Товарищ пришелец - Андрей Загородний Страница 42

На этом мысль Катюши оборвалась, и до Павла донесся крик Василия, плывшего вместе с поварихой метрах в двадцати впереди. Павел завертел головой и с удивлением понял, что река стала значительно уже и быстрее. Во время весеннего сплава на этом участке никаких особых быстрин не было. А тут, по впечатлению, чуть ли не шивера ^[5]. Река шумела, не позволяя разобрать, о чем именно предупреждает молодой егерь.

Пока Павел раздумывал, свернули ли они в какую-нибудь протоку или Кур вдруг поменял русло, ситуация ухудшилась. Теперь лодки уже неслись по настоящей шивере, не сильной, но и отнюдь не безопасной. Беспокойно заворочался Виталий Валерьянович, сидящий на носу Титов тоже что-то закричал. Слов было не разобрать, но все равно – что толку?

Лодки несло все быстрее. Павлу подумалось, что, возможно, очень даже хорошо, что лодки слабо накачаны и словно обтекают валуны, повсеместно торчащие из воды, иначе бились бы об них, как баскетбольные мячи. Показалось, что опасность не так и велика, что лодки могут пройти страшное место, не порвавшись и не перевернувшись. Проблема оказалась в другом. Через борта в лодку стала захлестываться вода – чем дальше, тем больше.

– Вычерпывай! – заорал майор. – Черпак под сиденьем!

Сам Титов дотянулся до пластмассового черпачка и принялся им работать, с трудом удерживая равновесие из-за перебинтованной руки. Но при столкновении лодки с очередным валуном все-таки повалился на бок, на залитое водой дно лодки, при этом выронил черпачок, который улетел за борт.

Теперь соприкосновение плавсредства с каждым валуном выглядело не как обтекание его резиновой медузой, а как хороший плюх дохлого кашалота. Лодка Катюши и Василия оказалась совсем рядом. Бесполезным вычерпыванием они не занимались, но даже в два весла не могли управлять наполнившейся водой посудиной. От попыток контролировать движение толку было мало. Павел сильнее навалился на весло, пытаясь отдалиться от второй лодки и позволить Василию с Катюшей маневрировать. Но сил не хватило и разойтись им не удалось.

Вдруг лодка Павла повернулась боком к течению и остановилась. Здесь несущая ее струя разделялась пополам. Полная воды пластиковая туша навалилась всей массой на торчащий из воды каменный зуб. Нос и корма сразу обернули препятствие с двух сторон, послышался, да нет – почувствовался, треск, и трое сплавщиков начали заваливаться в воду.

Пожалуй, только Павел сразу понял, что лодка обречена – поток воды создает многотонную нагрузку. Титов тщетно пытался здоровой рукой оттолкнуться от камня, Виталий Валерьянович словно прилип к месту, глаза его выражали настоящий ужас.

Находившийся совсем рядом Василий навалился на борт, стараясь зацепиться за терпящее бедствие плавсредство. Видимо, не имея опыта в таких делах, он решил сдернуть товарищей с камня. А может, надеялся ухватить Титова за протянутую руку…

«Ох, зря!» – подумал Павел. И действительно, наклон тела над бортом и последовавший за этим рывок только развернули свободную лодку, сдернули с основной струи. Та легла боком на гряду камней метрах в пятнадцати ниже по течению. Василий сразу же выпал за борт, из-за чего лодку еще выше задрало на камни, и посудина перевернулась, вытряхивая из себя и Катюшу, и весь перевозимый багаж.

Лодка Павла держалась еще несколько секунд, в течение которых дно начало сильно вибрировать. Наконец под ногами знатного рыболова с треском поднялось нечто черное – скала прорезала днище. Последовал рывок, и пассажиры покатились в воду. Павел попытался за что-нибудь ухватиться, но под руку попался только маленький рюкзачок, в обнимку с которым он и оказался в воде…

* * *

Теперь – развернуться ногами по течению. Плыть головой вперед самоубийство, мигом череп о подводный валун раскроишь. А вот ногами можно от камней отталкиваться, ну, в крайнем случае перелом получить. Павел открыл глаза, чтобы хоть как-то ориентироваться под водой. Странно, для шиверы было глубоковато, по идее, сейчас его должно мотать в пене. Несколько быстрых движений руками, и он оказался на поверхности, но увидел не буруны и камни, а спокойно текущий Кур.

Это было, мягко говоря, странно, но, оставив размышления на потом, Павел поплыл к правому берегу. До него было дальше, чем до левого, но это был их берег, то есть именно с этой стороны стояла база «Сибирский таймень», теперь оставшаяся далеко позади.

Рюкзачок мешал, но расставаться с ним Павел ни в коем случае не собирался. Вновь пригодились навыки, выработанные в армии, когда, к примеру, Павел специально переплывал озеро, держа одной рукой над водой автомат Калашникова. Тяжело, но не невозможно.

Достигнув берега и отдышавшись, он увидел метрах в семидесяти ниже по течению Константина Титова, выбирающегося из воды. Павел огляделся в поисках остальных сплавщиков. Что-то застряло под кустами у противоположного берега – видимо, рюкзак или еще какая-то упаковка. Наверняка и еще кое-что можно будет найти по берегам. Но это потом.

Напялив рюкзак на плечи, Павел побежал вдоль реки в поисках попутчиков. Мысли, конечно, в первую очередь были о Катюше. Вскоре наткнулся на тюк, выброшенный на камни, затем на другом берегу заметил Василия, который помахал ему, мол, со мной все в порядке.

Добежав до места, где видел Титова, его там не обнаружил, но услышал голос из-за подступившего к урезу воды кустарника.

– Паша, иди, помогай.

Рыболов обошел кусты по воде, где глубина доходила до колен. Титов корячился, ухватив под мышки Виталия Валерьяновича и пытаясь вытащить его на берег. Павел поспешил на помощь. Диверсант был в сознании, но выражение лица имел дикое. Как он умудрился выжить в реке со связанными руками, было непонятно. Все-таки помог рыбацкий спасжилет. На такой воде и специальный спортивный не всегда спасет, а тут на€ тебе, рыбацкого хватило.

Когда операция по доставке диверсанта на берег благополучно закончилась, рядом с мужчинами оказалась Катюша. Она хоть и была, как и все, насквозь мокрая, но выглядела абсолютно не взволнованной, будто падать с лодки в бурлящую воду – обычное явление.

– С Василием все в порядке, – предупредил ее вопрос Павел. – Думаю, первым делом надо вещи собрать, которые не утонули. Сушиться потом будем…