Грендель - Алексей Корепанов Страница 43

Ему вдруг очень захотелось глотнуть коньяка. Даже если бы туалет в семьсот тринадцатой каюте действительно представлял собой кабину лифта, эта кабина никак не могла опуститься в ремонтную мастерскую. Потому что семьсот тринадцатая находилась над трюмом, и кабину сейчас отделяло бы от мастерской метров двести по горизонтали, а то и больше. Нет, дело тут было в каком-то изменении свойств самого лайнера, побывавшего в космовороте.

– А ведь дело-то тут нечисто, – чуть ли не шепотом произнес обладатель самого зычного среди ремонтников голоса Гош Батал, отдавший космосу не меньше лет, чем Макнери. И проницательно добавил: – Что-то неладное с нашей машиной, а, капитан?

Линс Макнери только молча поскреб бороду. И подумал о том, что в происшествии опять фигурирует санузел. Два случая – это уже закономерность или еще нет?

…Возможный ответ на этот вопрос капитан получил через трое суток, когда грузопассажирник серии «Кюндай» был на подходе к Луисии. Причем ответ пришел лично ему, Линсу Макнери.

Вот как было дело. Движимый все тем же беспокойством, Макнери совершал очередной обход лайнера. Не подозревающие ничего плохого пассажиры, как всегда, пили-ели-развлекались в многочисленных пунктах общепита и прочих заведениях. В коридорах тоже было людно, а дети даже умудрялись играть в футбол. Капитан прошел по кругу всю десятую палубу и свернул в боковой коридор, ведущий к служебным помещениям. Коридор был сравнительно узкий, не манил дверями увеселительных заведений, поэтому тут царили тишина и покой. Макнери сделал всего несколько шагов, когда на полу перед ним вдруг возникло нечто неправильной формы, сероватое, похожее на лужу. Капитан едва успел остановиться у самой кромки этого невесть откуда взявшегося странного образования и ощутил прилив привычной уже тревоги.

«Что – опять?» – обреченно подумал он, глядя на свое нечеткое отражение в лужеподобном феномене.

В следующий миг отражение исчезло, и в глубине лужи словно открылась круглая дверца. За дверцей было светло, и капитан через пару секунд сообразил, куда она ведет. Это был как бы вид сверху на служебную каюту стюардов. Причем на каюту, которая находилась, судя по присутствующим там личностям, на второй палубе. То есть на восемь палуб ниже того уровня, где стоял сейчас Линс Макнери. Впрочем, после случая с настройщиком роялей, этот фокус его почти не удивил. Как и тот факт, что в действительности каюта находилась не перпендикулярно под ним (как показывала «лужа»), а по диагонали. Или по гипотенузе. Тело корабля явно претерпело некие метаморфозы. К счастью, пока не опасные. Пока?…

Да, такой фокус капитан воспринял почти спокойно. И то, чем в рабочее время занимались четверо стюардов в своем служебном помещении, его тоже не слишком удивило. Но расстроило и разозлило. Потому что эти специалисты по обслуживанию пассажиров занимались, если верить тому, что показывала «лужа», обслуживанием самих себя. Причем обслуживанием спиртными напитками. И хоть бутылки с портвейном стюарды прятали под столом и пили из кофейных чашек, но уж капитана-то им было не провести. Впрочем, они, судя по всему, и не подозревали, что руководитель трудового коллектива видит, чем они занимаются. А через несколько секунд оказалось, что он еще и слышит их разговор!

– Все-таки надо было не «Семьдесят второй» брать, а «Агдам», – с видом специалиста изрек рыжеволосый стюард по имени Чиген. А вот фамилии его Макнери не помнил.

– Ва, это чем же «Агдам» лучше? – прищурился сидящий напротив носатый севан Ога Заназа, автохтон Мхитара. – Тем, что белый, а не розовый?

– Градусов в нем больше, окраина, при том же объеме, – снисходительно пояснил Чиген. – Восемнадцать и девятнадцать – есть разница или как? И сахарочку, опять же.

– Тогда уж лучше вообще коньяка накатить, как наш Биг-Мак, – заметил третий участник безобразной попойки в рабочее время по фамилии Штыря. А вот имени его капитан не помнил. – «Арарат», сорок два градуса. Не бормотуха какая-нибудь! Вася из ремонтной рассказывал: чинил что-то у Биг-Мака в каюте, так пять пустых бутылок за креслом стояло! Пять, парни! Вот где прорва!

Линс Макнери даже зашипел от возмущения. Эти молокососы… точнее, портвейнососы даже не понимали, что он, капитан, пьет, в отличие от них, в силу производственной необходимости!

– Ты Биг-Мака не цепляй, паря, – сурово сказал четвертый стюард, широколицый и скуластый, с характерными для енидиев прямыми сросшимися бровями. Звали его – это капитан помнил хорошо – Хули Гули, и на «Пузатике» он ходил уже лет пять. – Ты сначала оттруби столько, сколько он, вот тогда тоже сможешь коньяк себе позволить… если организм согласится. Пять бутылок, говоришь? А восемь не хочешь? А банку айяуаски ^[4] на конечной, в Брайсе, на Джаджедже? Одним махом! Да запить литром чангаа ^[5] – заметь, настоящего чангаа, с аккумуляторной кислотой и жидкостью для бальзамирования, а не той хрени, что рекламируют на Троглонии. Полирнуть все это черным даррайским пивом, дополнить «Кубанской» пополам с «Зубровкой» и после всего этого, вернувшись из кабака, принять личное участие – личное, Штыря! – в настройке трехлинейного стоп-сигналлера. Ты можешь такое себе представить? Я не говорю: «Сделать». Я говорю: «Представить!»

– Да-а, сильно! – уважительно покивал Штыря. – Зачет!

– Вот то-то и оно, – назидательно наставил на него палец Хули Гули. – Потому он и капитан, а ты – нет. Не каждому дано.

– Но стремиться надо, – заметил рыжий Чиген и наполнил чашки новыми порциями портвейна. – Будем считать, что мы на правильном пути. Пока потренируемся «Семьдесят вторым» – хотя я все-таки за «Агдам», – потом будем переходить на новый уровень. Не говорю, что достигнем уровня Биг-Мака… насчет аккумуляторной кислоты и прочего – но хотя бы до уровня коньяка должны добраться.

– Во всяком случае, пример Биг-Мака нас будет вдохновлять! – воодушевленно воскликнул Ога Заназа. – Вот что значит старая школа!

Слушая все это, капитан едва сдерживал слезы умиления. Эти славные парни вовсе не ломали перед ним комедию – они и не подозревали о том, что их видят и слышат, и никто из них ни разу не поднял глаза к потолку. Они действительно уважали его, Линса Макнери, «Биг-Мака», они восхищались им, они хотели стать такими же, как он! Да, это долгий и трудный путь, но ведь ему же удалость пройти его – возможно, удастся и этим ребятам…

Стюарды опустошили чашки, но это был отнюдь не финальный аккорд, потому что под столом стояли еще три бутылки. Точнее, три бутылки находились в поле зрения Макнери, а там могло быть и больше. Хотя капитан верил в то, что эти замечательные парни не позволят себе выпить много в рабочее время. По бутылке на брата будет в самый раз. Он был готов бесконечно слушать рассказы о себе и надеялся на то, что разговор продолжится именно в этом направлении. Но каюта стюардов вдруг исчезла, словно там выключили свет – а вслед за ней пропала и удивительная лужа на полу. Капитан стоял посреди пустынного, как и раньше, коридора и вглядывался в пол. Но феномен больше не давал о себе знать.