Создатель чудовищ - Дмитрий Лазарев Страница 44

Остров Херд

Удар о воду, и от холода у обоих сувайворов перехватило дыхание. Кинетического импульса Алины хватило, чтобы отбросить их на место с достаточно большой глубиной и не убиться о дно при падении с такой высоты. А еще им все-таки повезло. Если бы штормило, при всех сувайворских способностях и физических возможностях Эдуарда и Алины, а также невзирая на еще действующую последнюю дозу стимулятора, они бы, скорее всего, довольно быстро пошли ко дну. А так держались. Всплыли и даже стали грести прочь от берега. Симбионт кружил над ними. Искусственно созданной твари не грозила усталость, а сидеть на периодически погружающемся в воду сувайворе она теперь не могла.

– Т-т-твою н-налев-во, – стуча зубами от холода, выдавила Алина. – Т-так м-мы д-долго н-не п-продержимся! Н-надо ч-что-то п-придумывать.

– Я отп-правил п-птицу н-на к-кораб-бль.

– К-какую, н-на ф-фиг, п-птицу?

– Об-быкновенную. Альб-батроса. Я в-ведь т-теперь ж-животнов-вод. А м-мы с к-капитаном д-договорились об ус-словном з-знаке.

Алина хотела было поинтересоваться, о каком, на фиг, условном знаке речь, но сдержалась. Какая теперь разница? Она сильно подозревала, что, какова бы ни была договоренность у Эдуарда с командиром фрегата «Балларат», кораблю, чтобы добраться сюда, потребуется куда больше времени, чем они смогут продержаться на воде. Обидно помирать вот так, тупо и банально – утонуть или от холода, – после всего, через что они прошли.

Вдруг она ощутила снизу движение. Чего-то живого и большого. Очень большого. Не будь ей и без того так холодно, это ощущение проморозило бы ее с головы до ног. Неужели акулы? В этот момент утонуть ей показалось не таким уж страшным исходом. Алина повернулась к мужу, но встретила его невозмутимый взгляд.

– Сп-покойно, Л-лина. Это-то с-со м-мной. Я п-позвал. С-садись и д-держись.

Не успело у Алины вырваться привычное «твою налево», как перед ней прорезал воду острый черный спинной плавник здоровенной косатки, а мгновением позже она ощутила под собой и само животное. Конечно, страшновато было садиться на спину этой здоровенной живой машине для убийства, которая даже на китов охотится, но понимание, что косатка под контролем Эдуарда, и то, как он лихо оседлал другую такую же хищницу, придало Алине уверенности, и она последовала примеру мужа. Обе косатки, не погружаясь, довольно быстро направились прочь от берега острова Херд в открытый океан, к месту предстоящего рандеву с австралийским фрегатом. Если б не жуткий холод, от которого у Алины зуб на зуб не попадал, она бы даже кайф словила от такого экзотического способа путешествия: использовать косаток в качестве транспортного средства – это что-то с чем-то! Вот только радоваться Алина не спешила. Чутье подсказывало ей: не все приключения еще закончены.

* * *

Коммандер Юрий Семецкий, разумеется, не показывал вида подчиненным, но весь извелся от нетерпения. Вверенный его командованию фрегат австралийских ВМС «Балларат» лежал в дрейфе в Индийском океане в тридцати милях к северу от острова Херд, имея категорический приказ командования: до специального сигнала от полномочных представителей России ближе к острову не подходить. Этот-то приказ больше всего и раздражал Семецкого: миссия у острова Херд стала для него шансом, которого он ждал всю свою жизнь.

Юра с детства бредил приключениями и дальними плаваниями. Когда ему исполнилось пять лет, его родители эмигрировали в Австралию. Теперь мечта стала даже ближе: в портовом городе Аделаида мечтать о море было куда проще и реалистичнее, чем в Подмосковье. Но мечтать абстрактно, как о чем-то недостижимом, Юра не привык. Для него мечта стала целью. И когда пришло время, он поступил в Королевский военно-морской колледж Австралии в Джервис-Бей, направив свою жизнь именно в то русло, о котором мечтал.

Вот только флотская служба оказалась вовсе не так романтична, как представлялось Семецкому: занудное морское патрулирование, долгие простои в порту и редкие учения – вот и все, что он получил. Время было мирное, и даже пираты с контрабандистами не появлялись на горизонте. Ни одного стоящего события за пятнадцать лет безупречной службы.

И даже когда на Землю обрушился метеоритный дождь, он весь, как назло, достался Северному полушарию. Семецкий с жадностью ловил новости о событиях в России, о Зонах, возникших на территории бывшей родины, о войнах с Измененными и мутантами… Но южнее экватора были тишь да гладь, никаких катаклизмов. Сослуживцы Семецкого этому факту только радовались: ну ее на фиг, эту космическую дрянь, лучше держаться от нее подальше. А Юрий страдал. Правда, молча, ибо его просто не поняли бы. Кто же в армии мечтает о войне? Да и вообще, кто о ней, проклятой, мечтает на всей планете? Но ведь Семецкому много не надо – один завалящий Обломок из космоса, немного приключений… так, без фанатизма.

И вот – случилось! Когда прошел слух про Обломок на острове Херд, который уже двадцать лет как пустовал после того, как с него убрали исследовательскую станцию, Семецкий сначала не поверил. Побоялся поверить. Но слух подтвердился уже официально. Более того – западная группировка австралийского флота, к которой принадлежал и «Балларат», фрегат Семецкого, была приведена в полную боевую готовность. Когда же стало известно о специальной миссии у берегов Херда, проводимой совместно с двумя секретными представителями России, выбор командования пал на Семецкого, так как его фрегат как раз находился в глубоком патрулировании неподалеку от нужного района. Чистое везение. Ну а еще русское происхождение коммандера и его безупречный послужной список тоже, конечно, сыграли свою роль. Получив этот приказ, Юрий был на седьмом небе. «Балларат» покинул район постоянного патрулирования и на максимальной скорости двинулся к пятьдесят пятой параллели на долготе Херда, где и забрал сувайворов с российского океанографического судна.

Русский язык Семецкий, конечно, подзабыл, ибо говорил на нем редко и только с родителями, но объясниться с бывшими земляками для него все равно особой проблемы не составляло. А вот загадочный термин «сувайворы» вгонял в форменный ступор. Речь шла о каких-то сверхспособностях… Так это что же, мутанты, но правильные, «наши», что ли?