездна сфокусированной энергии. Голосующие по одному вопросу — и работники одного дела. «Фанатики» было бы для них более подходящим определением. Интересно, сколько ячеек движения «Наружу» собиралось сегодня по всей Солнечной системе? Любой, кто хорошо знал историю, припомнил бы, что именно такие люди меняли вселенную; они начинали революции — как кровавые, так и интеллектуальные; они умирали на полях сражений, штурмовали Бастилию и переворачивали с ног на голову признанные научные истины.